Королева мертвых - Наталья Че Страница 8

Я снова промолчала, помня о своем зароке не давать скоропалительных обещаний. Пусть Ромул сам разбирается с братом, у него, по всей видимости, богатый опыт в таких делах. Наверняка, я не первая игрушка, из-за которой они ссорятся.

Следующим утром меня ждал сюрприз.

Император пригласил на урок.

Занятие состоялось на посыпанном песком заднем дворе резиденции.

Сначала я выбрала оружие. Рем предложил легкий меч, даже скорее кинжал, но я сочла его слишком маленьким.

С моей физической силой я могу удержать и более тяжелый клинок. Но даже самый большой из предложенных мечей показался мне очень легким. Что делать, взяла его. Это был длинный меч, его крестовина была на одном уровне с моим солнечным сплетением, когда я упирала его острым концом в землю у моих ног.

Рем показал мне несколько базовых движений, и все оставшееся занятие я их отрабатывала.

Наставником он был не плохим, но почему вызвался учить меня самолично? Ему любопытно или просто хочет позлить брата?

Когда занятие уже подходило к концу, я начала чувствовать уже ощутимый голод.

Все это время следивший за мной император, видимо, что-то такое заметил в моих глазах. (Создатель, надеюсь, они сейчас не светятся? Свидетелей вроде нет, но мало ли…)

– Проголодалась? – понятливо спросил он.

Я кивнула. Глупо отрицать очевидное.

Рем надрезал себе палец. На песок упали первые густые капли…

Вот только кубка у него не было, а его протянутая в сторону моего лица рука недвусмысленно намекала, Как именно он хочет накормить меня.

– Не настолько я и голодна,– сказала я, разворачиваясь на пятках. Меч решила забрать с собой. Потренируюсь еще в своих покоях ночью.

Рем догнал меня, схватив за плечо.

– Совсем-то негодяя из меня не делай,– и император с примиряющей улыбкой утянул меня к беседке в отдалении, в которой уже был накрыт стол с легкими закусками.

А он подготовился! Похоже на… Свидание?

Рем нацедил крови в кубок и протянул мне.

Немного подумав, я взяла бокал из его рук.

Кровь его была почти что сладкой, с легким привкусом хмеля…

– Благодарю! – нейтрально сказала я, ставя опустевший кубок обратно на поднос.

– Посиди со мной,– попросил он.

Я пожала плечами. Хочет поговорить? Ладно.

Осторожно присела на скамью.

Император расспрашивал меня о доме, о родителях, о подробностях моей жизни в Лихтайне. Отвечала я односложно, вдаваться в откровения перед ним не собиралась, еще обернет их против меня же, не удивлюсь.

Когда у Рема закончились вопросы, между нами повисла напряженная тишина.

После долгой паузы он, разглядывая остатки вина на дне своего кубка, задумчиво отметил:

– А из моей вены ты пить отказалась…

Это не было вопросом, поэтому эту его фразу я просто с легким сердцем проигнорировала, на что император только хмыкнул, и, допив до дна, с силой отбросил кубок в сторону, и он загремел по полу беседки.

Я напряглась.

– Думаешь, я не заметил вчера подмены?.. – протянул он, обдавая меня винными парами.

Его руки уперлись по обе стороны моей головы, но в остальном Рем держал их при себе.

– Ты холодная, а она была теплой…– его палец провел по моей щеке.

Я ударила его по руке, но он не рассердился.

– Даю тебе время подумать. Поверь, я намного лучше Ромула! – сказал император, выпрямляясь в полный рост, а потом быстрым шагом вышел из беседки.

Я так и осталась сидеть, переваривая услышанное.

Влипла!..

Вечером Ромул решил сделать мне подарок.

На изумрудное ожерелье в его руках я взглянула с прохладным равнодушием.

– Мне не нравятся драгоценности,– ровно сказала я.

А еще не нравится, когда меня пытаются купить. Хватит уже и того, на что мне приходится идти ради крови.

– Но, кое-что ты, все же, носишь,– кладя подарок на стол, протянул он, кивая на мою шею.

Я пожала плечами.

– Это такая же часть моего образа, как и платья, венец, и твой братец рядом,– с этими словами я резким движением сорвала раздражавший меня весь день колючий ошейник и швырнула его в дальний угол. Слуги подберут.

Сейчас мне было не так много лет, но цену блестящих камней я знала очень хорошо.

У моей матери была сестра, в честь которой меня и назвали Изабеллой. Еще до моего рождения ее королевство поглотила империя. А все из-за богатых самоцветами шахт.

Тетя умерла, а мне с детства внушили, что все имеет свою цену. Вот и эти красивые камушки тоже, наверняка, оплачены чьей-то кровью…

Младший брат императора решил зайти с другой стороны:

– Тогда как насчет книг по магии? Знаю, ты интересуешься этой темой.

Я упрямо скрестила руки на груди и спросила напрямик:

– К чему это все? Ты и так получаешь все, чего хочешь.

– Ну, значит, пока еще не все, чего хочу… – протянул он с улыбкой.

Из его уст это прозвучало очень логично, но…

Я поморщилась, разговоры на сегодня меня утомили. Без слов я начала снимать с себя одежду.

Как же я хочу домой…

Книги Ромул мне все-таки потом подарил, и отказываться я не стала, хоть и хотелось.

В кого же я превращаюсь, Создатель?..

Ромул.

– Что-то, братец, ты в последнее время бледен, и осунулся как будто…

Рем развалился на стуле в моем рабочем кабинете, положив ноги на стол и пачкая важные бумаги грязью с сапог.

– С чего такая внезапная трогательная забота, брат? – деланно доброжелательно спросил я, хотя в душе начал закипать гнев.

– Да вот, думаю, не тяжело ли тебе кормить нашу женушку в одиночку…– наслаждаясь выражением моего лица, протянул он.

– Теперь она много тренируется и ей нужно больше крови.

Я поднял брови, кивая на его перевязанную руку:

– Мои люди доложили, что и ты порезался недавно на тренировке. Пальчик не болит?

Рем поднялся, наконец-то убрав ноги со стола.

– Решил обмануть меня, братец? Свои иллюзии мне больше не подсовывай. Совсем за дурака меня держишь? – он остановился прямо напротив меня, глядя сверху вниз.

Брат был выше на пол-головы, но уступать я был не намерен.

Поединок взглядов окончился вничью.

– Я дал ей время подумать, буду хорошим и благородным на контрасте с тобой. Очень скоро она сама убедится, какой ты козел. Я просто подожду,– и он пошел к выходу.

Уже у самой двери я его предупредил:

– Не вздумай давать ей пить из своей вены, брат, если не хочешь, чтобы твой дружок больше не встал ни на одну другую бабу.

Рем замер,