Школа Делавеля. Чужая судьба - Ольга Вадимовна Гусейнова Страница 9

Оборотница благодарно и растерянно уставилась на меня синими узкими, но красивыми глазами, принюхиваясь прямым симпатичным носиком. Я тоже рассматривала ее. Ничего так девчонка, хорошенькая, даже остренький подбородок не портит черты ее лица, а придает еще большей ранимости. В общем, выглядит как беззащитный мужчинка. Да еще и одета в полотняную рубаху до середины бедра, поверх которой кокетливая безрукавка с вручную – а не магически – вышитыми узорами. Узкие штаны из плотной ткани. И обувка «соответствующая» – мягкие кожаные не то тапочки, не то…

Поймала себя на том, что смотрю на нее с презрением и испытываю то же самое. Прямо как мои сокурсницы при виде меня… Ощутив резкий внутренний протест и стыд, я стерла с лица презрительное высокомерное выражение и мысленно поклялась никогда не быть такой, как они, – не унижать, не презирать за слабость и непохожесть. Ведь всегда можно найти, за что уважать разумное существо.

Девушка продолжала изучать меня из-под густой челки, все еще дрожа от пережитого страха. Я сочувственно улыбнулась ей, так, как всегда ободрял меня отец, и – о, чудо! – лисичка сквозь слезы неуверенно улыбнулась мне в ответ.

Я уже открыла рот, чтобы спросить, как ее зовут, когда неожиданно раздались неприятные чавкающие звуки, а уж запах попер и вовсе тошнотворный. Оборотница подскочила, схватила свою тощую котомку, брошенную возле дерева, вцепилась в мою руку и потащила за собой. Хотя я сама уже готова была бежать впереди нее. А все потому, что волколаки, приконченные моими клинками из заговоренной стали, начали стремительно разлагаться, источая омерзительную вонь.

Мы в ускоренном темпе молча прошли с четверть лиги. Сумерки сгущались, скоро совсем стемнеет, а с местом для ночлега я еще не определилась.

Как выяснилось, проблема ночевки занимала не только меня. Спутница приятным голоском поделилась:

– Я этими местами в детстве с папой ходила, тут есть небольшой прудик, возле него и заночуем. Будет и ужин из рыбки, и водичка, а охранку я сейчас самую надежную нарисую, чтобы ни одна тварь не проскользнула.

Я с легким удивлением скосила взгляд на девицу. Еще недавно она комком меха висела у меня на шее и билась в истерике, а теперь фактически командует. Ничего себе… четвертина!

Но возмущаться ее командирскими замашками не стала. Ведь для меня она сейчас источник информации о новом мире. О его традициях, нравах, обычаях и расах. Если уж я здесь, то зачем торопиться с выбором мужа. Мне же завалящий не нужен. Лучше поискать самого лучшего, подходящего именно мне, и главное – по сердцу.

– Тебя как зовут? – спросила ее.

– Невель Рыжуха. Я из клана лисиц, – быстро ответила оборотень, а потом, вновь неуверенно улыбнувшись, полюбопытствовала: – А ты эльфа?

Я вскинулась от такого оскорбления:

– Не сравнивай меня с этими трусами! Я – феида!

– Трусами? Эльфы? Феида? – опешила Невель. – А кто такие феиды?

Я выпустила и распахнула крылья, а лиса, остановившись, восхищенно выдохнула.

– Фе-е-ея?.. А в легендах сказано, что вы маленькие и слабые, а ты вон какая… сильная. А как ты здесь очутилась? Вас уже несколько тысяч лет никто не видел…

Невель обошла меня и, протянув руку, с трепетным «можно» благоговейно коснулась зеленого края моего крыла.

– Красивые-е-е! Ой, они же на ощупь как у бабочек: бархатные и тонюсенькие. А ты летать умеешь?

Ее замечания стали лечебным бальзамчиком для моего израненного самолюбия. А последний вопрос вызвал снисходительное самодовольство. Лениво взмахнув крыльями, от чего волосы и полы рубахи Невель затрепетали на ветру, я поднялась над землей метра на два, гордо заявив:

– Выше не могу – ветви мешаются.

Лисичка запрыгала от радости, хлопая в ладоши:

– Боги, они потрясающие. И такие яркие, цветные: чистое золото, а по краям – как сочная трава. Клянусь хвостом – ты счастливица, что можешь летать.

Ну честное слово, прямо восторженный парнишка-феид. Я приземлилась, убрала крылья и снисходительно похлопала девушку по плечу:

– Поверь, крылья не спасают от проблем. И не в их красоте счастье.

Невель кивнула понятливо и, хитренько посмотрев на меня, спросила:

– И как ты здесь очутилась? Из-за проблем?

Вспомнив слова Манулы о порталах, воспользовалась ее невольной подсказкой:

– Я не знаю, где это «здесь». Попала в блуждающий портал… нечаянно.

Невель нахмурилась и окинула меня внимательным оценивающим взглядом. Детская непосредственность в ее, почему-то мне кажется, грустном взгляде испарилась бесследно.

– Блуждающие порталы появляются лишь на Темных землях. И это знает каждый житель Раша.

– А мне, вот, достался один заблудившийся! – возразила я жестко. – И я не нечисть, между прочим.

Оборотница стушевалась, пожала плечами и спросила, продолжив, наконец, наш путь:

– А как зовут мою спасительницу?

– Лютерция Пчелка! – примирительно улыбнулась я.

– Лютик, значит? – расплылась в улыбке Невель.

– Р-р-р-р, меня так только папа зовет. И будет лучше, если ты ко мне полным именем обращаться будешь.

– Ой, прости, но если близким можно, то, наверное, друзьям – тоже? – настойчиво допытывалась она.

– А ты что, в друзья набиваешься? – удивилась я.

Невель смутилась, расстроенно поджала губки и разочарованно ответила:

– Я думала, раз мы спаслись вместе… и в бою поучаствовали и…

– Ты? В бою? – расхохоталась я. – Да ты меня чуть не задушила своим мехом.

Плечики лисички опустились, голова тоже, вновь напомнив меня саму в учебке. А еще впервые за сорок лет жизни мне предложили дружить. Вот так, долго не раздумывая. И больше того, не из жалости, а нуждаясь в моей дружбе! Это действительно стало новым событием! И неожиданно приятное тепло начало разливаться у меня в груди. Стоило попасть в другой мир, и у меня сразу появилась подруга – боги милостивы ко мне вдвойне.

Благодарно пожав плечо Невель, я объявила:

– Ты права! В бою мы победили, вместе путешествуем, ночлег сейчас разделим, так что грех не подружиться.

Отметив в глазах лисички неуверенность и сомнения в моей искренности, я, забыв прикусить язык, щедро предложила:

– Ну и можешь по дружбе звать меня Лютик.

Она снова радостно запрыгала и захлопала в ладоши. Потом и вовсе опять кинулась обниматься, вынудив меня вытянуться столбом и терпеливо ожидать окончания. Все же к подобным излияниям я абсолютно не привыкла. Особенно от женщин. Я понимаю – мужчинки, но женщины… Нет, это уму непостижимо.

– У вас все женщины так себя ведут? – поинтересовалась вкрадчиво. В конце концов, надо же приниматься за изучение местных нравов.

– В каком смысле «так»? А-а-а… прыгают? Да нет, не все, но бывает часто. Мы же эмоциональные и… – Невель оборвала свои пояснения и уставилась на меня. – А что, у вас по-другому? И