Танец перед нагом. На песке нового мира (СИ) - Пепел Арина Страница 7

Я бы ещё долго тут ходила, но меня стали торопить идти домой. Да и без одеяла было холодно. Домой, так странно. Я домом всегда считала частный дом моих родителей. Я приходила домой, падала на диван и морально расслаблялась ничего не делая несколько минут, а потом шла на кухню помогать маме с готовкой. Да я даже посуду не мыла ведь посудомойка отличная бытовой прибор.

Я спросила женщин ещё сюда как-нибудь прийти чтобы найти бумагу и чем писать. Но меня не поняли. Ладно, будем рисовать палкой на земле.

Дорога обратно заняла меньше времени, потому что приходилось бежать чтоб согреться. Но мы справились. У нас теперь была куча музыкальных инструментов.

Дальше началась учеба, учились у меня и я тоже училась. Я теперь в другом мире, где не люди главные, а наги. И если я слышу нагов это хорошо, то вот письменность — я должна обязательно изучить.

Постепенно начало всё получаться. Люди учили язык жестов и изучали цифры, а меня научили некоторым словам из языка нагов. Слова были больше существительными — названия предметов, но это уже придавало какую-то уверенность.

Вечерами я давала уроки как играть на ударных инструментах. Ученики у меня были разные и дети и женщины. Через две недели некоторые начали играть довольно сносно. Видимо общее бездействие и скука всем надоели.

Раз людям скучно, нужно внести что-то новое и я показала им представление с танцем живота.

Закрутила платье так, чтоб было видно живот, подвернула вниз штаны — одежда для выступления готова. Всё равно кругом женщины и дети, при мужчинах бы я постеснялась такое показывать. Но тут как бы все свои. Люди сидели завороженные смотря на танец, а потом радостно загалдели, делясь между собой впечатлениями. Я показала как можно хлопать руками, создавая ритм. У меня тут же появилось несколько учениц. Стало легче, жизнь то налаживается.

Наши ежедневные занятия периодами разбавлялись приездом нага, который нас кормил и поил. Мне иногда казалось что он выискивал меня глазами, но наверное это мнительность, ведь мы для них низший сорт. Животные или заключенные, но в любом случае не ровня и я могла быть спокойной что с этой стороны не будет проблем.

Наг прилетал несколько раз и привозил воду и продукты, обратила внимание на интервал один раз в десять дней. Здорово что заметила. Так ведь можно вести календарь.

Начала палочками отмечать приезды нага. Женщины на мои каракули на стене только посмеялись.

Глава 6. Мужчины

Прошла пара месяцев.

Я заметила женщины стали вести себя странно. Они были возбуждены, разговаривали между собой.

— Что случилось?

— К нам скоро приедут наши мужчины!

— Как вы узнали?

— Да ты посмотри что последний раз наги привезли. Это палатки для мужчин. Они разбивают у нас перед ангаром временный лагерь.

— А в ангар они не могут зайти?

Женщина вздохнула грустно, не могут. На них браслеты. Они не дают зайти в ангар. Да и не все хотят детей заводить сразу. И воспитывать маленьких деток, когда большой живот, трудно.

Женщины стали сами устанавливать палатки и ходили очень довольные. Я видела их радость и не понимала почему они себя так ведут. Я раньше слышала, разговоры девчонок, да что говорить и видела по интернету, но не понимала. Мне в мой единственный раз было слишком плохо и больно, злость, обида на мужчин что сделали такое со мной, то на что я бы никогда не согласилась по доброй воле. И я не запомнила свой первый раз, я имею начало тот момент когда тебя делают женщиной. Первое проникновение, которое так романтично описывали в книгах, а девчонки только закатывали довольно глаза и на их лицах появлялась странная таинственная улыбка, лицо заливалось краской. Я помнила лишь боль, движения внутри, от которых ломило все между ног и где-то в глубине себя зарождалась ярость и злоба. Я помнила всё и не хотела повтора. Никогда и ни за что.

Утро начиналось как обычно: завтрак, душ, в который в последнее время стояла очередь, женщины мылись в два раза чаще, расчесывали волосы, заплетали косы и очень сильно нервничали.

