Вдова из Последнего утеса - Екатерина Сергеевна Бакулина Страница 8

Облегчения в голосе все-таки больше.

Она кивнула.

— Давайте я помогу, — предложил он, как-то вдруг мягче, даже теплее. — Что вам найти?

И щеки вдруг вспыхнули еще сильнее. Даже сложно сказать от чего.

— Я хотела почитать про троллей, — осторожно сказала она. — Не знаю, что тут есть. Поискать…

— Про троллей?

— Да. Я подумала, что если мне все равно никуда не деться… Сэр Тодд, я… — и как-то неловко. Разве о книгах она сейчас должна думать? — Понимаете, — сказала осторожно, почти оправдываясь, — если я не начну делать хоть что-то, то сойду с ума. Я почти не сплю… а последнюю ночь — совсем. Думаю об Элмере, о себе, обо всем этом. Я не знаю, как быть. Мне нужно хоть за что-то ухватиться.

Кейлен смотрела на него и не знала — поймет ли он. Не самое обычное увлечение для беременной женщины.

Тодд кивнул.

— Могу предложить вам «Заметки о повседневной жизни и обычаях горных троллей» Альберика Ясноглазого. Написано слегка однобоко, я бы сказал предвзято, но увлекательно. Книге лет двести почти, но этот Альберик действительно жил среди троллей и знал о чем пишет. Еще «О горном народе и первых людях» Никласа Леванкийского. Там больше философии и абстрактных рассуждений о природе магии, о единстве всего сущего, но и исторических фактов хватает… Немного занудно, но попадаются мысли действительно стоящие, такие, что в других книгах вы не найдете. Давайте я достану вам, а вы посмотрите сами.

Так просто, словно это нормально, словно каждая вдова после похорон в библиотеку бежит. Тодд смотрел на нее и даже немного улыбался.

— Благодарю вас, — сказала Кейлен. — Вы читали эти книги?

— Да, — он улыбнулся. — Я был еще мальчишкой, когда мне позволили пользоваться библиотекой. И тролли, конечно, очень увлекали меня. Никласа Леванкийского я оценил не сразу, только повзрослев, а вот Альберика зачитывал до дыр, завидовал ему страшно. Мне тоже безумно хотелось побывать в горном мире и все увидеть. Хотя, думаю, ему показали далеко не все.

Хотелось спросить: «Это потому, ваша мать ушла к троллям?» Но спрашивать Кейлен не решилась, это как-то слишком личное.

Хорошо.

И Кейлен даже рада, что так вышло.

— Сейчас я подберу все, и потом найду вам, — сказал Тодд.

Книги упавшие принялся собирать. Немого стыдно за погром, но уже не слишком, потому что Тодд ведет себя так, словно все хорошо. Книги, лестницу… расставил по местам.

Кейлен сама не заметила как — залезла в кресло с ногами. Ее в детстве всегда ругали за это, леди не должна так сидеть… но так было удобно, и сейчас, вот здесь, Кейлен сама не заметила. Просто впервые за много дней почувствовала себя спокойно.

А Тодд достал книги. Потом глянул на нее, притащил поближе к креслу резной стол, положил книги на него. Кейлен попыталась незаметно стол чуть еще к себе подвинуть… но даже сдвинуть не смогла. А ведь Тодд не производит впечатление настолько сильного человека. Он обычный на вид. Среднего роста… ну, может чуть выше среднего. Плечи широкие, довольно крупные руки, но сам скорее худощавый. Да тут каждый второй… В нем правда троллья кровь?

Книга Альберика была большая, в толстом, украшенном серебряными накладками, переплете, с тиснеными узорами по лазоревой коже. Загляденье просто. И внутри — Кейлен открыла… затейливые буквицы, завитки, немного иллюстраций даже. Тролли. Тролльи дома… пещеры и залы. Сами тролли — страшные уродливые чудовища, угловатые, словно неотесанные каменные глыбы.

Дрожь берет!

— Какие страшные! — тихо сказала она.

Тодд усмехнулся.

— На самом деле, далеко не всегда тролли выглядят так, — сказал он тихо. — Молодые тролли и вовсе больше похожи на людей. Во многих хватает человеческой крови, это, изначально, давало им иммунитет к дневному свету. Правда за все приходилось платить, человеческая кровь разбавляла магию, истинной силы становилось меньше. Но многие считали, что это того стоит, если не злоупотреблять. Чистокровные тролли не выходят на свет. А остальные… они не то, чтобы оборотни, но магия в крови позволяет меняться… менять обличие.

— Становиться как мы? — Кейлен даже чуть вздрогнула.

— Отчасти, — сказал Тодд. — Не берусь утверждать, насколько они похожи на нас, но точно не такие, как изображено здесь. Или далеко не все такие.

— Откуда вы знаете все это?

Тодд неопределенно дернул плечом, усмехнулся.

— Я много читал.

Честно признать, впечатление человека, который много читал, он не производил тоже. Простой парень. Особенно если вспомнить, что он из деревни, что отец был конюхом… Только если вспомнить, кто его мать… Если вспомнить все байки, которые в замке ходили. Кейлен ведь слышала… не задумывалась никогда, но слышала. Пока был жив Элмер — это, наверно, не имело значения. Но теперь…

Что-то даже стало не по себе.

— Ваш дед Аарон Марнах, — сказала она. — Дед Элмера. Вы с Элмером двоюродные братья. Ваша мать незаконнорожденная дочь лорда Аарона и девушки из троллей…

Тодд нахмурился. Беззаботная улыбка разом сползла с лица.

— Сейчас это никто не может сказать наверняка, — сказал он довольно сухо. — Это было слишком давно, свидетелей не осталось. Даже не я бастард герцога, моя мать… и это… Это ничего не меняет, ваша милость. Совсем ничего. Я поклялся верно служить вам, и эту клятву нарушить не смогу, даже если бы захотел. Я клялся в верности лорду Ульвару, служить ему и этому дому. Лорд Ульвар много сделал для меня. Не сомневайтесь во мне, я никогда не попытаюсь лишить вас или вашего ребенка того, что принадлежит по праву.

Совсем не по себе.

Потому что это все меняет. Потому что сейчас, пока не родился ее ребенок, этот человек единственный, кто имеет на что-то право. Куда больше, чем она. Потому что право крови здесь ценится выше прочих условностей. И сейчас он единственный взрослый мужчина в роду. Единственный мужчина, способный держать в руках Последний утес. И судя по тому положению, которое он занимает даже сейчас, по тому образованию, которое получил — род его принял.

Но он принес клятву. Настоящую, на крови и стали.

— Почему вы сделали это? — тихо спросила Кейлен? — Почему поклялись служить мне?

Он нахмурился еще больше, хотя казалось это невозможно.

— У меня есть свои причины, ваша милость. Личные. Я не хочу об этом говорить.

Кейлен поняла, что она почти инстинктивно сжалась, подобрала ноги под себя.

И есть кое-что еще.

— А Элмеру вы тоже клялись? — спросила она.

Он чуть вздрогнул. Мотнул головой.

Нет.