Кокон для души (СИ) - Белецкая Наталья Страница 68

По двери в комнату ударили, кажется, сапогом.

— Просыпайся, куколка! — раздался хриплый бас, и дверь вздрогнула от еще одного удара.

Я метнулась к шкафу. Сейчас на мне была только верхняя рубашка, которая одевалась под платье и нижнее белье: серые маленькие шортики и топик на завязочках. Прежде чем дверь пала под натиском захватчика, я успела только открыть шкаф и схватить платье.

Два удара сердца, и передо мной стоит келрит. Не очень высокий, по меркам этой расы, всего-то метра два, но широченный в плечах. Лицо мужчины пересекал старый шрам. Он начинался где-то на голове шел через лоб, левую бровь и щеку и заканчивался около губ. Загорелая, обветренная кожа и проткнутая монета, болтавшаяся в левом ухе, выдавали пирата. Верхней части правого уха у келрита не было.

Черная безрукавка, обшитая металлическими бляшками, широкий пояс, бурого цвета шаровары и черные ботфорты — вот и вся одежда морского волка. На запястьях красовались широкие потертые браслеты, на пальцах несколько явно дорогих перстней. Пояс пирата был увешан оружием, два кинжала, палица и еще широкий меч в ножнах на спине.

Пока я рассматривала келрита, он оценивал меня. Открытая дверь шкафа загораживала меня от входа в комнату, а платье я выставила перед собой, закрываясь от взгляда пирата.

— Вот это красотка! — восторженно отозвался морской волк.

— Благодарю за комплимент, — слегка наклонив голову, сказала я, — с ним у вас неплохо получилось, но, согласно этикету, входить в комнату к девушке надо не так. Будьте так добры, выйдете из комнаты и подождите, пока я оденусь.

Кто бы знал, с каким трудом мне дался спокойный тон, внутри все внутренности завязывались в узлы от страха. Пират на мгновение замер, переваривая мой монолог, а потом заржал.

— Че там, капитан? — раздался голос от входа в комнату. Судя по топоту, там появились еще парочка пиратов.

— Пошли вон, шавки! — рыкнул келрит, повернувшись к двери.

Потом вновь уставился на меня и, слегка придвинувшись, сказал:

— Не поверю, что ты не боишься…

От пирата пахло кровью и гарью. Отвратительный запах. Запах, который долго мне снился, после смерти жрецов в храме.

— Боюсь, конечно. — голос дрогнул, но я, стиснув зубы, продолжила. — И что-то мне подсказывает, что вам заплатили не за то, чтобы пугать меня. А за то, чтобы куда-то доставить.

— Верно… — сказал пират и резко дернул платье, которое я держала перед собой.

Вот сволочь! Похоже, ему нравится чувствовать власть над слабыми! Я прижала руки к груди запястьями к себе. Только бы канарил скорей подействовал.

— Отдайте платье, — у меня получилось немного угрожающе.

— А ты мне без платья нравишься больше… — расплылся в похабной улыбке келрит.

— Дело в том, что в платье, я самостоятельно пойду с вами, а без него, буду сопротивляться и страшно визжать. Поверьте голос у меня громкий и противный. Оглохните еще, ненароком…

— Какая забота! — снова заржал пират. — Ты мне все больше нравишься. Одевайся, ладно! А то мои шавки тоже тебя увидят, а так… это зрелище только для меня.

— Благодарю, — ровным тоном сказала я.

Келрит отошел за дверь шкафа и даже отвернулся. Я едва сдержала себя, чтобы не выдохнуть от облегчения. Отлично, канарил подействовал, зеленая метка с запястьев исчезла. Теперь можно попробовать выдать себя за кого-то другого. Только за кого?

Платье я надела в рекордные сроки, затем обулась, аккуратно задвинув баночку с канорилом под кровать. Надо идти. Пират оглядел меня с головы до ног, хмыкнул и пошел чуть впереди. Мы миновали несколько комнат, и вышли к лестнице. Тут совсем недавно шло сражение. Каменные балясины были разбиты в щебень, гобелен на стене сгорел, живые цветы, ранее стоявшие в вазонах, валялись под ногами. Пол устилали окаменевшие тела пиратов. Действительно, ужасное зрелище: открытые в беззвучном крике рты, лопнувшие глаза, вывалившиеся языки, но самое страшное не это. На ступенях лестницы сознание уловило знакомую фигуру, белые волосы, залитые кровью и припорошенные каменной крошкой, длинные пальцы, закрытые глаза, безжизненная, изломанная поза. Уорн. Мертвый…

Не знаю, каких усилий мне стоило не заорать, не завыть, видя его таким. Наверное, я все-таки не до конца осознала непоправимость произошедшего в тот момент. Возле василиска сидели два пирата: один уже снял цепочку, висевшую на шее Уорна, и рассматривал амулеты на ней, а второй обыскивал тело дальше.

