Елена Миллер - Светлая полоска Тьмы Страница 8

Но в медицину меня никогда не тянуло. Эмпат-эскулап — мазохизм высшего порядка. Лучше машины, они не фонят эмоциями, с ними все просто. Полетел сервер — купил новый, устарел — апгрейд все исправит, потерял информацию — идиот, что резервных копий не сделал, впредь будет наука. У врачей другой коленкор. Чтобы резать людей, каждый день сталкиваться с их болью, видеть смерть и знать, что можешь показать ей только кукиш, и то не всегда, нужны стальные нервы, непробиваемая броня хладнокровия, да и ответственность непомерно высока. Работа врача — сплошной стресс, а алкоголь — перманентный антидот, но как ни странно, пьющий врач порой лучше непьющего, такой вот профессиональный парадокс.

Интересно, припрятана ли у Криштовского где-нибудь бутылка? Что-то с ним явно не так: скрытничает, злится, даже боится, а еще губы поджимает, когда врет. Он точно знает, кто упек меня в эту клинику, знает, но молчит. Почему?

Кто же этот таинственный благодетель? Неужели мой биологический отец? Мама никогда о нем не рассказывала, старалась вообще не касаться этой темы, злилась, уходила от ответа, потому приходилось придумывать небылицы. В детстве это был летчик или военный, в общем, герой, погибший за родину. В подростковом возрасте — "козел", бросивший маму, узнав о беременности. Думать, что мое появление на свет — результат насилия, принципиально не хотелось, но такой вариант не исключался. Правда открылась только перед смертью мамы. Она рассказала, что в молодости пережила очень странный случай амнезии. Однажды вышла из дома на работу и пропала. Вернулась через месяц. То, что происходило в этом промежутке времени, вспомнить не смогла. Медосмотр выявил беременность. Мама не стала делать аборт, решила рожать. Отчеством я обязана врачу, принявшему у нее роды. Вот такая невероятная история.

Мой папаша не просто "козел" и насильник, он еще и гипнотизер. Похитил мать, натешился, а потом гуманно стер память, спасибо, не убил. Зато стало ясно, от кого я унаследовала все свои странности. Но зачем такому папочке искать меня через тридцать лет и лечить в дорогущей клинике? Незачем. Другие варианты были еще мрачнее: квартирные аферисты, донорство органов и прочая чушь.

От всех этих мыслей у меня возникло непреодолимое желание сбежать, пока благодетель не объявился. Я сорвала датчики, руки дрожали. Встать удалось, но потом ноги подкосились, и я рухнула на пол. Дверь палаты тут же распахнулась, пропуская взволнованную медсестру и Криштовского. Они синхронно подхватили меня подмышки и уложили обратно.

— Ай-я-яй, Алиса Сергеевна, я же просил вас отдыхать, — укорил меня доктор, доставая из кармана ампулу и передавая ее медсестре.

— Что это!? — удивилась я, когда тонкая игла шприца проколола кожу на плече.

— Всего лишь успокоительное. Оно поможет вам расслабиться и отдохнуть. Поспите, это пойдет вам на пользу.

Потолок стал вращаться, увеличивая скорость на каждом витке. Я закрыла глаза, борясь с головокружением, и провалилась в глубокий сон без сновидений.

↑

Глава 7. Следователь-самозванец

— Евгений Львович, — незнакомый мужской голос окликнул меня в коридоре сразу после обхода.

Я обернулся. Подтянутый мужчина, за тридцать, уверенно шагал ко мне, явно военный. Высокий, коротко стриженный, блондин. Одет просто: черный кожаный пиджак, водолазка того же цвета, джинсы. Только дорогой "Breguet" на запястье никак не вписывался в облик простого парня.

— Что угодно? — у меня появилось странное ощущение. Я видел этого типа впервые, но он уже нервировал. Было в нем нечто, что при других обстоятельствах заставило бы меня обойти его десятой дорогой.

— Следователь Стрельцов, Калиновское РОВД, — он продемонстрировал свое удостоверение.

— Очень приятно, — я поправил очки, изобразив дежурную улыбку. Он нравился мне все меньше и меньше.

— Взаимно, Евгений Львович, — он оскалился точно волк: вроде и улыбается, но в глотку готов вцепиться, дай только повод. Неприятный тип, опасный.

— Слушаю вас. И, пожалуйста, побыстрей. Я тороплюсь.

— Это займет всего пару минут. Меня интересует ваша пациентка, Алиса Белова.

— С чего вы взяли, что госпожа Белова проходит здесь лечение?

— Знаю, — его стальной взгляд был холоден и пронзителен, до мурашек по коже, словно в дуло пистолета смотришь.

— Такая информация сугубо конфиденциальна. У нас частная клиника. Среди наших пациентов есть весьма влиятельные люди. Вы ведь понимаете, о чем я?

— Конечно, только гражданка Белова находится под следствием.

— Разве дело еще не закрыли? — признаться, я был удивлен, поскольку меня убедили в обратном.

— Нет, там есть кое-какие нюансы. Мне нужно ее допросить. Она ведь у вас.

— Да, она проходит лечение в нашей клинике, только сейчас в коме, — мне пришлось соврать. Ну, не мог я пустить его к Беловой, пока не переговорю кое с кем.

— Неужели? А я располагаю другими сведениями.

— Какими, позвольте узнать?

— Белова вышла из коматозного состояния два дня назад.

— Откуда такая информация? — было неприятно осознавать, что кто-то из персонала мог проболтаться. Узнаю, кто, уволю, к чертям собачьим, в 24 часа, без двух недель отработки и выходного пособия.

— У меня свои источники.

Догадываюсь я об этих источниках. Такие типы всегда нравятся бабам, наглые, опасные, потом сами же и плачут, дуры. Наверняка, какая-нибудь медсестричка не смогла удержать язык за зубами. Перед ней даже удостоверением махать не пришлось. Пара комплиментов — девица растаяла и все выложила.

— Как бы то ни было, Белова пока не готова к общению, — я поджал губы. Не люблю врать, но выбора не было. — Заторможенность, неадекватное восприятие, все это последствия коматозного состояния. Сами понимаете, допрашивать ее сейчас бесполезно, даже пагубно, ее психика нестабильна.

— Когда с ней можно будет поговорить?

— Через неделю, но предварительно позвоните. Зачем зря ездить?

— Диктуйте номер, — он извлек из пиджака мобильник.

Пришлось дать ему свою визитку:

— Здесь вся контактная информация, в том числе и мобильный номер.

— Вижу, — он быстро набрал цифры.

Мой "iPhone" завибрировал в кармане спецбрюк — я сбросил звонок. Подобное недоверие коробило.

— Что ж, не смею вас больше задерживать, доктор.

— Всего доброго.

Он повернулся и пошел прочь по коридору. Я наблюдал, пока он не скроется за поворотом, затем зашел в кабинет и запер за собой дверь. Отыскав нужный номер в контактах, я позвонил: