Чудесная чайная Эрлы (СИ) - Корсарова Варвара Страница 8

Я узнала госпожу Магну Бельмор – жену – или, быть может, уже вдову жертвы.

– Где мой муж? Где Бэзил? – произнесла она великолепным контральто. Увидела стол с неподвижным телом, бросилась к нему, но тут же отпрянула, зажимая рот ладонью в тонкой перчатке.

– Бэзил! Что она с тобой сделала! – заголосила Магна и заломила руки.

Магна была лет на двадцать младше мужа – ей вряд ли еще исполнилось сорок. До замужества она управляла таверной, доставшейся ей от первого супруга, и порой сама развлекала посетителей пением. Там-то ее и приглядел Бельмор. Магна, не будь дурой, призвала все свое очарование, чтобы заполучить выгодную добычу. Бельмор был так богат и влиятелен, что мог позволить себе наплевать на разницу в социальном положении и взять жену по вкусу.

Бельмор был счастлив в браке. Магна тоже не жаловалась; про нее говорили, что достичь счастья ей помогает некий «старый друг», к которому она частенько наведывалась, когда муж уезжал из города по делам.

Впрочем, ее горе выглядело натурально, хоть и было показано, как на сцене театра. Но такова Магна, артистка по натуре и по роду старой профессии.

Мы невольно отступили к стене, чтобы не мешать ей в ее скорби.

Магна на удивление быстро овладела собой. Придирчиво расспросила доктора о состоянии мужа. Погладила одревесневшую руку и задумалась.

– Я могу забрать его домой? – поинтересовалась она деловито. – Мне уже нужно распорядиться насчет похорон?

– Невозможно установить, жив Бельмор или мертв, – повторил доктор. – Звучит странно, но и случай не из ординарных. Требуется длительное наблюдение за пациентом.

– Вы можете приходить к нам в дом и наблюдать. Есть ли средство снять проклятие?

– Это не проклятие, госпожа Бельмор. Это яд. Усиленный заклинанием.

– Где купить противоядие?

Госпожа Бельмор была дельцом не хуже мужа, и верила, что деньги решают все.

– Насколько мне известно, противоядия нет. Процесс необратим. Но исследований в данной области не проводилось, поэтому...

– Сколько вам нужно денег и времени на исследования?

– Вам лучше обратиться к столичным витамагам, госпожа Бельмор.

– Обращусь. К лучшим. Неужели они не смогут исправить то, что натворила эта девчонка!

Магна обвела помещение яростным взглядом и заметила меня.

– Вот как, она тут! – выкрикнула Магна и превратилась из важной госпожи в скандальную трактирщицу.

В одно мгновение она оказалась передо мной и закричала:

– Дрянь! Ведьма! Тебя надо сжечь! Утопить! Растерзать!

Она протянула к моему лицу скрюченные пальцы. Я отшатнулась, пораженная таким взрывом чувств.

Комиссар, который до этого момента лишь безмолвно наблюдал, ловким движением перехватил ее запястья и завел за спину.

– Прошу, успокойтесь, госпожа Бельмор. Мы пока не знаем точно, причастна ли госпожа Ингольф. Она лишь подозреваемая.

Магна часто задышала и расслабилась.

– Прошу, комиссар, отпустите, – сказала она своим нормальным голосом – глубоким и чарующим. – Отчаяние оказалось сильнее меня. Представьте, каково увидеть бревно вместо моего дорогого мужа!

Комиссар дал ей свободу. Госпожа Магна выпрямилась, с достоинством поправила шляпку.

– Так вы позволите забрать тело с собой? Я уложу Бэзила в его постель и буду ухаживать за ним. Что нужно делать? Поливать, удобрять, подрезать побеги?

Доктор издал странный звук, его плечи дернулись. Готова поспорить, его скрутил спазм внутреннего смеха. У людей его профессии своеобразный юмор.

– Думаю, ничего этого не требуется, госпожа Бельмор. Просто... кхм... проветривайте комнату. Свежий воздух всегда полезен. Вашего мужа надо кормить, я полагаю... быть может, бульон... Если удастся разжать челюсти.

Он озадаченно почесал затылок.

– Разберусь, – отрезала госпожа Бельмор и властно обратилась к сопровождающему полицейскому:

– Эй, любезный! Достаньте носилки и двух крепких парней. Пусть отнесут господина Бельмора в мою карету.