— Капитан, — как сквозь вату донесся до меня голос одного из пиратов, — а с ним что делать? Живучий гад! Дышит еще! Добить?

Жив! Господи, жив! Если его не добьют. Какая же я — дура! Если бы можно было обратить время вспять, я бы с радостью согласилась на обряд. Даже, если бы потом выяснилось, что все это только для обретения силы и больше им ничего от меня не надо! Согласна в монастырь для оракулов потом уйти и каждый день радивещать, проводя волю бониги. Да на что угодно согласна, лишь бы они живы остались!

— Не сметь его убивать! — рявкнул капитан, — Он живым нужен! Если он богине душу отдаст, я с вас шкуру сниму!

Ох, какой молодец, я даже чуть не обняла пирата от радости. Богиня, если ты меня слышишь, пусть они будут живы все. Очень прошу! Пусть только живы будут! Что угодно сделаю.

Келрит обернулся и посмотрел на меня:

— Что-то ты побледнела, красотка! Решила, что жених твой сдох?

— Нет, — выдавила я, — просто до этого не видела, как действует окаменение василисков.

— Хм… — многозначно посмотрел на меня келрит, а потом вдруг подошел, взял за талию и, немного приподняв, перенес через участок с телами.

— С-спасибо, — в некотором офигении выдала я.

На Уорна старалась не смотреть, было очень страшно. Я шла за келритом мимо комнат, в которых копались матросы. Видимо, некоторые слуги или охранники пытались оказывать сопротивление, в холле ковер был заляпан кровью, но тел не было видно. Меня вели на первый этаж. Мы прошли зал, в котором для нас накрывали ужин и по узкому коридору свернули в сторону кухни. В просторной комнате, которая, видимо, служила столовой для слуг, разместился пиратский штаб. Несколько пиратов слушали человека, который стоял ко мне спиной.

— … не делать. У всего города должно создастся впечатление, что все идет, как прежде, — говорил мужчина. Его голос показался мне смутно знакомым.

Вдруг откуда-то сбоку раздалось рычание.

— Что случилось, Мигонья? — ласково спросил негодяй, повернувшись в нашу сторону.

И тогда я его узнала. Поняла, где слышала этот голос и эти повелительные интонации. В долине, когда, пытаясь выбраться из пещеры и пролезла в узкую дыру. Взгляд метнулся в сторону звука. Слева от нас сидел скорр. Первый раз я так близко видела этих животных. Тогда на чердаке храма у меня не было времени рассматривать живность. Сейчас же я поняла, что сходство с собаками было весьма отдаленным. Во-первых, кожа этой твари была покрыта серой слизью, во-вторых, более массивная, чем у собак, морда, с огромной пастью и с выпуклыми торчащими, как иглы зубами. И, в-третьих, глаза у твари оказались белого цвета. Именно эта «собака», обнаружив меня в пещере под тропинкой к водопаду, рычала и скреблась.

Хозяин Мигоньи среди загорелых и неопрятно одетых пиратов, смотрелся чужеродным элементом. Среднего роста, прилизанные темно-русые волосы, красная рубашка, белый костюм с золотыми пуговицами, красные блестящие туфли. Он мог бы считаться красивым, если бы не брезгливое выражение лица.

— Рад, наконец, увидеть тебя, избранная, — светским тоном поздоровался прилизанный.

Он сделал несколько шагов и схватил меня за подбородок. Омерзительное прикосновение.

— Прелестно, что обряд еще не проведен, — тихо проговорил он, — очень удивительно, при таких данных. А мне сейчас крайне необходимы силы.

— Боюсь, я не та, кто вам нужен, — слегка отступив от белого, сказала я, задрав рукав платья, — метки нет.

Хозяин Мигоньи нахмурился и задрал второй рукав, потом потрогал кожу.