Под стать волку (ЛП) - Форрест Руби Страница 7

Когда дверь открылась, он увидел, как девушка, выключив свет в квартире, оказалась в тени. И хотя он отлично видел в темноте, ему требовалось время для перестройки зрения. Но Поппи уже сделала шаг в освещенный коридор, и «мир взорвался». Сердце Стэтсана ускорило бег: она была сногсшибательна от кончиков волнистых волос до носков туфель. Он был настолько оглушен ее видом, что даже не ответил на приветствие.

Когда за ней закрылась дверь, а Поппи стояла перед ним, смотря на него с ожиданием, Стэтсан вернулся к реальности и произнес:

— Прости. Ты потрясающе выглядишь. Ты буквально парализовала меня на какое — то мгновение.

Говоря это, он не смог сдержать полуулыбки.

Щеки Поппи покрылись румянцев, когда она улыбнулась в ответ.

— Спасибо. Ты тоже отлично выглядишь.

Он взглянул на свой черный костюм, надеясь, что действительно хорошо выглядит. Он не привык задумываться о чем — то столь обычном, как одежда, но смотря на ее черное платье, понял, что для Поппи одежда была одновременно и доспехами, и способом подчеркнуть ее привлекательность, хотя ей это и не требовалось.

Он никогда не беспокоился о том, как выглядит, и прекрасно осознавал, что не обладает классической красотой, как остальные мужчины, с которыми встречалась Поппи. У нее определенно был пунктик на красавцев, а он был далек от таких.

Даже когда пытался откинуть мысли об их «свидании» и сосредоточиться на работе, не мог не думать о том, о чем думает Поппи, пока ее красивые глаза скользили по нему.

***

По ее телу пробегала дрожь, которую она никак не могла сдержать, дрожь от понимания насколько он привлекателен. Чертовски притягателен. Она и раньше это понимала, но сейчас, когда он приоделся ради нее, это ее покорило. Такой красавчик.

Этим вечером на нем был черный костюм, в котором он выглядел изящным, хотя был тем еще гигантом. Этот костюм был скроен лучше, чем синий, в котором он был на предыдущем свидании. Его мышцы все еще бугрились, натягивая рубашку, но не было впечатления, что рубашка ему мала. Напротив, это заставляло ее думать о том, как легко порвать эту рубашку, что пуговицы разлетятся в сторону; ее интересовало то, как он выглядит без одежды.

— Спасибо, — нехотя произнес он.

Она еле сдержала смех. Очевидно, что он не интересовался модой в отличие от нее, но ее это не беспокоило. Она наслаждалась его мужественностью; то, насколько они отличались, было непривычно и интересно.

Пока она шла по коридору, покачивая бедрами, чувствовала его взгляд, направленный ей в спину. Это волновало.

Она сравнивала то, как он выглядел стоя у нее на пороге и его образ из сна. Сравнивала, как твердо он сжимал свои руки на ее бедрах, с его могучими плечами, скрытыми черным пиджаком. Мощь его толчков с его шикарной фигурой. Почувствовала, как жар разливается по телу, пока обо всем этом размышляла и никак не могла сосредоточиться на мероприятии, на которое они шли.

— Спасибо, что заехал за мной, — сказала она низким грудным голосом, повернувшись, чтобы он услышал ее.

Его невозможно низкий голос заставил ее задрожать.

— Пожалуйста. Это долг каждого мужчины.

Она улыбкой ответила на его старомодное поведение. На самом деле, это было мило — то, что он настоял на том, чтобы заехать за ней вместо того, чтобы встретиться с ней на месте. Это было так не похоже на других ее кавалеров, с которыми она обычно ходила на такие мероприятия, но ее это не беспокоило.

Как только они зашла в лифт, она ощутила, насколько он огромный. Стэтсан был крупнее парней, с которыми она когда — либо встречалась, но это не отталкивало. Ей нравилось ощущать себя маленькой и женственной в его присутствии. Она сделала глубокий вдох, чтобы немного успокоиться, но вместо этого, погрузилась в его мужской аромат. Его запах, такой простой, но мужественный, он опьянял ее.

— Ты всегда ходишь на все свои вечеринки? — прямо у нее над ухом прозвучал низкий голос. Она задрожала от этого голоса.

— По возможности. Любое мероприятие должно проходить гладко и без меня, но мне нравится видеть, как моя работа претворяется в жизнь. Иногда я вношу некоторые поправки «до» и «в течение» мероприятия, если считаю, что так будет лучше для моих клиентов или гостей.

Организация таких вечеринок была бы сплошным стрессом, если бы ей не нравилось такое занятие. Для нее это было подобно мозаике, состоящей из пятидесяти разных кусочков, отличающихся формами и размерами. Ей просто нужно было понять, как собрать все кусочки воедино.

***

Когда они приехали в заповедник, Стэтсан внимательно оценил окружение. Он посмотрел на скопление машин, которые ждали своей очереди припарковаться; на толпу людей, которых пропускали в здание заповедника; и после на всех остальных, кто собрался. На автомате оценил количество людей и расстояние между всеми объектами в его поле зрения.

Он выбрался из машины и передал ключи швейцару. Стэтсан открыл дверцу со стороны Поппи, качнув перед этим головой швейцару, показывая, что сам поможет спутнице выйти из машины. Похоже, это ее удивило, ему же было в удовольствие притянуть ее в свои объятия. На какое — то мгновение он позволил себе представить, каково это на самом деле прийти с такой девушкой на вечеринку. Она была до зубовного скрежета обаятельна, дерзка и ошеломительно сексуальна… и все это составляющие катастрофы.

Он не мог позволить кому — то стать ближе к себе. Только недавно частью его семьи стала Бронте, и ему потребовалось для этого море доверия, особенно учитывая его прошлое. Он считал, что никому нельзя доверять. Даже такой красивой и невинной как Поппи.

— Пойдем? — спросил он, опаляя ее жаром своих глаз. Она, молча, кивнула. Рука об руку с ней, Стэтсан мысленно представил, как они идут к двери и дальше, согласно карте заповедника, которую он предусмотрительно выучил несколько дней назад. Стэтсан всегда был очень собран и спокоен, но рядом с Поппи, держа ее за руку, он словно горел. Его сердце билось быстро, и ему с трудом удавалось сконцентрироваться на своем задании.

Он был поражен тем, как остро ощущал ее привлекательность. Он с самого начала был оглушен ее красотой, но думал, что со временем это пройдет. Но каждый раз, глядя на нее, он замечал множество отдельных черт, которые привлекали его: веснушки, цвет глаз, шелковистость кожи. Он отчаянно старался оставаться профессионалом и придерживаться того образа, который создался о ней — что она избалованная незрелая тусовщица. И то малое, что он о ней знал, не совпадало с этим образом. Она совсем не казалась пустышкой, которую интересуют лишь вечеринки.

— И многих ты здесь знаешь? — наклоняясь к ней ближе, спросил он. Он вдохнул в себя цветочный аромат ее шампуня, даже ее запах сводил его с ума от похоти.