Алан Аюпов - Сад фонтанов Страница 67

Моё появление видимо ослабило оборону девушки, так как Степаныч вдруг завалил её на землю.

— Степаныч, — вскрикнул я, хватая его за шиворот и оттаскивая в сторону. — Убью, сука! Оставь её.

Петька очумело глянул на меня и вдруг обмяк.

— Что это с ним? — Я откровенно ничего не понимал.

Здоровенный мужик вдруг теряет сознание оттого, что ему дали под зад. Девушка подошла, поправляя одежду, наклонилась и быстрыми ловкими движениями надавила на какие-то точки на теле Степаныча. Тот вздохнул и открыл глаза.

— Маэстро, где это я? — удивлённо спросил он абсолютно трезвым голосом.

— В саду, — хмуро ответил я, помогая ему подняться. — Пшёл вон домой.

Степаныч, ошарашенно оглядываясь, скрылся за углом дома.

— И что всё это значит? — спросил я, опуская луч фонаря в землю.

— Простите. Мне надо было закричать, но я так растерялась, — выравнивая дыхание после борьбы, ответила девушка.

— Ничего не понимаю, — вслух подумал я. — Идёмте, я вас провожу.

— Я вам всё сейчас объясню, — тихо пообещала Инна. Только вот сумочку надо найти.

Я повёл лучом по земле. Сумочки не было.

— Странно, — удивился я.

— Да… — неуверенно начала девушка. — Я её не здесь оставила.

— А где?

Она молча указала куда-то мне за спину. Я оглянулся. На калитке висела сумочка.

— Ну-ну, — сказал я, снимая и передавая её девушке.

Мы вышли из сада. Прошли через двор на улицу. Осень вступала в свои обязанности. Холодно, правда, ещё не было, но и летней духоты уже не было. Листья лишь слегка начали желтеть.

— Понимаете, — начала Инна. — Дело в том, что я вас обманула.

Я промолчал. Очень мне нравится, когда знакомство с девушками начинается с обмана последними. Просто обожаю, когда меня дурят изначально, а потом ещё и признаются в этом.

— Я понимаю, что после всего, что я скажу, вряд ли смогу рассчитывать на прощение, но всё же!.. — она сглотнула. — Дело в том, что я не хирург. Я фармацевт. Я всю жизнь прожила в деревне. Мои родители постоянно были в разъездах по заграницам. Меня воспитывала бабушка. Она часто болела, а лекарства, что привозили для неё мои родители, она категорически отказывалась принимать. Пользовалась услугами местной врачевательницы. Бабушка меня часто посылала к ней за травами. Постепенно мы с ней познакомились ближе. Выяснилось, что она почти вдвое старше моей бабушки. Потом она стала брать меня в лес, начала учить распознавать травы, собирать их, ну, и так далее. Короче, с семи лет я занимаюсь траволечением, и это мне нравится. Бабушка Ганна научила меня многому, очень многому. Ещё тогда в далёком детстве я решила, что стану целительницей. Позже узнала, что такой профессии нет, но есть другая, очень похожая. Я решила, что обязательно пойду в этот институт и научусь ещё большему. В десять лет я составила свой первый рецепт. Помню, что бабушка Ганна долго меня хвалила за это. Я тогда не понимала почему, теперь, конечно, знаю. Это был рецепт от похмельного синдрома. Однажды утром наш сосед, дедушка Аким, пожаловался, увидев меня, что у него жутко болит голова. Я обрадовалась, говорю, мол, погоди, деда, я сейчас лекарство тебе сделаю. Дед усмехнулся, но когда я принесла ему мензурку с отваром, не отказался, выпил. А через некоторое время к нам пришла бабушка Ганна и отозвала меня в сторону. Обычно она ни к кому не ходила. Все ходили к ней. А тут пришла. Спрашивает, чего я деду Акиму намешала. Я и рассказала. Вот тогда она и похвалила меня. Сказала, мол, девочка моя, ты сама ещё не понимаешь, чего выдумала. И ушла. Позже мы с ней стали каждый день учиться составлению лекарств и их приготовлению. Её наставления преобрели для меня значение аксиомы, а позже превратились в образ жизни. Она говорила: «Если ты не будешь читать в больном его жизнь, а примешься искать в книгах, как лечится болезнь, — ты никогда не будешь доктором-творцом, талантом, а только ремесленником. Нельзя лечить болезнь. Можно лечить больного, применяясь ко всему конгломерату его качеств, учитывая его духовное развитие. Не приведя в равновесие все силы в человеке, его не вылечишь». Вот так задолго до окончания школы я определила свою профессию.

Некоторое время мы шли молча. Я то и дело подсвечивал фонариком дорогу, экономя батарейки. Лампы на столбах, конечно, не горели. Да и были ль они там?!

— Ну, и в чём же обман? — не выдержал паузы я.

— В том, что я не хирург, — тут же ответила Инна.

— Хм, — скептически хмыкнул я.

— Потом началось самое интересное. Я стала выдумывать рецепты сама. Сначала для смеху, потом ради интереса. В девятом классе прочла одну книжку, где рассказывалось о некоторых лечебных свойствах насекомых. Я не поверила. Решила попробовать. Посидела несколько дней, поворожила, получила какой-то порошок. Решила проверить его на ком-нибудь. Купила двести грамм шоколадных конфет, взяла несколько и, слегка растопив их, обсыпала своим порошком. Потом аккуратно завернула, сделала пометку, и пошла на именины к однокласснику. Он мне нравился, но я ему нет. Во всяком случае, на меня он не обращал никакого внимания. Да и на день рождения он меня не приглашал. Я сама пошла, без приглашения. Там, конечно, удивились, но не выгнали. А мне того и надо было. Я принялась угощать своими конфетами всех подряд. Одну замаскированную подсунула девчонке, с которой встречался этот мальчик, а другую ему. Я тогда ещё плохо себе представляла половые различия, и к чему это приводит. У нас в селе порнухи по телику не показывали!.. В общем, случился казус. Мне неприятно это вспоминать, но из песни слов не выкинешь. С тех пор я потихоньку продолжаю свои эксперименты, но, в основном, на себе. Очень редко на людях, но только с их согласия. Иногда вредничаю, когда меня достают. Вот и сегодня… Этот Степаныч меня достал. Я и сыпанула ему в водку своего возбудителя. Вообще-то по моим расчётам это лекарство не должно было сработать, будучи растворённым в спирте. Оказывается, сработало. Да ещё с утроенной силой. Я такого просто не ожидала. Ведь после того, как он выпил эту смесь, прошло почти полчаса, а моё изобретение действует в течение трёх, пяти минут после употребления, не позже.

— Ну, и как же вы, зная, что он может быть опасен, пошли с ним в сад? — просто ради приличия, спросил я.

— Да не ходила я с ним, — возмутилась девушка. — Я сама вышла. Я искала вас, — она запнулась.

— Ну, и почему же не нашли? — вяло поинтересовался я.

— Почему? Нашла. Вы были на кухне, что-то нарезали, а я стояла у окна и наблюдала за вами. Мне вообще нравится наблюдать за вами. Именно поэтому я и хожу на ваши лекции. Вы так увлечённо говорите, что народ, сам того не замечая, увлекается. Всем очень нравятся ваши лекции. Это не подхалимаж, это правда.