Пленники чести - Александр Шатилов Страница 68

— Не ходите, — прохрипела Юлия Святославовна, и тут же снова обмякла и опустилась на колени у ног Александра, бормоча что-то невнятное.

На шум выбежала Ингрид, и они все вместе вновь отвели хозяйку дома в её утлую опочивальню. У молодых людей не было и тени сомнения, что произошёл очередной приступ безумия, они и предположить не могли, что рассудок в тот момент вернулся к госпоже Коршуновой, но его проблеск был столь слабым, что его не смогли заметить.

Наталья Всеволодовна с жалостью смотрела на Юлию Святославовну, впавшую в беспамятство на своём ложе. Это женщина всё ещё казалась прекрасной, не смотря на то, что страшное горе навеки исказило черты её лица и забрало её разум. Слёзы подкатили к глазам девушки, когда она представила всю боль и страдание несчастной, лишившейся всего, что было ей дорого на этом свете. Александр тем временем отвёл Ингрид немного в сторону и вложил ей в руку несколько ассигнаций. Старуха подняла на поручика тусклые свои глаза, лишённые ресниц, и в них читалась невообразимая признательность и удивление.

— Возьмите эти деньги, — прошептал он, — их хватит на какое-то время. Прошу вас, не отказывайтесь от моей помощи. Это поможет прожить ещё немного и расплатиться за топливо и свечи. Я непременно пришлю вам ещё, только держитесь.

Старуха молча опустила трясущуюся голову, и казалось, что она дрожала не столько от старости своей и болезни, сколько от плача, для которого уже не осталось слёз.

— Нам пора, — произнёс молодой человек, и, взяв Натали за руку, пошёл с ней по крытой тёмной галерее к выходу.

Угнетённые всем увиденным, они покинули дом Коршуновых через те же большие двери, покрытые паутиной неровных трещин. Свет дня казался серым и холодным. Зелень и бронза одичавшего парка замерли, подобно выцветшей картине. Всё было призрачным и мрачным. Отвязав лошадей, они медленно двинулись прочь, не в силах обернуться на господский дом с забитыми окнами и маленький флигель, в котором остались доживать свой век в бедности и болезни две несчастные женщины.

Оба, и Александр и Наталья были подавлены, казалось, они не только не продвинулись к открытию тайны происхождения Натали, но оказались посреди ещё более запутанной истории. Лошади, ощущая своим животным нутром тяжёлые чувства хозяев, уныло брели по заросшей аллее, унося молодых людей всё дальше и дальше от обители скорби и отчаяния.

Глава XI

Ветер гнал по небу угрюмые серые тучи, между гранитных глыб, укрытых пледами бурых побегов и изумрудным мхом, с таинственным шорохом метались опавшие листья, походившие на искусно замаскировавшихся гномов, о которых так много говорят Норвежские саги. Ветви огромных дубов скрипели и стонали, точно на них раскачивались невидимые черти. Поневоле в эту сумрачную осеннюю пору взгляду даже закоренелого скептика начинали мерещиться самые разные существа. Вряд ли у кого-то в это время возникло бы желание прогуливаться среди долины, лежавшей у подножия крутого скалистого холма, чьим родителем в своё время стал древний ледник. Среди местных ходила легенда, что холм некогда был великаном, наводившим ужас на жителей этих мест. У его подножия тёк бурный ручей, омывая и обтёсывая пёструю гальку. Говорили, что великан на этом самом месте повстречал принцессу фей, она сидела под раскидистым дубом и напевала прелестную песню. Великану понравилось пение, но лишь только он подошёл к принцессе, как та в испуге хотела бежать, но великан успел схватить её за руку, так что та не смогла ускользнуть от него. Долго великан уговаривал принцессу фей стать его женой, умоляя её всеми богами, но та отвергла его и наложила на себя заклятье, обратившись в звонкий ручей. Великан, поражённый этим поступком, остался неподвижно сидеть у ручья, слушая голос принцессы фей, заключённый в плеске воды, проливая по любимой горькие слёзы и постепенно каменея.

Народной фантазии свойственно создавать романтические истории, чтобы очеловечить дикую природу и сделать её ближе к себе. Правда, если смотреть на холм со стороны деревни, когда лучи заходящего солнце освещают каменные вершины, поросшие сосняком и густым подлеском из намертво сросшихся терновых кустов, он и правда похож на огромную фигуру человека, печально сидящего у звонких потоков прозрачной воды. Впрочем, у местных есть не только такие легенды, но и леденящие кровь истории о пропадавших в этих местах детях, о найденных среди скал коровах, чьи туши неведомая сила раздирала надвое, и о путниках, которые, не вняв предостережениям, пускались ночью в путь, а утром их находили совершенно обезумевшими, и многие из них так и не смогли оправиться от ночного кошмара. Однако никто с точностью так и не мог сказать, что же было причиной всех этих жутких событий. Собиратели легенд иногда за кружкой эля в трактире делились всевозможными историями и высказывали предположения, что это гнев и печаль окаменевшего великана выходят наружу и оттого и случаются необъяснимые и чудовищные происшествия.

Этот же осенний день, клонившийся к закату, не внушал путнику никакой романтики, скорее заставляя вспомнить о кошмарных слухах и поторопиться домой. Чьи-то маленькие ножки, обутые в дешёвые башмачки, звонко стукали о камни угрюмого холма. Ребёнку явно хотелось забраться на самую макушку застывшего великана и посмотреть сверху на долину и домики фермеров, выстроившиеся в линию у кромки леса. Цыганёнок, ловкий как кошка, взбирался по крутому склону. Он был похож на дикого проворного зверька. Ему было безумно любопытно, что лежит там — за краем этого холма. Он легко пролезал между стволами сосен, росших практически вплотную друг к другу, вёртко пробирался сквозь кустарник и энергично взбирался на самый верх. Внизу он заметил двух всадников, медленно ехавших по просёлочной дороге, крупы их лошадей мелькали за каменной изгородью, сложенной ещё лет двести назад. Зоркие глаза мальчика смогли рассмотреть, что один из всадников походил на военного, а с ним ехала красивая барышня. Впрочем, эти двое нисколько его не заинтересовали, и он продолжил своё опасное восхождение. Камни сыпались вниз из-под его ног, и чтобы не упасть, он то и дело хватался за голые ветки густых кустов.

Тем временем Александр Иванович и Наталья Всеволодовна (а именно их и заметил мальчик) ехали как раз вдоль холма и уже приближались к переправе через ручей. Внезапно в кустах раздался треск, точно через них продиралась стая собак. С громким стуком в воду полетели камни и куски сухих веток. Лошади фыркнули и попятились в сторону от неожиданности. Молодые люди с тревогой посмотрели наверх, но ничего увидеть им так и не удалось.

— Джанко! — неожиданно разрезал