– Все полицейские сейчас заняты, – сказал комиссар, которому не понравилось, что Магна распоряжается в участке как у себя в трактире.

– Я заплачу.

– Это недопустимо, госпожа Бельмор.

– Тогда приведу своих слуг, – уступила она.

– Вот вещи вашего мужа, – комиссар подвел Магну к столу в углу мертвецкой. – Его одежда и содержимое карманов. Пожалуйста, проверьте, все ли на месте. Вы знаете, как он оделся утром, что взял с собой?

– Да, я же слежу за ним! – сказала она раздраженно – ей хотелось скорее покинуть неуютное место, и задержка вызвала ее досаду. Она поворошила одежду, залезла в карманы, переложила на край стола кошелек, запонки, бумажник, булавку для галстука и часы.

– Где его перо?

– Перо? Какое?

– Самописное, с золотым колпачком и гравировкой в виде льва. Мой подарок. Оно очень дорогое, я заказывала его у столичного ювелира.

– Пера не было.

– Его мог забрать кто-то... из ваших? – брезгливо спросила Магна.

У комиссара полыхнули глаза.

– Нет. Вот опись изъятых вещей. Бельмор мог потерять перо. Или его забрал преступник. Или случайный прохожий бродяга, хотя тот первым делом вытащил бы кошелек.

– Скупщики за перо много дадут, – заметила госпожа Магна со знанием дела. Про нее говорили, что в бытность владелицей трактира она не гнушалась брать у гостей под залог вещи неизвестного происхождения. – Ищите перо. И накажите убийцу моего мужа!

– Прежде чем вы уйдете, мне нужно с вами побеседовать. Добсон, отведите госпожу Бельмор в мой кабинет. Буду там через минуту.

Полицейский увел Магну, а она напоследок бросила на меня такой взгляд, что даже дрожь пробрала – столько в нем было неприязни и обещания поквитаться.

Пожалуй, слишком много – чтобы все зрители увидели.

– Нам пора, госпожа Ингольф, – мягко сообщил комиссар.

– Вы меня отпускаете? Я могу идти?

Расмус покачал головой.

– Отведу вас в камеру, где вы останетесь на весь срок дознания до предварительного слушания.

После этих слов, произнесенных ровным тоном, из меня разом ушла вся энергия. Комиссар взял меня под локоть и повел глубже по коридору, я механически переставляла ноги, а голова моя кружилась от изнеможения и глухого отчаяния.

Лязгнул ключ, скрипнули петли.

– Прошу. Камера хорошая. Здесь вам будет тепло и удобно.

Удобно?! Я чуть не рассмеялась. Как может быть удобно в тюрьме? Как может быть тепло человеку, у которого в сердце поселился холодный страх?

Повесив голову, я шагнула внутрь. Дверь повторно скрипнула, загремел засов.

Но комиссар не ушел сразу.

– Позже подойду проверить, как вы устроились. Если вам что-то потребуется, или если вы захотите что-то мне рассказать – позовите надзирателя, он передаст вашу просьбу, и я немедленно явлюсь.

– Да, комиссар. Не стоит гонять надзирателя. Рассказать мне вам больше нечего, но я вам прямо сейчас перечислю, что мне требуется.

– Слушаю вас.

– Мне требуется поверенный.

– Он будет вам предоставлен.

– И еще мне требуются жареные в оливковом масле креветки, апельсиновый пунш и ароматические свечи. У вас есть доставка в номер? Чаевые серебром принимаете?

Комиссар засмеялся.

– Рад видеть, что чувство юмора вас не оставило. Креветок не обещаю, но обед вам скоро принесут.

Расмус ушел, у решетки возникла кряжистая фигура господина Стига, надзирателя (заглядывает в мою лавку три раза в неделю, берет чай со сливками и ванильные сухарики, любит почитать за чашкой газету и порассуждать о политике).

– Ох, госпожа Эрла, несчастье-то какое, – удрученно сказал он. – Но вы нос не вешайте. И опомниться не успеете, как домой пойдете! У нас тут неплохо. Крыс нет, честное слово! Вот я вам одеяло новое принесу, так совсем замечательно будет.

– Эрла?! Тут Эрла? Лопни мои глаза, тебя-то за что?! – заорал женский голос из соседней камеры.

– Говорят, что она Бельмора заколдовала, – подал реплику вежливый стариковский голос из камеры слева. – Вот незадача какая!