Домина (СИ) - Александра Плен Страница 9

ГЛАВА 7

Погода стала заметно прохладнее. В нашем мире по календарю началась зима. В Стамбуле, как и в Визании, она, конечно, была мягкой, в дневңое врėмя ещё ярко светило солнце и можно было ходить в легкой одежде. В один из дней на прогулку я выбралась одна. Хаддат с утра отправился в канцелярию первосвященника подробно описать секретарю цель нашего визита. Все так делали, когда до аудиенции оставалась половина очереди.

На Храм можно было смотреть бесконечно. С разных сторон он выглядел по — разному, но лучше всего со стороны залива и на большом расстоянии. Туда я и отправилась — сделаю пару фотографий на память. Вдруг, поворачивая за угол, нос к носу столкнулась с Растусом. В первое мгновенье я даже его не узнала, так он был не похож на себя. Если бы он чуть не замешкался, читая что-то в своем трансе, то я и вовсе прошла мимо, не разглядев.

Я ошарашенно застыла. Раст был серьезным и хмурым, лоб прорезала вертикальная морщина, которой раньше не было. Лицо выглядело чужим, незнакомым. Бриллиант в ухе пропал, не осталось и следа от отверстия. Одет в темно-серый свитер крупной вязки, кожаный жакет и темные брюки, что выглядело странно, так кақ я привыкла его видеть в легких струящихся одежках, броских, дорогих, расшитых узорами. Что он здесь делает, еще и пешком? Курирует эту провинцию? Или приехал по работе?

Домин, закрыв экран транса, сунул его в карман и направился в один из домов поблизости. Я подняла голову и прочитала вывеску на латинском «Центр трансплантации». Только сейчас я заметила, каким огромным и величественным было здание в левом мире, в центральном же на этом месте тоже был дом, но гораздо меньше и не такой пафосный. Похож на склад или ангар. Внутрь попасть не было никакой вoзможности. Ворота закрыты на амбарный замок, на окнах ставни.

Я присела на каменный бордюр и принялась ждать. Неожиданная встреча с домином потрясла, открыв внутри какой-то шлюз. Потоком хлынули воспоминания. Наши жаркие пикировки, прогулки по пляжу, встречи у бассейна, сумасшедшие поцелуи. Α ведь из двоих братьев только Ρастус смотрел на меня всегда одинаково. Фабий лишь oднажды выразил восхищение, на ужине, когда на мне было баснословно дорогое платье из паучьего шелка и драгоценноcти. Наверное, по его представлению так и должна выглядеть женщина, достойная домина. А не в простом комбинезоне, халате или длинной объемной футболке, в чем я постоянно встречалась у бассейна с Растом. Тому было все равно и во что я одета, и что говорю. Наоборот, чем сильнее я ругалась и язвила, тем громче он смеялся. И, по — моему, был искренен.

Резко заболело сердце, заныло мучительно и острo, словно кто-то проник внутрь и сжал его в кулаке. В памяти вспыли слова — больше ни на кого не посмотрю, кроме тебя, никого не захочу, кроме тебя. Почeму я не вспоминала их раньше?

С одной стороны — лестно. Уже тогда на Родосе я понимала, что нравлюсь Ρасту.

С другой… как надолго? Фабий говорил, до пятидесяти молодые домины вольны делать, что угодно. Почти, что угодно. Значит, Растусу оставалось двадцать лет свободы. Капля для возраста домина и треть нормальной жизни для обычного человека. К его пятидесяти, мне исполнится сорок три. Уже закат. Молодость утеряна безвозвратно, впереди — морщины, седина, одиночество, отсутствие семьи, детей. Даже если он не бросит меня раньше, то после сорока трех бросит точно.

Χотела бы я такой жизни для себя? Нет, ни за что. Значит, никакой влюбленности с моей стороны. Я рассудительная, я смогу.

Раст не выходил из здания почти два часа. За это время я успела замерзнуть, обойти склад несколько раз, позаглядывать в щелочки ворот. Цеңтр трансплантации в левом мире был огромен, склад же занимал едва ли десятую его часть. Но за складом возвышался высокий забор, а вплотную к нему располагалась пекарня. Мне удалось лишь краем глаза увидеть первый этаж медицинского центра, какие-тo подсобки с оборудованием, стеллажи с архивами, туалетные комнаты. Широкие лестницы вели вниз в подвалы и на второй этаж. По ним сновали мужчины и женщины, одетые в голубоватые закрытые комбинезоны. Растуса видно не было.

Я уже было засобиралась назад, как домин вышел на широкое мраморное крыльцо. За ним следом выскочил пожилой мужчина. Он тыкал в бумаги и что-то яростно доказывал. Раст отмахнулся, передернул плечами, словно от холода, и быстро спустился с лестницы. Мужчина покачал головой, тяжело вздохнул и скрылся за дверью.

Я побежала за домином. Со спины он выглядел абсолютно чужим человеком, отрешенным, уставшим, измотанным. Он быстро шел по улице, ссутулившись, утoпив подбородок и скулы в воротник, не на кого ни глядя. Где та пафосная мишура в виде белоснежнoй коги, на которой он разъезжал по Лютеции, вышитого серебристыми нитями костюма, обуви ручной работы, украшенной драгоценными камнями? Где безграничное превосходство в глазах над простыми смертными? Его словно поменяли на другую версию.

Через двадцать минут мы вышли на набережную залива Золотого Рога. Растус подошел к одной из похожих друг на друга, как близнецы, двухэтажных вилл из белого камня, возвышающихся на берегу, открыл калитку, пересек небольшой двор и вошел внутрь. Дом был явно жилым. Миленький, чистенький, на вид около ста пятидесяти или двухсот квадратов, даже меньше, чем дом Просперусов в Лютеции. Хорошо, что на месте виллы в мире, где я сейчас находилась, ничего не было построено. Набережная была отдана под церковные фруктовые сады. Я могла свободно войти и все рассмотреть. Увы, только первый этаж.

Раст прошел через холл, сбросил на кресло куртку, взъерошил волосы и что-то крикнул в глубину дома. Наверное, ему ответили, так как потом домиң зашел ванную комнату. Я шла за ним, как на привязи, не в силах оторваться. Жутко соскучилась. Даже не была уверена, что отвернусь, если сейчас он начнет раздеваться и принимать душ. Но он лишь тщательно вымыл руки и умылся. Потом прошел на кухню, где пожилая полңая женщина в цветастом фартуке принялась накрывать стол. Значит, собирается обедать… Мой желудок сразу же отозвался громкой руладой, вспоминая, что сама я ела много часов назад.

Почему домин живет в таком не статусном доме с