Лиза Смит - Возвращение: Тень души Страница 7

Стефан.

Боже, она позабыла о нем, по-настоящему, в течение нескольких минут она позволила втянуть себя в то, что означало забыть его.

Тоска всех тех одиноких ночных часов, когда она сидела и изливала свое горе и страхи в дневник, и затем мир и покой, что предложил ей Деймон фактически заставил ее забыть Стефана, забыть то, что он мог страдать в этот самый момент.

— Нет, нет! — боролась с темнотой Елена.

— Отпусти, я должна найти, не надейся, что я забыла.

— Елена, — голос Деймона был спокоен и нежен, по крайней мере, бесстрастен. — Если ты продолжишь вырываться, как сейчас, у тебя получится — но до земли далеко.

Елена открыла глаза, и все ее воспоминания о скале и маленьком мальчике улетели, рассеялись как белый пух одуванчика по ветру.

Она с укоризной посмотрела на Деймона:

— Ты… ты…

— Да, — сказал Деймон спокойно, — свали вину на меня. Почему нет? Но я не влиял на тебя и не кусал. Я лишь поцеловал тебя. Твоя сила сделала остальное, она, может, неконтролируема, но в то же время необычайно твердая. Честно говоря, я никогда не намеревался всасываться так глубоко, прости за каламбур.

Его голос был легким, но Елену внезапно озарило внутреннее видение: плач ребенка, и она спросила себя: был ли он действительно таким равнодушным, как хотел показать.

«Но это его натура, не правда ли?» — с горечью подумала девушка. Он выделяет мечты, фантазии, радость, которые остаются в сознании его… доноров.

Елена знала, девушки и молодые женщины, на которых Деймон… охотился, его обожали, и все их жалобы сводились к тому, что он не достаточно часто посещал их.

— Я понимаю, — сказала Елена, когда они парили ближе к земле. — Но это не повториться снова. Существует только один человек, которого я могу целовать, и это Стефан.

Деймон открыл рот, но в этот момент раздался голос в такой же ярости и обиде, как и у Елены, но не заботящийся о последствиях.

Елена вдруг вспомнила еще одного человека, про которого забыла.

— ДЕЙМОН, ТЫ УБЛЮДОК, СПУСТИ Ее ВНИЗ!

Мэтт.

Елена и Деймон изящно опустились на землю рядом с «Ягуаром».

Мэтт сразу же подбежал к девушке и схватил ее, рассматривая, как будто она побывала в аварии, уделив особое внимание шее.

Вновь Елена почувствовала себя неуютно, одетая в белую кружевную рубашку в присутствии двух парней.

— Я в порядке, честное слово, — сказала она Мэтту. — У меня просто немного кружится голова.  Через несколько минут мне станет лучше.

Мэтт вздохнул с облегчением. Он не был до сих пор в нее влюблен как когда-то, но Елена понимала, что он всегда беспокоился о ней и всегда будет.

Он заботился о ней как о подруге своего друга Стефана, а так же по личным причинам. Она знала, что он никогда не забудет время, когда они были вместе. Более того, он доверял ей. Поэтому, в данный момент, когда она сказала, что все в порядке, он поверил в это. Он даже был готов подарить не слишком враждебный взгляд Деймону. Тогда ребята направились к водительской двери «Ягуара».

— О, нет, — сказал Мэтт.

— Ты водил вчера, и посмотри, что произошло! Ты говоришь, что вампиры сели нам на хвост!

— Ты говоришь, что это моя вина? Вампиры выследили эту гигантскую-красную-пожарную-машину и это как-то связано со мной?

Мэтт посмотрел, упрямо сжав зубы, его загорелая кожа покраснела.

— Я говорю, что мы должны меняться. Твоя очередь прошла.

— Я что-то не припомню, чтобы кто-то говорил «по очереди».

Деймону удалось придать остроту словам, что заставляло их довольно зло звучать.

— И если я сажусь в машину, то я и поведу.

Елена кашлянула. Но никто даже внимания не обратил.

— Я не сяду в машину, если ты за рулем! — в ярости кричал Мэтт.

— А я не сяду в машину, если за рулем — ты, — лаконично парировал Деймон.

Елена откашлялась более громко, и Мэтт, наконец, вспомнил про ее существование.

— Ну, Елена, нельзя был ожидать, что он всю дорогу будет везти нас, — сказал он прежде, чем девушка смогла даже предположить такую возможность.

— Конечно, если мы собираемся отправиться туда сегодня, — добавил парень, резко поглядев на Деймона.

Деймон покачал своей темной головой:

— Нет. Я еду более запутанным путем. И, чем меньше людей знают, куда мы направляемся, тем безопаснее он будет. Вы не сможете проговориться, если не знаете.

Елена почувствовала, как будто кто-то кубиком льда слегка коснулся ее волос на затылке.

Когда Деймон произнес эти слова…

— Но они уже знают, куда мы едем, не правда ли? — спросила она, возвращаясь назад к практичности. — Они знают, что мы хотим спасти Стефана, и они в курсе, где он.

— Ах, да. Они знают, что мы собираемся попасть в темное измерение. Но что за врата? И где? Если мы можем потеряться в них, единственное, что должно нас волновать — это Стефан и тюремные надзиратели.

Мэтт оглянулся.

— Сколько там врат?

— Тысячи. Там, где три линии Лей пересекаются, там потенциальное место врат. Но поскольку европейцы выгнали коренных американцев из их домов, большинство врат не используются или запечатаны, как это было в старые времена.

Деймон пожал плечами. Но Елена ощущала покалывание от волнения и беспокойства.

— Почему бы нам просто не найти ближайшие и пройти в них?

— Путешествие в тюремное подземелье? Ты не знаешь, о чем говоришь. Прежде всего, ты нуждаешься во мне, чтобы попасть во врата, и даже тогда это не будет приятно.

— Не приятно для кого? Нас или тебя? — угрюмо спросил Мэтт.

Деймон наградил его долгим, пустым взглядом:

— Если вы попробуете это самостоятельно, это будет коротко и неизлечимо неприятно для тебя. Со мной будет не совсем удобно, но привычнее. А что на счет того, что это путешествие на несколько дней, ну, в конце концов, там будет видно, — закончил Деймон со странной улыбкой.

— И это заняло бы дольше времени, чем проход в главные врата.

— Почему? — потребовал Мэтт, всегда готовый задавать такие вопросы, на которые Елена очень и очень не хотела знать ответы.

— Потому, что это как джунгли, и пятифутовые[1] пиявки, пожирающие деревья, будут самой малой из ваших забот, или пустыня, где любой враг сможет увидеть вас, и каждый из них — твой враг.

Возникла пауза, во время которой Елена с трудом размышляла.

Деймон выглядел серьезным.

Было ясно, что он действительно не хотел делать этого, и существовало не много вещей, которые беспокоили Деймона. Он любил борьбу. Более того, это была пустая трата времени…

— Ладно, —   медленно проговорила Елена. — Мы поступим по-твоему.