Сказка о лесной деве - Анна Ланг Страница 8

Он поцеловал Эльзу, вложив в поцелуй всю нежность, всю ласку, всю нерастраченную теплоту, словно бы говоря: твоя беда – моя беда, твоя боль – моя боль, твои губы – мои губы… а Эльза отвечала Генриху, ведь ее манило к нему, манило все время.

Она наконец поняла то, что ей когда-то рассказала мама Хельга: "твои губы – мои губы, твое сердце – мое сердце, твое тело – мое тело", ведь именно с возлюбленным разделить всю себя – счастье.

Эльза проснулась от того, что кто-то накрыл ее теплым одеялом. Ядвига. Женщина поставила на столик поднос со всякими вкусностями и тихонечко собиралась уйти, стараясь не разбудить девушку.

– Ядя..

– Простите меня, госпожа, – Ядвига упала на колени перед Эльзой. – Я знать не знала, ведать не ведала, что Вы гостья нашего доброго господина, простите старую дуру.

– Да какая я тебе госпожа…

– Эльза обняла женщину и горько-горько расплакалась, со всхлипами рассказывая Ядвиге историю своей жизни, а та гладила девушку по спине и шептала, что все будет хорошо, ведь господин добрый, он не даст Эльзу в обиду. А сама думала, что Генрих наконец нашел свое счастье, ведь ни с одной девушкой он не был так ласков.

Когда Ядвига увидела своего господина, у того горели глаза, что твои звезды! Только долго ли оно продлится, такое счастье? Ведь Эльза-то совсем незнатная, сирота, почитай…Ну ничего, будет у хозяина в полюбовницах, а уж им-то иногда живется радостнее, чем законным супругам*.

Глава 10

– Эльза, что ты делаешь?

Эльза возилась в саду, что-то сажала на грядках, бормоча себе под нос: сюда – русалочий цвет, вон там – сон-траву, а скоро и смиренник зацветет.

Генрих любовался девушкой.

Ядвига рассказывала, что Эльза ни минуты ни сидела без дела: то затеет какие-то особо вкусные и воздушные пироги, то колдует над рагу из оленины, то наварит всяких отваров да чаев, выпив которые, спишь сладким сном без сновидений, и все хвори наутро как рукой снимает; а Петер нашептал, что девушка повадилась подолгу просиживать в библиотеке, да и сам Генрих частенько находил Эльзу за каким-нибудь особо толстым и пыльным фолиантом.

Надо бы расспросить Эльзу, где она выучилась читать…

– Я это… огородик развела.

– Я же.. – с языка у Генриха едва не сорвалось "приказал"… – я же просил тебя, никакой домашней работы, ты не прислуга, моя красавица.

– Генрих, мне только в радость. Помнишь, я тебе говорила, что не могу сидеть без дела? Ты звал меня зачем-то?

Эльза сознательно избегала всяких ласковых словечек, вроде "милый, дорогой" и тем более "любимый". Она чувствовала себя очень неуверенно в доме Генриха, сознавая всю шаткость своего положения.

Тем не менее, девушку все любили и готовы были встать за нее горой. А Генрих чувствовал все то, о чем так старательно умалчивала Эльза, и порой ночами, в самые темные часы перед рассветом, смотрел на девушку, уютно устроившуюся у него на груди, и думал, думал, думал…Должен же быть и у них с Эльзой свой рассвет!

Генрих решил, что Эльзе обязательно нужно нанять учителей. Наверняка его старый гувернер не откажется учить девушку французскому и литературе, Генрих пригласит еще учителей истории и точных наук.

О стремлении Эльзы учиться рассказала Марианна – она видела, как девушка рассматривала толстые книги "на непонятном языке" и тихонько вздыхала. И только сама Эльза ничего не говорила Генриху, а жила, как птичка, радуясь каждому дню.

– Эльза, радость моя, собирайся, поедем в город к мадам Алоизе.

– Кто такая эта мадам?

– Самая лучшая портниха. Помнишь, я обещал тебе платья?

– Генрих, мне не нужны платья, мне и так хорошо.

Генрих подумал, как может женщина не хотеть быть женщиной? Все предыдущие пассии заваливали его счетами за бесконечные наряды и украшения, а Эльза была на удивление хороша и в своих двух-трех платьях, которые даже модница Марианна постеснялась бы надеть.

– Эльза, пожалуйста, порадуй меня. Ты … – Генрих подыскивал слова, не желая обидеть девушку. – Ты так красива! Мне хочется подчеркнуть твою красоту. Я был бы счастлив видеть на тебе наряды, которых ты достойна.

– Только без множества кружев и рюш, – попросила Эльза. Ей очень хотелось быть для Генриха самой красивой. – Знатные дамы в таких платьях похожи на торты.

– Мы закажем все, как тебе нравится, радость моя.

Чопорная и немного надменная мадам Алоиза была удивлена, когда ее любимый и ну очень щедрый заказчик привез свою очередную… Гм, хотя, может, юноша наконец-то решил угомониться, судя по тому, как он смотрел на девушку.

Милый Генрих объяснил, что карета его спутницы сломалась на мосту и потонула вместе со всеми дорожными сундуками. Добросердечная горничная, ехавшая в повозке вместе с остальными слугами, поделилась сухим платьем со своей госпожой.

Девушка отказалась от наимоднейших в этом сезоне кружев и откровенных декольте, очень четко объяснила мадам и ее швеям, что предпочла бы наряды простого и скромного покроя, выбрав меж тем самые изысканные ткани. В кои-то веки мадам Алоизе было интересно браться за заказ.

Она обещала все выполнить в кратчайшие сроки и одобрительно заметила: мол, вкус вашей спутницы как у королевской особы.

В новых нарядах Эльза была просто восхитительна и казалась Генриху феей, неземным существом, спустившимся на землю, разделившим с ним свое тепло.

Генрих наконец-то придумал, как найти выход из положения: он даст Эльзе дворянство, даст какое-нибудь дальнее поместье , сделает графиней, а на графине-то вполне можно жениться. Отец пусть признает наследником одного из своих многочисленных бастардов.

Глава 11

Стефан нервно ходил по тронному залу и кричал на соглядатаев:

– Вон с глаз моих, долой!!!

– Да, Вашесство!!! Буссде, Вашесство!! – пробормотали шпики и сразу же скрылись.

Генрих совсем от рук отбился: не присутствует на советах, не посещает приемы, отказался даже от дипломатического визита в соседнее государство.

Стефан хотел женить мальчишку на дочке тамошнего герцога, как раз морские границы откроются, а тот ни в какую… сослался на недомогание и не явился к отплытию. И ладно бы дворяночку какую завел, так нет, эти доложили, кухарку!!! Хотя нужно признать, донесли, что девушка очень красива, "как ангел какой", и скромна не в меру.

Все дни проводит в особняке Генриха, да и работяща как пчелка, челядь говорит, кружится без устали… Что с нее взять – кухарка, без роду без племени, черная кость. А Генрих-то, Генрих ! Неужели мальчишка влюбился? Надо навестить игрушку сыночка и самому посмотреть, что к чему… наследничек, чтоб его.

Стефан не любил мать Генриха. Министры, эти старые подхалимы, просто замучили его советами, все нудели, как мухи осенью: Ваше величество, Вам нужно укреплять границы! Ваше величество, Вам нужно жениться. И подсунули Стефану эту испанку,