Оксана Алексеева - Ген бессмертия Страница 7

– Да.

– Зачем?

– Потому что ты не хочешь задавать вопросы мне, а я не хочу отвечать на них. И нам почаще надо друг от друга отдыхать.

Я даже возмущаться по поводу его резкости не стала, ведь он исчерпывающе описал наши с ним «отношения».

Привез он меня, как ни странно, в салон красоты. Это было большое четырехэтажное здание с яркой вывеской «Элизабет». Внутри все блестело, вокруг сновали девушки, обслуживающие клиентов. Огромный зал был разделен на секции для разных видов услуг. Ник шел впереди, я старалась не потерять его из виду. Он свернул к лифту, на котором нажал самую верхнюю кнопку, подписанную буквой «В». Лифт бесшумно поднялся на нужный этаж и распахнул перед нами двери.

Впереди, после короткого прямого коридора, была новая дверь, на которой красовался видеофон. Ник нажал на кнопку вызова. Через минуту экран показал черно-белое лицо какой-то девушки. Она вскрикнула: «О!» и открыла нам, пропуская внутрь помещения.

Мы зашли. Девушка, которая была ниже меня ростом, с яростным визгом бросилась на моего громилу. Она повисла на его шее, обхватив заодно ногами его талию. А с его лицом случилось что-то неописуемое, повергшее меня в шок – он улыбался! Ну, знаете, как будто ему на самом деле было приятно! Во все шестьдесят восемь зубов! От обморока меня спасла та же девица, указавшая подбородком в мою сторону:

– Николя, а кто этот человек?

Ник, продолжая обнимать девушку за плечи, развернул ее ко мне. Его улыбка скисла. Не исчезла с лица, а именно скисла. Я даже не удивилась осознанию того, какое впечатление на него произвожу. Да и вообще, улыбаться ему противопоказано. Должен быть какой-нибудь федеральный закон, запрещающий ТАК улыбаться. Ведь окружающие-то люди могут скончаться от переизбытка чувств. Ник тем временем представлял меня девушке:

– Человека зовут Анна. Мой Мастер хочет ее обратить, но не сейчас. Есть вероятность, что ей грозит опасность, поэтому Мастер оставил меня ее охранять.

Идеальные брови девушки удивленно изогнулись. Она вообще была очень хорошенькой – черные вьющиеся волосы, покрывающие ее макушку объемной шапочкой, огромные зелено-карие глаза и фарфоровая кожа. Она напоминала изящную куколку. Уверена, что людей, которых обращают в вампиров, специально подбирают, учитывая внешние данные, а иначе как объяснишь привлекательную внешность всех без исключения, с кем мне «посчастливилось» познакомиться?

– Тебя?! Охранять? – девушка сощурилась, понимая, что Ник рассказал ей далеко не все. Наверное, в этом факте было что-то странное, но я не спрашивала, предпочитая дождаться своей очереди на допрос. Что, собственно, и получила:

– Значит, Аня? – спросила девушка, обращаясь ко мне.

Я кивнула.

– Меня зовут Бет. Как я понимаю, ты уже в курсе, кто мы.

Снова утвердительный кивок.

– Наверное, тебе сейчас сложно это все принять, – в ее голосе слышалось сочувствие.

А вот за это я уже готова была ей признаваться в вечной любви и преданности. Поэтому ответила максимально развернуто, насколько позволял в тот момент мой мыслительный процесс:

– Да.

Она, улыбаясь, подошла ко мне и взяла за руку:

– Пойдем, – и повела меня по направлению к огромному дивану, стоящему посередине квартиры-студии. Было понятно, что тут она и жила – вокруг были разбросаны разноцветные подушки, на стене висел плазменный телевизор, а окна были закрыты непроницаемыми жалюзи.

Я оглянулась и увидела, что Ник направляется в сторону входной двери.

– Эй, громила, а ты куда?

– Тут ты в безопасности, – удостоил он меня ответом. А Бет тут же подхватила:

– Пусть идет! Мы пока с тобой познакомимся. Эй, Николя, – крикнула она уже ему, – вечером встречаемся в «Клыке».

Он улыбнулся только ей и закрыл за собой дверь.

В «Клыке»… Какое оригинальное название! И не подумаешь даже, что это место вампирских посиделок.

Бет усадила меня на диван, а сама села рядом, не отпуская мою руку. Я надеялась, это не значит, что она хочет меня в сексуальном… или пищевом смысле. Но руку не одернула.

– Ну, расскажи, что ты уже знаешь! А я потом расскажу тебе все остальное, – начала Бет. Все же мне очень повезло, что Ник додумался привезти меня именно к ней.

– На самом деле, почти ничего, – я почему-то не хотела ей рассказывать о моей возможной кровной связи с Его Высочеством. – Теодор мне сказал только о том, что он… вампир, – это слово, произнесенное вслух, звучало до сих пор очень глупо. – И о том, что хочет меня сделать… одной из вас.

– А он показывал тебе? – я сразу поняла, о чем она – о той самой демонстрации «вампиризма».

– Да. Но я хотела бы увидеть еще раз… если можно, – мне очень нравился ее радушный прием, и я боялась все испортить.

– Конечно! – она тут же оскалила клыки, которые начали расти. А ее глаза из зеленых с оттенком коричневого превращались в красные. Оставаясь в таком виде, она предложила:

– Можешь потрогать, если хочешь, – имея в виду, конечно, клыки. Я потрогала. Не то, чтобы мне очень хотелось их трогать, но добавление к визуальным ощущениям еще и тактильных делало происходящее реальнее.

Бет приняла свой обычный облик, хотя я пока и не знала, какой из двух обликов для них обычный. Теперь мне стало понятно, что я могу спрашивать, о чем захочу.

– Вы бессмертны?

Она на секунду задумалась.

– Да, можно и так сказать, но… – она не стала продолжать начатую мысль, и как будто повернула тему в другом направлении. – Хотя для поддержания молодости нам требуется кровь. Нет, нет, – она опередила мой вопрос о происхождении этой самой крови, – чаще всего, вполне достаточно крови животных, донорской или живой, человеческой, но без убийства. На самом деле, требуется очень незначительное ее количество… Тут много тонкостей, о которых ты со временем узнаешь.

Я кивнула, отметив для себя, что вопрос о бессмертии не вызвал однозначного ответа. Ладно, все будем узнавать постепенно. Я решила продолжить расспросы.

– А что такое внушение эмоций и удаление воспоминаний?

– Внушение – это особый дар, которым обладает каждый вампир, но в разной степени. Это управление эмоциями, а не прямой приказ к какому-то действию. Вампиры, за редким исключением, не могут заставить человека прыгнуть с крыши или сделать что-то, что в обычной своей жизни он никогда бы не сделал. Мы можем просто моделировать настроение – например, успокоить, озлобить человека, заставить его быть более откровенным или, наоборот, желать умалчивать о каких-то событиях.