Драконова Академия. Книга 4 (СИ) - Индиви Марина Страница 69

— Не боюсь. Потому что слуг у меня нет. Это мои друзья.

Вот теперь Тэйрен не сдержала смешка.

— Твои друзья? Люди? При всем уважении, друзья не убирают в домах и не прислуживают за столом.

— Как мало ты знаешь о дружбе, Тэйрен. — Уголок его губ впервые за все время их общения дрогнул. Правда, ненадолго. Спустя мгновение его лицо уже снова напоминало камень, прикрытый маской. — Надеюсь, мы друг друга поняли.

Тэйрен кивнула. Хотя досада осталась, к ней присоединился еще и азарт. Когда перед тобой достойный противник, игра становится вдвойне интересной.

— И что же собирается делать Адергайн? — поинтересовалась она как ни в чем не бывало, возвращаясь к еде.

— Это не связано с Сезаром, — спокойно произнес он.

— Тогда с кем?

— С Леной. С иномирянкой. Он хочет встретиться с ней во время их выездной экскурсии к алтарю Горрахона.

— Зачем?

— Этого я не знаю.

— И не хочешь узнать? — Тэйрен улыбнулась.

Хааргрен пристально посмотрел на нее, но она занялась тем, что находилось в ее тарелке. Прямо сейчас не стоит показывать своего пристального интереса к происходящему, но если он с ней говорит откровенно, значит, против него нужно использовать это. Против него или в свою пользу — не суть важно. Он не пойдет против Адергайна, но, возможно, захочет организовать ей небольшую экскурсию к алтарю Горрахона. Если все получится. Если все пойдет так, как она себе представляет…

Тэйрен снова украдкой взглянула на бьяниглов.

Как знать, возможно, помощь Хааргрена против Адергайна ей даже не потребуется.

Глава 32

Лена

— Доброе утро, — поздоровалась я, проходя в столовую.

Это было настолько непривычно, насколько вообще возможно: не столько потому, что я жила в Академии в последнее время, сколько потому, что я очень много времени провела, запертая в Ленор. Каждый раз я думала, что меня перестанет дергать с того, как прошло их с Валентайном лето, и каждый раз оно не переставало. Наверное, надо уже привыкнуть к тому, что это такой особый вид мазохизма. Вспоминать, как им было хорошо вместе. И как они использовали этот стол, например…

Подумав об этом, я чуть было не сбежала куда подальше, но Валентайн уже поднялся мне навстречу:

— Доброе утро, Лена. Как спалось?

— Отлично, — соврала я.

После нашего вчерашнего визита к Максу, которому мы рассказали полуправду — что расследование по делу Хитара привело нас сюда, в смысле, за таким вот интересным заклинанием, мы вернулись домой. Домой! Я так и не перестала называть это место домом, но я бы не стала здесь ночевать, если бы открывать порталы в Академию разрешали так поздно. Наверное, Валентайн мог бы воспользоваться своим заместителеректорским положением, но он не захотел. Не предложил. А я не захотела просить его об одолжении. Или захотела остаться с ним? В смысле, попробовать вернуться сюда. Посмотреть, как это будет.

Или нет?

В последнее время я с завидной регулярностью врала себе самой во всех смыслах и так запуталась, что уже ни в чем не была уверена. Потому что этой ночью подушка была жесткой, матрас вообще напоминал доску, а я ворочалась с боку на бок и думала о том, что здесь было. Везде было.

Это было по-прежнему больно.

Я так долго не могла заснуть и так много об этом думала, что в конце концов в голове раздался вопль Ленор: «Если бы я знала, что все так будет, лучше бы удушилась!»

— Лучше бы ты и правда удушилась, — добро ответила я.

— Вместе с тобой?

На это мне ответить было нечего, и я продолжила ворочаться. Заснула под утро, подскочила от знакомого уже голоса Эвиль, быстро собралась и выползла к завтраку. Эксперимент по приживаемости Лены на старом месте с треском провалился.

И, кажется, Валентайн это понял.

— Почему я в это не верю? — Он приблизился, чтобы отодвинуть мне стул, а я подумала о том, что лучше бы он в Ленорихе так разбирался. Чем в моих чувствах сейчас.

— Почемутыв это не веришь, я точно не знаю.

— А ты сама веришь?

— Валентайн, я пришла поесть!

