Золотой перстень с рубином (СИ) - Добрынина Елена Страница 7

- Дядюшка, можно к тебе? – Осторожно спросила.

Порфирий Георгиевич наконец ответил короткое «Входите». Это обнадежило. Дядя сидел за столом, обложенный старинными фолиантами. Многие из них были открыты и в них на полях сделаны отметки карандашом.

- Ты хотела что-то, душа моя? – Оторвался дядя от книг и посмотрел на Асю.

- Волнуюсь за тебя, дядюшка. – Отозвалась племянница. – Закрылся и не выходишь с вечера. Думаю, вдруг плохо.

- Я ищу варианты. Перечитал уже два десятка разных книг. Надо обязательно попасть в прошлое и вытащить Аннушку оттуда.

- Надо, только вот как? – Задала вопрос Ася. – Ты же знаешь, что придется ждать месяц.

- Мы не можем ждать. Да и проход наш через перстень больше не доступен. Поэтому я ищу еще пути. Не волнуйся за меня, я просто занят.

Ася хотела что-то сказать про то, что ему требуется отдых, но вдруг на улице они услышали шум и какие-то звуки.

- Батюшки! – Всплеснул руками Порфирий Георгиевич. – Сегодня же комиссия по сносу. А я забыл совсем. Ася, душа моя, где письмо из прошлого?

- У тебя в столе вроде. – Заметалась девушка.

Начался шум, беготня. На Галерной со стороны фасада уже собралась комиссия по сносу. Стояла техника и дорогие иномарки руководства. Дорогие костюмы и белые каски стояли кружком перед затянутым сеткой входом. Порфирий Георгиевич выскочил без пальто к ним на встречу и начал свой рассказ.

Ася стояла на кухне и смотрела в окно. Она была почти уверена, что находка их остановит, ну или хотя бы задержит и сноса пока точно не будет. С этим Аня справилась, и письмо потомкам в кофре из-под карандашей станет артефактом и обеспечит им отсрочку от разрушения дома. Комиссия, возглавляемая дядей, прошествовала во двор и зашла с черной лестницы в особняк. В квартире сразу стало тесно. Девушка шепнула дяде, что уходит в кафе, чтобы не мешать и хорошенько подумать над всем, что случилось. Захватила курточку с вешалки и вышла из дома. Ивана не было. Он ушел еще утром через открытые теперь внутренние ворота. Договорились, что он вернется вечером. Ася чувствовала, что он ушел по делу ячейки. Здесь купить все для теракта было не так и сложно – ведь, бомбы можно состряпать не только из тротила. А в этом времени был интернет и любой мог найти схему и инструкцию.

Асю бесило, что Иван продолжает заниматься этим. Утром они даже поссорились слегка. Иван убеждал, что это наоборот, даст им шанс попасть в прошлое до полнолуния. Ася не знала, как это поможет делу, но разве ж его переспоришь?

Закрыв за собой дверь, она собралась уже пересечь двор и выйти на Галерной, как услышала, что ее окрикнули. Ася повернулась и у входа во внутренние, смежные ворота увидела молодого человека в пуховике и джинсах. Темные его глаза смотрели внимательно:

- Привет. А Аня дома?

- Привет. - Ася удивлённо посмотрела на молодого человека. - Ани нет, уехала. А вы кто ей будете?

Парень улыбнулся дружелюбно, отчего на щеках его появились ямочки. Чёрные глаза смотрели внимательно и доброжелательно.

- Я - Андрей, мы вчера познакомились. А сегодня я хотел Ане экскурсию по дворам провести, а она трубку не берёт. Решил заглянуть и сам спросить.

- Так это ты ворота открыл, - осенило Асю. - К сожалению, ей уехать пришлось срочно из-за работы. – Соврала розоволосая. - Но она через месяц снова приедет... Примерно.

- Ага, теперь ясно. - Парень поджал губы, размышляя. - Ну что ж, пойду тогда. Через месяц зайду, - и улыбнулся обезоруживающе.

- Обязательно приходи.

Андрей кивнул, и, накинув капюшон, развернулся, исчезая в воротах, которые вдруг стали проходными. Асе показалось, что она уже видела его где-то. Но сразу ничего в голову не пришло и, гонимая переживаниями об Иване, она отбросила все размышления о постороннем. Ася торопилась в кафе, ждать Ваню. Стоп! Кафе! Этот парень был в кафе в тот день, когда она ждала Аню. Он посидел тогда немного и не дождавшись никого ушёл. Ася вспомнила, как он точно таким же жестом набросил на голову капюшон, уходя. Стало тревожно, но девушка сама отогнала угнетающие мысли – итак неприятностей хватает. Мало ли людей заходит в дождь в кафе? Пусть даже это и необычное кафе, а видимое только некоторым.

Глава 8.

Санктъ-Петербургъ, Россійская Имперія, 1912г. отъ Р.Х.

