Принцесса для психолога (СИ) - Матуш Татьяна Страница 9

— Ты же ни в чем не виноват, — как-то потерянно сказал приятель.

— Виноват, — отрезал Руслан. Его лицо вдруг стало жестким, а голос похолодел, — я виноват, что допустил весь этот бардак. За что и огребаю. Как сказал Глеб Жеглов: "Наказаний без вины не бывает".

Володя хотел возразить, но понял, что бесполезно. Вздохнул.

— У тебя… денег хватит.

— Этого добра до черта, — отмахнулся Руслан, — было бы меньше, было бы в самый раз. А так… не спиться бы. Как думаешь, если я сам себя закодирую, сработает?

— Не выйдет, — хмыкнул Володя, — тебе запрещено лечить.

— А я никому не скажу.

Посмеялись.

— Может, останешься до завтра?

— Нет. Домой.

Можно было и остаться, но — смысл? До завтра его проблемы бы никуда не делись. А Володя, не смотря на искреннее желание помочь, просто не был тем человеком, который мог "разрулить" терки с Семьей. Вот так, с большой буквы.

Черт бы их всех побрал. Черт бы побрал его самого, сунувшегося в эту клоаку без подстраховки. И то, что выбора Руслану не предоставили, было плохим оправданием. Выбор есть всегда, не этому ли он учил своих ассистентов и молодых коллег. Просто не всегда можно выбрать идеальное решение. Иногда выбор заключается лишь в том, чтобы минимизировать потери.

А самоуверенность — зло!

— Постой, — сказал Володя и ушел вглубь квартиры. Не было его минут пять. Вернулся он смущенный. И до ужаса упрямый.

— Вот что… Возьми. На всякий случай. Предчувствие у меня пакостное.

Руслан чуть с табуретки не упал, когда понял, что Володя протягивает ему десантный нож. Как положено, рукоятью вперед.

— Спятил? — аккуратно спросил он, — я как-то пока еще по СИЗО не соскучился. Это же самому себе пять лет в карман положить.

— Возьми, — Володя умел давить голосом, не зря же даже на всю голову отмороженные тинейджеры слушались его как родного батю. — Из тюрьмы выходят, из гроба не встают. Я на днях видел Татьяну. Она не успокоится, пока не заставить тебя жрать стекло поездами…

— Очень целеустремленная девушка, — согласно кивнул Руслан. Немного помедлил. И взял нож.

Такси везло его не быстро, не смотря на поздний час, трафик был достаточно плотный. Окно Руслан приоткрыл сам и ночная прохлада с запахом дождя и неизбежного смога воспользовалась предоставленным шансом. Легкий пиджак очень хорошей фирмы не грел совсем — не для этого он был предназначен и Руслан с неудовольствием сообразил, что стремительно трезвеет.

И дома, вместо того, чтобы быстро "догнаться" до нужной кондиции, похоже, придется начинать сначала.

В одиночестве? К черту, он ведь не алкоголик.

Поискав в списке контактов, Руслан ткнул в номер актуального "котенка"… чтобы спустя десять секунд и семь гудков с неудовольствием сообразить: Юлечка либо забыла зарядить телефон, либо просто внесла его в черный список. Оба события были равновероятны.

Что ж, не один такой "котенок" на свете, да и в списке контактов их было больше. Но, видимо, звезды были против. То ли романтики и любви, толи пьянства, переходящего в алкоголизм.

Чертыхаясь на заднем сидении, потом расплачиваясь с ухмылявшимся таксистом — так и въехал бы по бесячьей роже, потом поднимаясь к себе на одиннадцатый этаж Руслан решал проблему: все же напиться в одиночестве или послушать голос своей худшей, но полезной половины, принять седативчик и лечь спать.

Но когда в полутьме лестничной площадки от стены отделилась невысокая, но очень крепкая фигура, все "нерешаемые" проблемы брызнули в стороны, словно испугались. Оставив одну мысль: неужели Глава Семьи раскошелился на киллера? Или это Татьяна? Да ну… ее же вроде лишили карманных расходов.

Руслан машинально сунул руку за спину, под пиджак.

— Доброй ночи, Руслан, — произнесла фигура, — простите за поздний визит. И за то, что без приглашения.

