Люся, которая всех бесила (СИ) - Алатова Тата Страница 7

Но Люся не была бы Люсей, если бы позволила добыче наслаждаться своим завтраком безо всякой пользы для портала.

— Павел Викторович, — спросила она, — что будет дальше? Вы откроете дело?

— Дело возбуждается на территории совершения преступления… — скучным голосом начал было Ветров, и тут Люся замахала рукой, повелевая ему заткнуться, и снова схватилась за телефон.

— Костик? Подготовь, пожалуйста, «рыбу». Благодаря нашему порталу видовая полиция передала все материалы дела в город, где была убита Лена Афанасьева. Наши спецкоры уже выехали на место событий и будут держать вас в курсе… блаблабла. Прокуратура начала проверку, блаблабла. Опубликуем к обеду. А ты, мой друг, готов ли к командировке?

— Всегда готов, — откликнулся Носов, — Люся, ты видела? Мы в федеральной повестке! Мир разделился на тех, кто за права умертвий и кто против. Полыхают интернет-страницы, а ведь еще даже рабочий день не начался. Спорим, что сегодня штук десять депутатов заголосят о поправках к закону? Это пушка, Люся.

— Деньги на поездку Ольга тебе переведет, — закончила она свою мысль. — Надеюсь, тамошняя полиция, в отличие от нашей, настроена на сотрудничество.

Ветров едва заметно скривился.

— Не захотят — заставим, — ухмыльнулся Носов. — Не первый год замужем.

— Самый сексуальный — Дэниел Крейг, — неожиданно определилась Нина Петровна.

Лежа на диване в своем кабинете, Люся смотрела пресс-конференцию Ветрова.

Типичный изворотливый марен — ни стыда ни совести.

— Мы не можем принуждать сотрудников взаимодействовать с умертвиями, — говорил он. — Любой человек, даже если он носит погоны, имеет право на защиту от нечисти. Однако наше ведомство работает в плотном сотрудничестве с прессой, и материал был подготовлен совместными усилиями…

— Вот сволочь, — Люся едва не зашвырнула планшет в угол, но все же удержалась от порчи редакционного имущества.

Ветров не казался красивым или хотя бы обаятельным ни на экране, ни в жизни. Трагедия большинства маренов — будто в наказание за повышенную похотливость природа редко одаривала их приятной внешностью.

Как правило, марены выглядели отталкивающими и безобразными, и колдун Черномор — горбатый карлик с головой обритой, высоким колпаком покрытой, — похитивший ладу Людмилу у яга Руслана, считался хрестоматийным представителем своего вида.

К счастью для себя, Ветров был обычного роста, без горба или лысины, но его крючковатый нос, лохматые брови, узкие глазки не могли усладить ничьего взора. Так что Люся страдала и по эстетическим причинам, не только от чужого коварства.

— Так тебе и надо, — сказала она Ветрову в планшете, — бодливой корове бог рог не дает. Спорим, тебе приходится платить за секс?

— Мы намеренно добавили публикации провокационный характер, чтобы вызвать широкий резонанс, поскольку считаем, что некоторые устои общества изрядно устарели…

— Тварь, — меланхолично заключила Люся, выключила трансляцию и закричала: — Оля! Ольга! Закажи мне самый большой, самый вредный на свете гамбургер! И позови мне Носова!

— Носов в командировке! — закричала Ольга в ответ.

Ах да.

И что, Люсе теперь самой, без ансамбля, гуглить про лютую коркору Марину Сергеевну Соловьеву, доктора наук?

Носов был непревзойденным мастером раскапывать клады, а Люся числилась в бомбовиках-затейниках.

Не вставая с дивана — нога ныла, и Люся считала, что после целого утра, проведенного в не слишком приятных кабинетах, имеет право возлежать под пледиком, — она слопала гамбургер, запила его сладким кофе и задумчиво покрутила в руках телефон.

Вот если ее сожрет эта коркора, то Люся обязательно станет русалкой и явится укорять Великого Моржа за свою трагическую смерть.

Если от нее, конечно, хоть что-то останется.

— Ручки мои, ножки, лапки, перепонки, — запричитала Люся сердито, а потом решительно набрала номер: — Верочка, а соедини меня со своим новым шефом!

— Спрошу, — прошептала бывшая серетарша Деда-Дуба, а ныне — господина Ветрова, мерзавца и прохвоста, — так-то он сильно не в духе, конечно. Умеешь ты, Люся, людей бесить.

— Так кто на кого учился, милая моя.

— Что за язва, — вздохнула Верочка, в трубке зашуршало, включилась мелодия, а потом раздался ветровский голос:

— Да?

— А это Осокина, — обрадовала его Люся, — та самая. Павел Викторович, учитывая все, что между нами было… Ну, плотное сотрудничество и тесное взаимодействие, или как вы там врали на интервью, — у вас есть редкий шанс оказать мне услугу.

— Да ну? — без всякого воодушевления, но с наглой издевкой откликнулся он.

— Ну да, — Люся повернулась на другой бок и уставилась на обивку диванной спинки. — Вы же в курсе, что в город прибывает коркора. Должны быть в курсе, дело-то неслыханное! И на учет надо будет ставить, и вообще всячески бдить…

— Тааак, — тут Ветров явно насторожился и переключился на служебный тон, — я-то в курсе, а вы откуда?

— Вы меня ни с кем не перепутали? — заволновалась Люся. — Осокина! Портал «Город не спит». У меня как бы работа такая — быть в курсе.

— Понятно. Об источниках информации спрашивать бесполезно?

— Может, вам еще блюдечко с голубой каемочкой?

— Приезжайте ко мне, — коротко велел Ветров.

Испугался, поди, что Люся прямо сейчас сбросит на город новость, от которой паника взметнется до небес.

А Ветрову потом расхлебывать.

По крайней мере, он быстро учился на своих ошибках. Не с первого раза, как показала старая история с двумя ДТП подряд, но все-таки.

— Вот уж дудки, — возразила Люся, повеселев, — я и так слишком много времени провела сегодня в вашей конторе. У меня теперь упадок сил и, возможно, авитаминоз.

— Хорошо, дома поговорим, — решил Ветров, подумав. — Постарайтесь до вечера воздержаться от резких движений.

— Это вы сейчас что имели в виду? — ехидно уточнила она, озадаченная его «дома поговорим». Ох, Нина Петровна! Сдала крепость врагам! — Сейчас мои ребятки готовят публикацию о нехватке кадров в городском зоопарке. Это очень резко или терпимо? А потом у нас еще планируется материал о премьере в камерном театре. И, шок и трепет, обзор психологической совместимости ярил и лад. Спойлер: абсолютно несовместимы. Даже не знаю, как я справлюсь со своими обязанностями без вашего мудрого совета.

— До вечера, Людмила… — он запнулся.

— Николаевна, — любезно подсказала Люся. — Но у нас так не принято. Мы же не всякие там госслужащие, чтобы тратить время на отчества. Нам зарплату за протирание штанов не платят.

Но трубка уже ответила ей гудками.

Люся пожала плечами и перевернулась в сторону окна.

Смеркалось.

Носов позвонил, когда она ползла по пробкам домой.

— Развлекаешься? — спросила Люся, нетерпеливо ерзая на долгом светофоре.

— Вовсю, — грустно подтвердил он, — Люсь, я от матери убитой. Тебе персональное спасибо за то, что ты привлекла внимание к этому делу. Показала человека, а не умертвие. И полный комплекс проклятий от местных видовиков, потому что убийцы дали деру, прочитав твою статью. Если бы не журналистская халатность, их бы взяли тепленькими, говорят они. Если бы не журналистская хватка, вы бы вообще спустили все на тормозах, говорю им я. Короче, нормальный рабочий процесс — каждый валит вину на другого.

— По крайней мере, хоть дело возбудили.

— Эксперты обследовали стройку, нашли место убийства. Кровь, телесные жидкости. Все там, где русалка сказала.

— Быстро они, — светофор наконец переключился, и Люся тронулась.

— Не поверишь — сам федеральный министр взял под контроль.

— Вот что значит — правильная подача материала, — покивала Люся. — А меня завалили разными письмами: жалеть умертвия все равно что жалеть педофилов, не все после своей смерти становятся русалками, а только самые злобные. Ну и все в таком духе. Обещают отловить меня в подворотне и проткнуть осиновым колом. Можно подумать, хоть кто-то может заранее угадать, как отреагирует на увечья и смерть.