Все последующие дни слились для Ани в одни бесконечно длинные сутки. С самого утра Татьяна Александровна и Дарья решали, чем заняться сегодня - отмывать ли люстры или стирать портьеры. А может, их просто хорошо протрясти на улице, выбивая пыль, иначе сохнуть тяжёлые шторы будут добрую седмицу. Два бесконечных дня обсуждался список гостей и меню. К концу второго дня Аня разбиралась в сортах говядины, понимала, чем отличается филе-миньон от филе-соте и знала, кто в Петербурге привозит самую свежую стерлядь.

Отдельная трагедия была с гардеробом Натали. Той срочно понадобилось самое шикарное платье, но на заказ так быстро никто не шил, и весь дом вынужденно выслушивал горестные стенания от единственной и самой любимой дочери графа Ильинского.

Аня пряталась в своей комнате или в детской. У них с Сашей была своя атмосфера и всеобщая суматоха не отражалась ни на мальчике, ни на его гувернантке. По крайней мере, внешне Аня была спокойна и весела. А ночью, когда накатывали мысли и сомнения, она старалась прогнать их прочь – допоздна читала при свече, отчего на нее мило сердилась Глаша, мол, глаза сломаете. Днем же Аня с Сашей занимались, много читали, обсуждали прочитанное, играли в настольные игры. Иногда, когда в доме случался совершеннейший переполох, гувернантка отпрашивалась у графини и они с Сашей шли гулять в сквер у Медного всадника. Если не было дождя, то собирали листья для гербария, болтали и любовались Невой на Английской набережной. По реке ходили баржи, небольшие корабли и маленькие изящные яхты. Жизнь на воде кипела, промышленники пытались успеть до ледостава завершить свои дела. Некоторые катера и баржи уже пристроились на зимовку, а персонал получил расчет и разбрелся по родным деревням до весны. У Сената, прямо на набережной устроился рыболовный садок, и они с Сашей иногда ходили смотреть на то, какой товар продается на возведенной деревянной барже, окруженной рыболовными суденышками. Над баржей как флагшток возвышалась кирпичная труба, из которой валил дым. А в помещении продавали всевозможную рыбу, выловленную в заливе. Мальчик мечтал стать капитаном и походы на набережную всегда вызывали в нем восторг.

Павел Андреевич целыми днями был в министерстве или скрывался в кабинете под видом страшной занятости и будущей проверки правоохранительной системы. Николя постоянно не было дома. Ане казалось, что за всю неделю они встретились не более пары раз. Он уже не был так ошарашен, но все-таки выглядел задумчивым.

Внешне спокойный и уверенный в себе, он с ума сходил от переживаний. Когда мать сказала о домашнем ужине, Николя напрягся. Нет, он не боялся встречи с князем. И даже понимал, для чего это затеял отец. Просто он знал, чувствовал, что Лилит обязательно выкинет какую-нибудь дрянь. И вот, каков будет результат её выходки, только предстояло узнать. Отец оставался непреклонен. Карьера была для него важнее всего на свете, поэтому можно было совершенно легко пожертвовать чувствами сына. Николай не испытывал обиды на отца, но не понимал, почему ему нельзя просто отсутствовать на этом вечере? Так было бы определенно лучше для всех. Но, наверное, в представлении батюшки, столкнуться с прошлым и выйти достойно из ситуации было равносильно взрослению, становлению мужчины. Ну что ж, он сделает все возможное для этого.

Дело о террористах застопорилось. Участники, по всей видимости, залегли на дно, напуганные шумихой. Гнездилов даже немного расслабился и вновь составлял Николаю компанию в мужском клубе. Так было легче. Можно было забыться в компании офицеров, выпить и пообщаться с дамами. Правда, в основном Николя останавливался на выпивке и иногда картах. Но играл с умом и не поддавался запалу обыграть всех вокруг. На женщин даже смотреть не хотелось. Слишком много от них в итоге хлопот и проблем. Все мысли его были поглощены предстоящей встречей с Лилит, а также Аней, которая вдруг как будто стала скрываться, а при встречах лишь холодно кивала ему как просто знакомому, соседу. Словно и не было этой искры меж ними в утро после допроса, когда ее щеки пылали от румянца от одного только взгляда на него. Отчего так происходило, Николай не понимал, но кажется, догадывался. Скорее всего, история с княгиней Оболенской и до гувернантки-таки дошла, а значит, и у нее были какие-то сомнения по этому поводу. Выяснять, что именно, он не имел желания – подспудно боялся, что она разочарует его и начнет что-то требовать. Потому домой возвращался, когда обитатели особняка уже спали. К Ане заходить больше не решался. Зайдешь – тогда уже не выйти, силы воли не хватит. Но предложить девушке ему было нечего. Он вообще не знал, как повернётся его жизнь дальше.