— Поесть — это хорошо. — Я мазнула взглядам по букету цветов на столе и отвернулась, а он продолжил: — Мы можем до конца жизни закрывать глаза на то, что произошло, а можем об этом поговорить.

— У тебя появились слова, кроме «мне жаль»?

— Лена, зачем ты так?

Зачемятак?

Я почувствовала, что снова начинаю заводиться, и быстро переключилась на другую тему:

— Мы были очень заняты и так и не поговорили про Соню.

— Ты согласилась с тем, что нужно все исправить.

Чувство было такое, что я начала говорить на драконьем, а Валентайн внезапно его забыл. Или наоборот.

— Да, согласилась. Но это было вчера.

— Что изменилось сегодня?

— Сегодня мне опять больно, — не стала выкручиваться я. — Я помню все, что здесь было. Все до малейшей детали, и я не могу… Прости, но я не могу с этим смириться. Для меня это измена, Валентайн, хоть и с нюансами. Но…

Он так и не вернулся на свое место, и сейчас я почувствовала, как жалобно скрипнул стул, когда его пальцы сжались на спинке.

— Я продам этот дом, — донеслось из-за спины. — Переедем куда захочешь. Хочешь — вообще уедем из Хэвенсграда. Я все для тебя сделаю, Лена. Все, чтобы стереть все эти неприятные воспоминания. Мы можем жить, где ты захочешь. Ходить в Академию порталом каждый день, или ты можешь учиться как учились адепты, напуганные проявлениями темной магии. Просто появляться там раз в неделю и отчитываться.

— Что? — Я не выдержала и обернулась. Он возвышался надо мной с каменными лицом. Черные искры в серебре радужки полосовали ее снова и снова, их становилось все больше и больше. — Ты только согласился на новую должность. Да и помимо прочего, ты архимаг…

— Мне все равно.

Я моргнула.

— Мне не нужны эти должности. Не нужна эта власть. Мне нужна только ты, Лена.

— А мне нужно еще и учиться! Нормально учиться! — воскликнула я. — И, если ты не заметил, у меня здесь друзья и брат.

Мой брат. Макс на самом деле мой брат. Осознание этого согрело сердце уютной радостью. Я обязательно найду время и возможность сказать ему правду. Все будет хорошо.

— К тому же, переезд ничего не изменит. Ты по-прежнему будешь рядом, и главная моя боль — в тебе, Валентайн. Прости.

Стул хрустнул. С такой силой, что я уже готова была подскочить, ожидая, что он развалится, но Валентайн оттолкнулся от него всей поверхностью ладоней. В столовой стало холодно, краски померкли, их словно высасывал невидимый пылесос. Вот только я знала, с чем это связано, и даже потянулась к нему, но Валентайн покачал головой.

— Завтракай одна, — коротко произнес он и вышел, забирая с собой холод и пожирающую цвет тьму.

После такого бодрящего утречка в Академии все проходит даже как-то скучно. Никто меня не цепляет, обострения по «у тебя темная магия» больше не наблюдается, напротив, девчонки шушукаются про Валентайна и обсуждают «темного красавчика-заместителя и архимага». Если бы могла, заткнула бы уши: не научили их родители Cubrire Silencial, что ли? А так приходится слушать. Или пересаживаться. Или вообще пытаться учиться, я же здесь чтобы учиться, так?

Ярд интересуется ходом расследования по Хитару, потому что Макс уже успел поделиться с ним подробностями нашего вчерашнего визита. На что я вздыхаю и выдаю, что не имею права распространяться на этот счет. Пока. Ярд понимающе кивает, а на паре Женевьев опять забирается на самый дальний ряд в уголок. Что там происходит, я категорически не понимаю, но выяснять сейчас просто не тянет. Макс вот наверняка в курсе, уж очень они сдружились.

На самом деле я рада. После разрыва со школьным «другом» из-за меня, Максу явно нужен был друг настоящий, а Ярд умеет им быть. Когда не косячит, как со следилкой для Люциана, разумеется, но кто из нас не косячит? Еще бы брату кто-то мозги вправил по поводу его девушки, потому что эта красотка мне категорически не нравится. Я держусь, помня о том, куда идут с непрошенными советами, да и пока я сама не до конца честна с ним, о чем можно говорить? Может, поэтому меня эта Алина так и бесит.