Жизнь и Месть Чёрной Королевы (СИ) - Головач Страница 8

— Вот позанимаемся, тогда и помою, как следует, ибо зачем мыться два раза только из-за тренировок? — демон был упрям. — К тому же нужно экономить воду, у вас жуткие налоги.

— Умыть сонное лицо я вполне могу, — хмыкнула нагло и также упрямо я. — Большое количество воды не затрачу.

— Да, миледи, — с сарказмом ответил Себастьян, усаживая меня в коляску, при этом глядя на жнеца: — Иди ты уже отсюда, надоело смотреть на твою уродливую улыбку.

— Можно подумать, ты на неё смотришь, Михаэлис, — тот лишь усмехнулся, затем опустил на свою седовласую голову капюшон мантии и с хитрой улыбкой добавил: — В любом случае мне уже и впрямь пора. Но присматривать за вами я всё же буду.

— Да хоть чечётку на гробу их вождя танцуй, хоть Кремль взорви, — закатив глаза, произнёс демон. Да уж, похоже, они знакомы очень-очень-очень давно.

— И я был рад с тобой повидаться, старый «друг», — со смешком отозвался Гробовщик и, щёлкнув пальцами, буквально растворился в воздухе за несколько кратких мгновений.

Я же в ответ на их «любезности» только вздохнула и, не дожидаясь Себастьяна, поехала на коляске прямиком в ванную, крутя руками колёса.

— Как у него ещё не отняли силы жнеца, — поморщившись от отвращения, брюнет пошёл за мной, чтобы последить.

— Возможно, он просто знает, как это удержать в своих руках, — сказала я, уже открывая дверь в ванную и заезжая внутрь, а затем проговорила уже более тихо: — Мне казалось, ты никогда не дружил с людьми, — демон вопросительно изогнул бровь, а я выдохнула: — Ты ведь не думал, что я упущу хотя бы словечко из вашего разговора?

— Меня удивляет, что ты сама удивлена и заинтересована в этом факте, — ответил тут же Себастьян, скрестив руки на груди и поправив свои волосы.

— Заинтересована? Это слишком громко сказано, тебе так не кажется? — спросила я, подъезжая к умывальнику.

— Громко, но верно, — ухмыльнулся он самоуверенно.

— Я всего лишь удивлена и не более того, — я закатила глаза, открывая кран с холодной водой. — Ты сам говорил, что не любишь дружить с людьми.

— Было одно исключение. А изучение людей — нормально для таких демонов, как я.

— Вот как?

— Да, высшие демоны изучают все тяжёлые и нелепые грехи, качества, недостатки, достижения в жизни. Это долгий и сложный процесс, но он помогает в будущем лучше выбирать контракторов.

— Ну и, конечно, опять же разбавляет скуку вечности, — проговорила я, набирая в свои ладони прохладную воду и умывая лицо.

— Соображаешь, девочка, — снова ухмыльнулся Себастьян. — Это меня уже радует.

— Иногда мне кажется, что я даже слишком быстро всё схватываю на лету, — ему в тон ответила я.

— Жизнь может научить быстро и на лету схватывать и людей подбирать и даже оттачивать свой вкус.

— Что верно, то верно.

Я выдохнула, беря полотенце и осторожно вытирая им лицо.

Прохладная вода помогла мне окончательно проснуться и почувствовать себя более бодрой и готовой к сегодняшнему дню.

— Начнём с велотренажёра на креплениях и выравниванием твоего позвоночника одновременно, — произнёс Себастьян, уводя меня на коляске в гостиную, где и было всё необходимое. — Будет абсолютно неудобно, и первое время я буду поддерживать твои ноги, чтобы они привыкали к движению, заодно буду делать мышечный массаж. Если будет больно, сразу говори. Я тренировку не остановлю, но дам обезболивающие.

— Хорошо. Я всё поняла, — ответила я, согласно кивнув.

Что ж, тренировка на весьма необычном тренажере длилась полтора часа, и её я должна была делать два раза в день.

Сначала я думала, что тренировка будет вполне терпимой, учитывая, что Себастьян позаботился о фиксации моего тела на подставке для спины с ремнями безопасности и фиксаторами для ног.

Я думала до конца, что всё будет терпимо. Но даже с лёгкими нагрузками мне было больно от движения педалей, на которых были закреплены ступни моих ног. Кости и мышцы начали болеть так, словно я проходила по настоящим горам, да ещё и с огромным грузом.

Я вцепилась в ручки тренажера настолько, что мягкую подкладку для них прорвала ногтями. И всё же я ещё терпела первые полчаса, так как понимала что это только начало. А первая тренировка всегда сложна для любого новичка.

Однако когда пошли ещё и массажные движения по спине, бёдрам и коленям. И это были не просто поглаживания и массаж, а именно суровый точечный зажим мышц и костей через кожу.

Оставшийся час я рыдала от нестерпимой боли. Даже с обезболивающими мне было очень больно.

Но ради того, чтобы начать ходить, мне придётся вытерпеть куда более страшную боль.

Если я хочу встать на ноги и показать абсолютно всем своим врагам и тем, кто когда-то косо на меня смотрел, что зря они сомневались во мне и жалели меня, то должна каждодневно терпеть всё это. Должна буквально реветь, кричать от боли, без сил падать от усталости после таких тренировок, но никак не сдаваться и не опускать руки.

И я буду это делать. До тех самых пор, пока мои руки, ноги, зад, спина и даже голова с шеей не будут укрыты испариной или в синяках, даже если сама буду падать в обморок. Я буду трудиться ради того чтобы встать. Даже начну учиться драться, стрелять из пистолета, лука и арбалета, буду тренироваться во всех видах борьбы.

Я сделаю абсолютно всё для того, чтобы встать на ноги и стать сильнее и физически и морально и духовно. Чтобы заставить тех, кто оставил меня, пожалеть о том, что они бросили меня на произвол судьбы.

Когда же первая моя тренировка, наконец, закончилась, мне хватало сил лишь на то, чтобы в прямом смысле доползти до коляски. После тренировки я была никакая.

Себастьян тут же отвёл меня в ванну, сам всю умыл, даже вымыл вновь волосы и высушил их. Одел меня и уложил на кровать и заодно переставил мне телевизор, чтобы я могла посмотреть что-нибудь спокойное и расслабиться.

Не смотря на всю эту усталость и боль, я была довольна. Я буквально чувствовала как моё тело, пусть и слабо, но начало работать и подавать признаки жизни, совсем крохотные и всё же обнадёживающие. Это не могло не радовать.

— Что? — я слегка выгнула бровь, лёжа на кровати, когда Себастьян слегка хитро ухмыльнулся, заметив мою усталую, измученную, но, тем не менее, довольную улыбку. — Мне уже и улыбнуться