Строптивая фаворитка (СИ) - Ника Фрост Страница 8

Первым делом, ещё до того, как умыться, я открыла свой гардероб, пересмотрела все свои платья. Решила, что нужно приобрести пару новых для выступлений. И на сегодня присмотреть что-то особенное. Чтобы таинственный гость даже моим видом остался более чем доволен.

Приняв прохладный душ, я, быстро собравшись, надев простенькое платье, забежала за листами, старыми списками и зашла на кухню, где уже колдовал Квил, мой шеф-повар. Который, будучи тоже неместным в этом городе и стране, жил, как и мы с Аникой, и охранником Фэлом, здесь, в здании клуба, в комнатах на втором этаже.

Пока я наслаждалась завтраком, а Квил заканчивал с заготовками на вечер, мы попутно обсудили, на меню какой расы сделать в этом месяце акцент. Какие блюда в этом пользовались особой популярностью, чтобы повторить их, а какие — можно вычеркнуть из-за того, что нашим гостям они не пришлись по вкусу. Потом мы сверили наличие алкоголя, решив заодно расширить ассортимент бара. Ну а дальше пошла рутина: что нужно купить, каких поставщиков сменить, раз их продукты не отвечали нашим стандартам или они показали себя не исполнительными. С кем договориться о поставках.

За это время, пока мы работали, к нам присоединилась Аника, однако она, быстро позавтракав, пошла в зал. Вскоре должны были прийти уборщицы, и ей предстояло проследить, чтобы они не халтурили, ничего не пропустили. Заглянул и Фэл, но тот, как и всегда, взял тарелку и сразу ушел, чтобы нам не мешать.

День как день. Работа, заботы… Я поймала себя на мысли, что такая вот рутина мне нравится. И я чувствовала себя в эти моменты живой. Занималась чем-то, и не было времени на тоску или злость. Желание мести отходило в эти минуты на второй план и… мне было хорошо. Однако потом я выходила на улицу и видела дроу. Наступал вечер — и вновь повсюду беловолосые мужчины со странной кожей. И это даже хорошо — они напоминали мне о том, почему я здесь. Не давали расслабиться.

И очередной день пролетел незаметно.

Съездив с Квилом на рынок и сделав все дела, я отправила его обратно в клуб одного. Сама же вышла у центральной площади, где находились одни из лучших магазинов. На платьях для выступлений экономить я не собиралась. А на белье я вообще никогда не экономила.

Провела я там чуть больше, чем планировала, поэтому в клуб уже вбегала. Надо было успеть помыться, привести волосы в порядок. Переодеться. Накраситься! И ещё проверить, как у всех дела обстоят… Отрепетировать новые песни с музыкантами.

В шесть вечера, под бой городского колокола, двери в клуб распахнулись. Все мои работники были на своих местах. Я — наблюдала, как и ранее, за этим с балкона. И, проверив, что всё в порядке, ушла к себе в кабинет заниматься опять бумажной работой, попутно распеваясь.

Без десяти восемь ко мне постучался Петер, предупредил о том, что скоро мой выход. А я уточнила, пришел ли тот гость, для которого забронировали балконы, и получила утвердительный ответ. Правда, когда я поинтересовалась, как он выглядит, мужчина лишь пожал плечами, сказав, что сам не видел, а наших охранников оттеснили в сторону.

Поблагодарив его, я сразу убрала бумаги в сейф. И вот я снова смотрю на картину и свет в одиноком оконце, отгоняя тоску.

Маска на лицо. Последний взгляд в зеркало, проверяя, что макияж в порядке. И спускаюсь вниз, тихонько напевая песенки, разогревая связки.

Вдох-выдох…

***

Сегодня ответственный день. И впервые за все эти дни от мысли, что, возможно, там сейчас сидит тот, с кем мне придется лечь в постель, чтобы сохранить свою независимость от бандитов и деньги, почему-то затряслись колени.

Выйдя на сцену, пока она была погружена во мрак, я попыталась разглядеть того, кто сидит на большом балконе, ближайшем к сцене. Но, увы, зрение у меня было не таким острым. Разглядеть я смогла лишь то, что кто-то, вероятно и дворянин этот, одет во все белое.

Как я и обещала вчера дроу, сегодня мой репертуар был особенным. Я повторила лишь одну из песен, которые пела. Выбрала более сложные. И это возымело фурор. Мне ещё никогда так долго и искренне не аплодировали. А последнюю песнь, как и планировала, я выбрала с небольшой вставкой колоратурного пения…

Не зажечь свечи за здравие,

И нельзя в помин души,

Мне досталось испытание

Быть ни мертвым, ни живым.

И, взлетев в объятья вечности,

Словно птицы над рекой,

Мы в бою пропали без вести,

Не найдя в земле покой…

Когда я днем репетировала эту песню, пока вокруг суетились работники, я не могла погрузиться в текст, мелодию. Пела на автомате, помогала музыкантам подобрать ноты…

А сейчас, отдавшись музыке, растворившись в ней, поя сердцем и душой… я поняла, что эта песня и про меня. Про то, что и меня родители, родственники считают пропавшей без вести. И моя мама наверняка до сих пор льет слезы. Ищет меня… Не может нормально спать. А я не могу даже передать ей весточку, что жива…

Мы не погибли, мы просто ушли,

Просто ушли в небеса.

На безымянных высотах земли

Наши слышны голоса.

Будут вечно наши матери

Ждать о нас любую весть,

Все, кто веры не утратили

В то, что мы свете есть.

Не живые и не павшие…

(Н.Носков «Без вести пропавшие»)

Я до последнего сдерживала слёзы. Но затем они сами бурными ручьями полились из глаз…

И под конец я просто подняла голову вверх и отдалась на волю эмоциям, вложила все чувства, боль и тоску в песню, изливая душу…

Глава 4

Моё выступление закончилось фееричными, продолжительными аплодисментами. И в обычной ситуации ради тех, кто меня так благодарил, я бы обязательно ещё спела одну песню, на бис. Однако не тогда, когда мой взор был замутнен слезами, а щеки были мокрыми от влаги. Поэтому я, поклонившись, покинула сцену.

Но отсиживаться и долго приводить себя в порядок я не могла. Меня ещё ждал загадочный гость. Поэтому, поправив косметику, я сразу направилась на балконы.

Воспользовавшись чёрным ходом, ведущим с жилого крыла в зал, я тихонько проскользнула в коридор. И поняла, что я всё равно опоздала, несмотря на то, что так спешила.

Дверь,