Глаза, наконец, перестроились после ярких ламп дневного света в холле и лифте, и Руслан сообразил, что фигура ему знакома. Эту обманчивую неуклюжесть плюшевого мишки (точно, обманчивую, настоящий мишка тоже выглядит неуклюжим, но скорость реакции у него феноменальная, а когти поострее иных ножей), эту спокойную, доброжелательную готовность говорить и договариваться, не имеющую ничего общего с трусостью, эту сталь в глазах, подогретую летним солнцем — он уже видел. Давно, но есть вещи, которые просто невозможно забыть. Господь поместил их вне забвения.

— Шура, — удивленно спросил Руслан. Острый страх ударил под дых, мгновенно вышибая вялое беспокойство по поводу своих терок с Семьей, дальнейшей карьеры и массового исчезновения "котят". — Как Алета… простите, не знаю по отчеству? Надеюсь?..

— С ней все отлично, — сдержанно улыбнулся телохранитель. — Вы помните. Это хорошо. Значит, все будет на порядок проще.

…Можно подумать, ее так легко забыть! Маленькую женщину, заносчивую и хрупкую, обреченную — и просто звенящую от несгибаемого намерения выжить и всех порвать на ленточки для бескозырок.

Пациентка, которую Руслан оставил с тяжелым сердцем и очень плохим предчувствием. За эти два года предчувствие превратилось в уверенность — сколько он не листал блогов со светскими тусовками, и "у нас", и "у них" и за океаном, и даже на Востоке — нигде так и не мелькнул шлем золотистых волос и яркие изумрудные глаза. Алета словно в воду канула.

— Что? — дошло до него, — Она жива?

— И здорова, — продолжая улыбаться, кивнул телохранитель.

— И она хочет меня видеть? Но я же ничем не смог ей помочь. И — как получилось, что ее спасли? Мне казалось, что ситуация безнадежна… простите.

— Ничего, — Шура кивнул на дверь, — может быть, мы войдем?

— Да, простите. Вы меня ошарашили, — Руслан зазвенел ключами, но в замок попал лишь со второй попытки. И выпитый коньяк не имел к этому никакого отношения. — Вы не ответили, Шура. Я слишком наседаю, да?

— Есть немного, но я выживу. — Телохранитель послушно переобулся в выданные тапочки, прошел на кухню и по-хозяйски щелкнул электрочайником.

В другое время Руслан бы, может, и возмутился… А, скорее, просто поставил галочку в психологическом портрете гостя и на этом успокоился. Чем другим, а ревностью к кухонной утвари он не страдал ни в мягкой, ни в жесткой форме. В его доме, вообще, любой гость чуть ли не с порога начинал чувствовать себя хозяином — черт знает, отчего так происходило? Может быть аура места?

Квартира в высотке была великовата для одного человека, Руслан покупал ее в расчете на будущую семью, но не сложилось. С одинокой пьянкой, похоже, тоже не сложилось.

— Вы давно меня ждете?

— Не слишком. Я наблюдал за вашим подъездом и пришел, когда подъехала машина.

— Наблюдал? — Руслан, мгновение назад углубившийся в холодильник, здорового серебристого монстра, мысленно дернулся. Но окоротил себя. Медленно выпрямился и обернулся.

— Зачем? — спокойно спросил он.

— Чтобы не торчать в подъезде.

Руслан помотал головой. Потом все же закончил начатое: вынул из хлебницы багет, а из холодильника сливочное масло и уже нарезанный лосось.

— Коньяк? Или вы "при исполнении"? — усмешка планировалась добродушной, а получилась язвительной.

— Я всегда "при исполнении", — пожал плечами Шура. Вот из кого добродушие просто извергалось водопадом. Помниться, при первой встрече этот харизматичный паренек с такой же светлой улыбкой пообещал Руслану переломать ноги. — Так что коньяк обязательно. При исполнении — самое то!

— Интересная у супруга Алеты Служба Безопасности.

— Ага. Такие мы — северные олени. А что же про Елену не спрашиваешь? — переход на "ты" получился у него так естественно, что Руслан его просто не засек. Хотя проворачивать такие фокусы было его специальностью.

— И не спрошу. Я обучаемый, Шура. И костыли мне ни к чему, даже самые дорогие и замечательные. Я уж как-нибудь ногами.

Телохранитель фыркнул.