Единственное желание. Книга 5 - Надежда Черпинская Страница 74

Эрид многозначительно покосилась на Дэини.

— Что же ты делаешь, дитя? — прошептал Эливерт. — Ты просто во власти духа тьмы… А что ты станешь делать, когда он отпустит тебя? Оглянешься назад, а там всё кровью залито. На твоих руках уже кровь! Остановись! Твоя мать на себе волосы рвёт, не знает, что и думать, где искать тебя. Опомнись, девочка! Говоришь, всё ради брата? Любишь его? То, что ты творишь — никакого отношения не имеет к любви…

— Ой, матерью меня будешь попрекать? Ну-ну… Да, её жаль, не спорю. Сердце кровью обливается… Но ничего, потерпит!

— Эрид, миледи Вилирэн от слёз ночами не спит! — поддержал Ворона Кайл. — Она места себе не находит. Она нас за тобой отправила. Прошу, опомнись! Позволь, мы тебя домой отвезём!

— Да знаю я всё! — махнула рукой девица. — И про мать. И про вас. Что вы меня к совести призываете? Знаю, что плачет. Зато как она будет рада, когда я домой вернусь живая и невредимая! И брат мой вернётся, и спокойно заживёт, и будет думать, что сама судьба вас покарала. Я даже могу сказать, что это вы меня и спасли… Хотите? Меня спасли, а сами пали смертью храбрых. И в доказательство что-нибудь из ваших вещей принесу. Хорошая затея, правда?

— А если твоя мать узнает? — продолжил уговоры Эливерт. — Эрид, ты подумай, что будет с миледи Вилирэн, если она узнает однажды, что ты убивала людей, что с тварью из Бездны спуталась…

* * *

В отличие от мужчин, Настя всё это время только молчала поражённо — она не верила, что эта бессердечная кукла способна одуматься.

— Откуда ей узнать? — хмыкнула девчонка. — Я же всё разыграла так, будто меня похитили. Даже деньги стащила, и кинжал магический подкинула. Послушный мой, я его называю Коготь Владетеля…

Девочка вытянула руку, и в пальцах у неё появился, как по волшебству нож с рукоятью в виде головы змеи.

— Он всегда возвращается ко мне. А убивать он может и чужими руками. Ему только подсказать надо. Раз уж речь зашла о матушке… Может, мне его отправить в гости в Эруард? К твоей, Ворон. А? Я тут недавно любовалась вашим счастливым воссоединением… — Эрид тотчас впилась взглядом уже в полукровку. — Или подкинуть его хозяйке замка? Кайл, как тебе такая идея? Отвечай, самый близкий и преданный друг моего брата! Далард был готов за тебя отдать всю кровь свою, до последней капли. А ты ударил его в спину и просто отпустил домой. Подыхать от тоски. Ты за два года даже не справился, как ему живётся в Орсевилоне, после того, как вы, сволочи, убили его любимую! О, да! Я заставлю вас почувствовать себя на его месте. Для этого нам далеко ходить не надо, правда? Зачем нам Эруард? Мы можем начать с нашей прекрасной миледи Дэини… Она ведь тоже замешана в этой истории, да? Она вам помогала избавиться от Лиэлид. Значит, всё по справедливости. Ну, разве не так?

Эрид наставительно подняла пальчик.

— Смотрите, я даже отпустила ваших приятелей, которые моему брату ничего плохого не сделали! Разве я не милосердна? Яльхиор предлагал просто сразу убить всех, кто нам мешает. Но я ведь не злобное чудовище. Их за что убивать? Пусть побродят немного по замку, пока мы с вами тут беседуем душевно. Потом решу, как с ними поступить. Я бы даже их отпустила восвояси, но ведь наверняка не уйдут, станут вас спасать, полезут на рожон…

— Так, Эрид, милая моя, не отвлекайся! — одёрнула девчонка саму себя.

Тотчас продолжила невозмутимо:

— Да, друг мой Яльхиор, прости! Действительно отвлеклась. Мы же говорили о нашей солнечной гостье. Дэини… Ну что, посмотрим, кому из вас двоих она дороже, а?

Девица усмехнулась криво, насмешливо, ехидно и продолжила:

— Ох, волшебное зеркало такие секреты иногда приоткрывает… Забавно смотреть на вашу троицу. Так забавно… Милорд Кайл, хотите, рассажу, как совсем недавно, в ненастную ночь, едва не утонув в бушующем море, ваша супруга грелась у огня под крылышком Ворона? Не знаю, зачем он разжигал костёр, ведь там и без пламени было так жарко, так жарко! Или, может быть, лучше мне рассказать миледи Дэини о вашем последнем разговоре с прекрасной Келэйей? Нет, нет, не о том, который она имела неосторожность подслушать. А о том, последнем, накануне вашего отъезда из Эруарда… О разговоре, который состоялся уже после того, как вы так искренне просили у вашей жены прощения?

Девчонка ехидно скривилась, переводя взгляд одного на другого пленника.

— Нет, я лучше промолчу. Сплетничать некрасиво. Зачем мне вам что-то рассказывать? Вы сами всё додумаете, верно? И вашу общую Дэини мы тоже оставим на потом…

— Чтоб ты провалилась, маленькая стерва! — не удержалась Настя.

— Ой, ну вот, сразу обижаться, оскорблять! — ухмыльнулась Эрид. — А что я такого сказала? Только правду. И, вообще, кто тебе право давал рот открывать? Помолчите-ка с милордом Кайлом на пару, поразмышляйте! А мы пока по душам с Вороном поговорим, да?

Настя неожиданно ощутила себя так, как будто ей заклеили рот. Губы сомкнулись плотно. Мало было пут, удерживающих руки и ноги, теперь ещё и голоса лишили.

О, Великая Мать, что делать? Как быть? Неужели конец? Неужели ничего не сделать, не одолеть эту безумную девицу и её тёмного прислужника (или всё-таки тёмного хозяина)?

— Я знаю, как тебя пронять, Ворон! Ведь миледи Анастэйсия не единственная, кто дорог твоему сердцу, правда? — проникновенно добавила Эрид, махнула рукой азартно. — Яльхиор, друг мой, начинай!

42 Старый друг

В центре башни появилась чёрная дыра, и плиты утекли в неё зыбучим песком, образовав круглый колодец. Такой огромный, что занял он почти весь зал, такой глубокий, что издали не видно, а есть ли у него дно.

Через бездонную яму был перекинут шаткий деревянный мостик, такой хлипкий и старый, что, кажется, развалится, стоит его пальцем задеть.

А на средине этого моста стояла Лана. Лана, привязанная за руки к перилам.

Это был не морок, не ловушка. Эл понял это сразу. Почувствовал нутром.

Да и глаза не усомнились: её лицо, волосы, одежда. Даже лук и колчан со стрелами, что купил ей в Рубине, по-прежнему торчат из-за плеча. А ещё ссадина на щеке, которую заработала во время шторма.

Лана… Девочка…

Бледная девчушка всхлипнула испуганно и виновато:

— Дядь…

Мост неожиданно заскрипел, зашатался, несколько гнилых досок бесшумно исчезли в чёрной тьме колодца. Ланка стала