Лето, когда ты была невестой - Анастасия Орлова Страница 9

Брегир не сразу понял, что она имеет в виду. Ну конечно! Опять нянюшки, причитавшие из-за непохожести черноволосой, белокожей, изящной девочки с изумрудными глазами на привычных голубоглазых светлокудрых красавиц с пышными формами. Глусун задери этих старых дурёх!

— У него будет самая красивая жена, и он поймёт это, как только тебя увидит, — промолвил воин, но цесаревна этого словно не услышала.

— Отец всегда говорил мне, что я смогу выбрать того, кого полюблю, — продолжила она. — А теперь мне придётся полюбить того, кто выбрал меня. А если я не смогу?

— Сможешь, — чуть помолчав, мягко сказал Брегир. — О нём говорят много хорошего. И он вроде бы недурён собой, — воин хотел успокоить Сольгерд, сказать, что всё будет хорошо. Но не вымолвил больше ни слова. Потому что не смог убедить в этом даже себя. Он держал её в кольце своих рук, вдыхал русалочий аромат её волос, и в груди щемило желание прикоснуться к ним губами.

— Ты… такой хороший, — произнесла Сольгерд, — откидывая голову, чтобы поймать его взгляд.

Брегир отстранился и убрал её руки со своих плеч, непроизвольно задержав тонкие холодные пальцы в своих ладонях дольше, чем следовало.

— Ты меня не знаешь, — ответил он как можно жёстче, чтобы она не услышала сквозящую в его голосе горечь, и зашагал прочь, к месту их ночлега.

***

Перед самым рассветом его разбудил треск сухих сучьев. Брегир пошёл проверить, не забрёл ли кто к месту их ночлега, но никого не заметил. Зато нашёл несколько грибов. Он прошёл мимо, не обратив на них внимания, но вдруг подумал, что цесаревна уже несколько дней питается только чёрствыми лепёшками. И вернулся.

Сольгерд проснулась от чудесного аппетитного запаха. Рассвет уже разливал свой мёд по небу и верхушкам деревьев, а Брегир, сидя перед костром, жарил нанизанные на прутики грибы.

Завтрак оказался гораздо вкуснее всех тех разносолов, которыми потчевали Сольгерд во дворце!

Брегир видел, как она радовалась, и нежность, с которой у него никак не получалось совладать, до боли сжимала его сердце.

Задумавшись, Брегир услышал их слишком поздно — пятерых деревенских парней, пробирающихся к их костру. Хвататься за лежащий неподалёку меч было бессмысленно — они явно не были искусны в бою и не представляли серьёзной угрозы, а Брегир не хотел никого убивать зря. Поэтому он даже не потрудился подняться на ноги и остался сидеть у костра.

Парни, румяные и плечистые, как пить дать — первые женихи на деревне, остановились на безопасном расстоянии. Может, и не думают ничего недоброго?

— Эй, ты! — окликнул один из них, самый нарядный, видимо, ещё не успевший переодеться в простое после праздничной ночи. — Мы знаем, кто ты!

Брегир окинул ребят скучающим взглядом: а нет, думают.

— Ты убивец, похитивший цесаревну от жениха!

Ребята медленно брали их в кольцо.

— За твою голову обещают золото! Много золота! Но мы тебя не тронем, если отпустишь цесаревну.

— Пусть идёт, я её не держу, — спокойно ответил Брегир.

Парни оторопело переглянулись, побледневшая Сольгерд уставилась на воина.

Он смотрел ей в глаза спокойно и уверенно, и в его взгляде красноречиво читалось: «Всё хорошо. Я с тобой. Не бойся».

— Эй, цесаревна, — робко позвал здоровый детина, вооружённый деревянной дубинкой, — пойдёмте с нами, цесаревна, мы вернём вас вашему любимому!

— Рейслав мне не любимый! — со всей твёрдостью, на какую была способна, ответила она, — он желал мне зла, а мой… телохранитель спас меня.

— Совсем запугал девушку, изверг, — шепнул третий, за поясом которого болтался кистень на кожаном ремне.

— Идите домой, — устало уронил Брегир, — не ввязывайтесь не в своё дело.

— Мы пойдём, — произнёс первый, — но цесаревна пойдёт с нами! — Двое парней направились к Сольгерд, а тот, что стоял позади Брегира, опустил на плечо воина ладонь. Он рассчитывал сдержать его, если мужчина решит перечить, но даже не успел сомкнуть пальцы. Воин рывком дёрнул его за запястье вперёд, выбил дух ударом плеча в живот, и перебросил через плечо, уложив спиной в костёр. Парень пронзительно завопил, извиваясь в снопе искр и пепла.

Брегир вскочил на ноги, нырнул под замах дубинки и скрючил нападавшего на траве ударом в пах. Завизжала Сольгерд, которую схватил один из «защитников», а тот, что попал в костёр, наоборот, орать перестал, умудрившись снять с себя пылающую куртку.

Брегир пинком выбил нож из руки бросившегося на него заводилы, ударил его ребром ладони в горло, и парень сменил на траве очухавшегося от боли товарища, который подскочил на ноги. Он замахнулся дубинкой, но Брегир перехватил его руку и сокрушительным ударом вновь уложил его наземь, отобрав оружие.

Краем глаза воин увидел, что Сольгерд исхитрилась пнуть в колено того, который тащил её за руки, и вырвалась из захвата, но убежать не успела.

Брегир походя ударил подоспевшего обожжённого парня лбом в переносье, перешагнул через упавшее без чувств тело и с треском опустил дубинку на темечко одного из двоих, пытавшихся совладать с цесаревной. Оставшийся один на один с Брегиром парень выпустил Сольгерд, бросился на воина, размахивая кистенём, но на полпути (видимо, оценив свои шансы) резко изменил направление, и, запустив в мужчину своим единственным оружием, дал дёру.

— Поехали, — бросил девушке Брегир, широким шагом направляясь к привязанному коню.

— Они живы? — спросила она спустя некоторое время.

— Живы.

— Все?

— Все.

— Они думали, что спасают меня… Получается, они хотели помочь.

— Они хотели выставить себя героями перед родной деревней.

Лес закончился, и впереди, насколько хватало глаз, простирались зелёные поля, поросшие высокой травой. Справа тёмными нагромождениями виднелась деревня. Чтобы её объехать, они заложили заметный крюк.

Брегиру не давал покоя сбежавший парень. Остальным, чтобы добраться до деревни, понадобится немало времени, но тот уже мог донести гвардейцам. Деревня большая, в ней есть постоялый двор, который наверняка под присмотром людей Рейслава на случай появления там сбежавшей цесаревны. Пятеро гвардейцев — не пятеро деревенских хвастунов, их придётся перебить всех. А Брегир знал, чем это для него обернётся. Не надо было отпускать парня. Воин погонял коня и то и дело оглядывался, ожидая увидеть погоню.

И он её увидел.