Решимость: почти святой Брайан - Анастасия Сагран Страница 9

– Хорошая гончая выследит даже Красную Кэс, окажись она на месте Аргиад, – спокойно говорил Джулиан, разглядывая чуть светящиеся красные линии и знаки перед собой на столе. – И ни та, ни другая летать не умеет.

Опять пауза. Джулиан увидел что-то на столе и прибавил, не глядя на Брайана:

– К тому же за ней идёт Роджер. Один раз привёз её – привезёт и во второй.

– Но она поклялась убить его несмотря ни на что. Не думаю, что эта женщина достигла такого уровня, чтобы понимать, к чему это может привести.

– Скажи, она пыталась убить тебя?

Брайану не хотелось признаваться, но пришлось:

– Да, я был на пороге.

– И ты отбился, насколько я вижу. Уж если лучший мечник Юга не выживет… тогда Сапфир бы сейчас…

Ровно в этот момент вошёл пышущий здоровьем, жизнерадостный и энергичный Сапфир:

– Пусть вместо Роджера её вернёт Брайан.

Джулиан нахмурился. Он уже было стал поднимать руку к метке, чтобы связаться с подчинённым и отдать приказ о срочной замене, но Сапфир, тут же, жестом, его остановил:

– Нет, подожди. Я передумал, – ясновидящий помедлил. – Нет, да, пусть заменит… Или нет? Я не знаю. Да, нет. Нет. Пусть Роджер… так, э-э-э… любопытнее. Решено, Роджер. Всё будет так, как будет. Никаких замен.

Сапфир развернулся и пошёл к двери.

– Никакой угрозы Роджеру, если вы об этом, – обернувшись, сказал Сапфир и вышел, не прикрыв за собой двери.

– Так, значит, она пыталась тебя убить, – переведя дух, сказал Сильвертон. – За что же?

– Мне чудится сарказм? – поинтересовался Брайан.

– Просто расскажи.

– Тут нечего рассказывать. Улучила момент, набросилась, вцепилась зубами. Я ударил мечом всего раз. Всё. Ах, да, она сделала это потому, что воспринимала меня как врага. На тот момент она ещё не знала о мире.

– Думаешь, знание о мире что-то изменило бы?

– Она разорвала звенья цепи и несколько дней, пока готовила побег, сидела напротив меня спокойно – выжидала. Хотела бы убить – убила бы.

– Так во-о-о-от почему… Считаешь, это всё твои молитвы? – в голосе сиятельного герцога чувствовалась-таки насмешка.

– Божья воля, – строго ответил Брайан.

Ричард Сильвертон проглотил ругательство. Он был верующим крылатым, но ненавидел, когда родной сын начинал надевать безличную маску приходящего духовника.

– Когда Роджер вернёт её, – сказал, чуть успокоившись, герцог, – мы усилим охрану, а ты…

– …А я должен быть вхож к ней как прежде.

– Пожалуйста, раз ты так хочешь. Проверяй себя сколько угодно. Давай, усложняй себе жизнь.

– Ну, раз ты не против этого… – Брайан предпочёл исчезнуть с глаз отца, пока тот не передумал. Джулиан, всё присматривая за своими линиями и знаками, ни к кому, казалось бы, не обращаясь, спросил:

– Думаешь, уже влюбился?

Сильвертон видел, что Брайан ещё не ушёл и сын, закрывая дверь в кабинет, на мгновение встретился с глазами отца. Тот выглядел серьёзным.

Послушать ответ Брайан не вернулся.

Прошло всего два дня, и вот – снова тюрьма Синеренесси. Другая камера: ниже, холоднее, чуть более влажная. В ней немного дурно пахло. Видимо раньше здесь держали человека или нескольких шипастых перевёртышей. Моргана Аргиад дышала через накинутый на нос воротник рубашки. Её руки и ноги были прикованы к стене цепями, в два раза толще той, единственной, предыдущей. Она лежала на полу под стеной, свернувшись в клубочек. Похоже, это единственная поза для сна, которую могли позволить цепи.

– Как там, на свободе? – спросил Брайан, усаживаясь.

– Сияешь оттого, что меня поймали, или оттого, что я твоего брата не убила?

– И от того, и от другого.

– Я тебе так нравлюсь?

– Нет. Мне нравится мысль о том, что я таки сделаю из тебя добродетельную леди.

– Какую?

– Я читал тебе несколько историй о добродетели. Помнишь?

– Нет.

– Тогда прочитаю ещё раз.

– Это же неизбежно, да?

– Да.

И Брайан снова читал. День за днём. Моргана Аргиад начала задавать вопросы о смысле Текстов. Это, а так же изменившаяся речь эскортесс, убедили Брайана, что он выиграл свою битву.

Время заключения Морганы Аргиад длилось уже больше полугода, женщина общалась дружелюбно, смотрела с надеждой, и потому Брайан стал частенько бродить по её камере так, что заходил в зону её досягаемости. Ему теперь казалось, что вопрос уже стоит не о том, есть ли у неё душа, а о том, станет ли эскортесс частью церкви Единого. И он склонялся к тому, что должна бы стать. Но он не был наивен:

– На севере, так же как и ты, в длительном заключении, находятся двое моих внучатых племянников, – сказал как-то Брайан – эскортесс. – Тебя наверняка обменяют на одного из них.

– Скоро?

– Не могу сказать более определённо. В моей семье властвует убеждение, что священник вроде меня, как и любая женщина, ничего о внешней жизни знать не должен.

– Понимаю. Все знания, что я сумела накопить, я почерпнула, присутствуя при разговорах других: людей или перевёртышей, – Моргана была настроена на долгий разговор и Брайан, ожидая сейчас услышать историю, из которой вполне могла следовать натуральная исповедь, опустился на пол там, где стоял – довольно близко к эскортесс. Но она лишь посмотрела на него с приязнью и спросила:

– Почему никому в голову не пришло, что эскортов можно обучать?

– Потому что вы своевольны до крайности, а силовые методы принуждения на вас не действуют. Наказывать вас нечем, разве что введением ограничений. Представь: не выучила урок – в тюрьму на ночь. Хотелось бы?

– Нет, лучше не надо.

– И, к тому же, твоя образованность – дело затратное, да и не выгодное тем, кто хотел бы тобой управлять, как своей вещью.

– Почему?

– Чтобы вопросов не задавала. Чтобы не усомнилась в том, что необходимо выполнить приказ. Сомнение может привести к тому, что ты не выполнишь в точной форме то, что от тебя требуют. Или вовсе поднимешь бунт. Ясно?

– По твоей вере греть постель одного из царей и убивать по его приказу страшно плохо. У нас это почётно.

– Я думаю, что по любой вере это не хорошо. Дело в том, что большинство слабо понимает сущность Божественного Учения. А ведь основные Каноны прочно вошли в мирское сосуществование, и считаются законами вполне практическими. К сожалению, с каждым новым поколением меняется взгляд на практику применения этих законов и отношение к их соблюдению год от года меняется. И меняется, надо сказать, до неузнаваемости. Если внимательно присмотреться, то увидишь это здесь, на юге. На севере, естественно, проблема существует в гипертрофированной форме благодаря оккупации перевёртышей. Им выгодно то, что ты делаешь, и они культивируют подобные поступки. Потому-то