Юлия Шолох - Железное сердце Страница 7

Поэтому Люба в очередной раз равнодушно пожала плечами и промолчала. Тем более, если совсем честно, последнее желание учиться пропало у нее гораздо раньше, еще летом, ведь она с самого приезда оттягивала день, когда придется оправляться в деканат. В данный период жизни ей совершенно не хотелось быть частью какой-либо системы, будь то маленький винтик семейной ячейки или громкое звание гражданки своей страны. Ей хотелось быть самой по себе, ни к чему не иметь отношения и ни от кого не зависеть. Мысль тратить время, повинуясь институтскому расписанию занятий и выстраивать планы своего будущего, ориентируясь на получение диплома казалась глупой и тошнотворной. Так что в каком-то смысле Казанцева стоило поблагодарить за то, что Люба, наконец, решилась расставить приоритеты и признаться — всё, чего ей хочется, так это сделать свою настоящую жизнь полной противоположностью той жизни, которую она вела до нынешнего лета.

Дядю переубедить не удалось, но по крайней мере, на время он отстал. Наверняка свяжется с родителями и все доложит, будет просить совета, но что те сделают из-за океана? Да и вообще — что они теперь могут сделать?

Люба спокойно продолжала гнуть свою линию. Возила Сашку в школу, возвращалась домой и работала в мастерской. День через день убирала комнаты и периодически помогала тете Диане на кухне. Встречала Сашку из школы и проводила с ним вечер, а потом снова возвращалась в мастерскую.

Самым большим своим достижением с момента переезда к родственникам Люба посчитала день, когда Иван и Кешка впервые заинтересовались игрой с Сашкой и хотя выдержали всего минут десять, в течение которых совали двоюродному брату в руки фигурки мультяшных персонажей, наперебой перечисляя, кто это такие и чего они умеют делать, начало настоящему братскому общению было положено. Когда мальчишки пообещали прийти еще и выскочили из комнаты, Люба чувствовала себя так, будто сбросила с плеч пару набитых камнями мешков — ни с чем несравнимое облегчение.

Впервые из дому Люба выбралась почти через три недели после того, как завязала с учебой. К тому времени ребята привыкли проводить в играх с Сашкой почти целый вечер и тетка настояла, что и Любе не мешает отдохнуть и проветриться. Очень вовремя пришла в гости Нютка и пригласила провести наступающий выходной с их компанией на турбазе у реки, что в противоположную от моря сторону.

Воскресным утром Люба села в забитую под завязку людьми и продуктами маршрутку, которую вел Нюткин двоюродный брат Юрка и отправилась отдыхать. Как выяснилось на месте, эта турбаза пользовалась большим спросом среди местных жителей, которым надоело море. Кроме домиков на любой вкус и кошелек тут можно было найти место под палатку или просто устроить пикник. Люба с гостями ограничились последним, для чего арендовали специально оборудованное место — огромный стол, расположенный недалеко от реки, длинные лавочки со спинками и над всей этой роскошью навес от дождя и солнца.

Повезло, что никто из окружающих не доставал расспросами об универе. Люба быстро соврала, что передумала начинать снова с третьего курса, потому что планирует через годик вернуться домой в город и продолжить дальше с четвертого. Никто не знал, что на самом деле это невозможно, потому что нельзя бросать Сашку одного, так что объяснения были приняты и удачно забыты — по большому счету никому из окружающих не было до нее никакого дела.

Пикник выдался неожиданно веселым. И люди оказались симпатичными, и беседы интересными, Люба даже немного построила глазки Юрке, который работал водителем маршрутки. Легкий полузабытый процесс флирта оказался на редкость приятым — давно она не обменивалась шутками с человеком, который так старательно поедал ее глазами. Честно говоря, у нее даже промелькнула мысль, а не попробовать ли углубить знакомство. Вдруг чего и выйдет? И почти решилась…

Примерно в этот радужный момент все хорошее, как водится, и закончилось. Неожиданно раздались удивленные возгласы и торопливое изложение телефонного разговора, из которых Люба поняла, что явились очередные гости, причем те, кого приглашали несколько раз, но никто не верил, что они на самом деле появятся.

Люба оглянулась на ведущую к стоянке дорогу, которая вилась между деревьями и увидела высокую девушку с длинными блестящими волосами, по бокам от которой шли двое молодых людей. Одного из них Люба моментально узнала и это узнавание походило на ледяной штырь, пронзивший позвоночник и заставивший выпрямить спину.

Да, день был испорчен окончательно и бесповоротно.

Все наблюдали за приближением гостей, но неожиданно парни затормозили и перекинувшись несколькими фразами, отправились обратно на стоянку, а к столу теперь шла только девушка.

Когда незнакомка оказалась вблизи и окунулась во множественные приветствия, вопросы, новости и восторги, Люба подумала, что девушка, пожалуй, выглядит не менее странной, чем Бостон. Какие-то ненормально прозрачные светло-коричневые волосы, причем совершенно ровные, и не скажешь, что девушка долго прогуливалась на ветру. Оставить укладку в первоначальной форме можно, только если превратить волосы в сплошную непробиваемую корку, но волосы незнакомки струились мягко и плавно, и совсем не путались, что сильно удивляло. И еще на солнце ее глаза сверкнули, как будто в глубине темного янтаря засветилось яркое солнце. Люба опять подумала, как странно, что существуют люди с такими необычными глазами и окружающие не сплетничают об этом на каждом углу.

Естественно, Данилецкая Эсфиль. Кто бы сомневался, конечно, Эсфиль, не Маша же, с иронией подумала Люба, хотя причин веселиться становилось все меньше. По объяснениям незнакомки, ребята вернулись в машину за забытыми пакетами с мясом и пивом, так что скоро будут здесь.

Поддавшись неожиданному порыву, Люба встала и пока все приветствовали девушку, шепнула Нютке на ухо, что хочет прогуляться и пусть ее не ищут, она вернется сама, не дожидаясь ответа, развернулась и почти бегом отправилась в заросли окружающих речку кустов. Там дальше располагался пирс, который ей показали по приезду, когда осматривали окрестности и Люба решила, что лучше спрячется и побудет немного в одиночестве, а перед отъездом, до которого по плану еще почти три часа, просто вернется к остальной компании. Прослывет чудачкой, конечно, но зато избавит себя от общения с этим уродом.

Время уже перевалило далеко за полдень. Несмотря на голые ветки, плотные кусты и полоса сухого камыша прекрасно загораживали обзор, пряча пирс в тени. Люба прошла по пирсу вдоль берега и в самом конце свернула на один из последних настилов, вклинивающихся далеко в воду. К краю настила была привязана небольшая лодка с приподнятым над водой мотором. Там Люба уселась прямо на теплые от солнца старые вытертые доски и стала смотреть в глубину. Сейчас, когда лучи просвечивали воду, можно было разглядеть множество мальков, весело мельтешащихся у поверхности. Если расчет верный, её саму и навес с гостями разделяют как минимум два слоя кустов и длинный пирс с несколькими рядами лодок и лодочных сараев, и что-нибудь разглядеть можно только если подойти к краю пирса вплотную и внимательно присмотреться. А кто станет туда ходить, если мясо и пиво на столе?