Я среди них долго находиться не могла и ушла в ангар. Надо попробовать отдохнуть пока есть возможность, когда такая атмосфера кажется что-то неизбежное произойдет.

Долго лежала на тюфяке, ворочалась и только уснула, как пришлось проснуться от криков:

— Летят!

— Летят!

— Ну наконец-то!

Большинство женщин побежали на улицу, радостно крича.

Я разумеется не пошла, но было интересно. Нашла взглядом окно возле которого женщины устроили дежурство в последнее время, было интересно, что я там увижу.

На улице уже стояла огромная машина из которой наги выводили худых мужчин в каких-то браслетах. Мужчины были разных возрастов, стариков только не было, а так подростки, парни, взрослые мужчины, пожилые. Они улыбались щербатыми ртами и искали глазами женщин, но стояли не двигаясь. Когда последнего мужчину вывели. Наг начал перемещаться среди женщин и детей, указал на троих парней, отметил у себя в приборе что-то и ушел. Матери начали мальчиков прижимать к себе и плакать.

Через несколько минут наги улетели. Как такие гигантские машины могли зависать на долго в воздухе, я не понимала. Это ведь не вертолеты, или ещё что-то такое, но машины поднимались вертикально вверх и резко набирали скорость улетая.

Мужчины и женщины обнимались, парни бежали к взрослым женщинам, наверное это их мамы, они буквально сжимали в своих объятьях друг друга и плакали. Я никогда не видела, чтобы мужчины плакали, а тут, видно было что они очень тоскуют.

Потом парочками стали уходить в палатки. На улице остались только подростки.

Ко мне подошла маленькая девочка:

— Пойдем на улицу, теперь кто хотел выбрал себе пару и можно играть и танцевать.

Меня вывели на открытый воздух и подвели к другим детям. Среди них было несколько подростков которых я раньше не видела. Девочка решила нас представить друг другу:

— Это Габи, она новенькая и живет теперь с нами, она столько всего умеет и знает, что может и вас научить. Габи покажи движения руками.

Я на языке жестов сказала:

— Привет, как дела?

Девочка мои жесты перевела мальчикам. Они оживились у них загорелись глазки.

— Габи давай проведи нам урок.

И я начала показывать. Смотрела на ребят, как они внимательно нас изучают и начинают за мной повторять жесты. Я их поправляю, говоря что в жестах важно каждое движение иначе их поймут неправильно и сказанное слово можно принять допустим за оскорбление.

У мальчиков загорелись любопытством глаза.

— Габи нет, ну зачем ты им это сказала? Теперь от нас не отстанут и будут ходить хвостом и требовать ещё новые махания руками пока не изучат все ругательства что ты знаешь.

— Так и это замечательно, так у них будет желание изучать ещё больше.

И понеслось. Удивительно, как быстро плохое прилипает. К концу занятия мальчишки обзывали друг друга разными животными и беззвучно смеялись. Я долго с ними сидела и вспоминала, как мы с братом также играли, губ коснулась грустная улыбка, как вы там мои любимые, как вы там моя семья.

Ночью мне приснился сон.

Мои родители стояли у могилы и говорили о том, что скорбят о своей дочери и всегда будут помнить о ней.

Я вскочила с тюфяка со слезами. Нет. Они что похоронили меня? Но я же ведь живая. Я тут, а они там и начала реветь. Как меня могли похоронить? Как? Я сидела и молчала. Слезы беззвучно текли по моим щекам. Я не верю, это просто кошмар и мои страхи со мною играют. Но следующие ночи повторяли снова и снова один и тот же сон. Пока в голове не раздался женский недовольный голос:

— Я сделала так что в том мире все считают тебя мертвой. Поверь так будет честнее для них не искать тебя где только можно, а похоронить и помнить в своей памяти. Ты не сможешь вернуться обратно. У нас договор.

— Зачем я тебе нужна?

— Скоро узнаешь, ты делаешь всё правильно, но это не твой путь, просто считай что ты помогаешь людям вернуть потерянное. Исправить то, что совершил мой народ.