Последние стражи Аарона (СИ) - Мирослава Драгович Страница 9

— Ты хотел прожить всю свою жизнь в монастыре, никогда не мечтая о чем-то большем?

— Я не знал ничего другого, кроме молитв и страха. Никогда, — глубокая морщинка залегла между его бровей, сделав его лицо мрачным и задумчивым.

На одно короткое мгновение Морган снова увидел перед собой брата, но, спохватившись, отогнал от себя эту нелепую иллюзию. Будь это Аарон, и оба они были бы еще слишком молоды и беззаботны, то он взлохматил бы его светлые волосы, похлопал по плечу, сказал что-нибудь, что вызвало его улыбку — сделал что угодно, лишь бы его лицо продолжало сиять. Но перед ним стоял Ивэн. Моргану пришлось несколько раз повторить про себя его имя. Окинув юношу взглядом, он попытался найти в нем что-то особенное, что отделит его от образа брата. Он поймал себя на мысли, что смотрит на него как на воина — слишком худой, но его руки выглядели крепкими. Вот в чем он был непохож на отца.

— Твой гнев питает страх, — проговорил Морган, прерывая нависшее над ними молчание. — Но тебе нечего бояться. Я буду рядом.

— О, полагаю, я должен быть польщен? — небрежно поинтересовался Ивэн, скрестив руки на груди.

— Или… Хотя бы сделать вид?

— Вы двое так и будете секретничать здесь до заката? — Мириам возмущенно прервала их разговор. Она была взбудоражена предвкушением от возвращения домой, и буквально сгорала от нетерпения.

Ивэн, одарив ее короткой, немного нервной улыбкой, послушно побрел к костру.

— Ну а ты? — бровь девушки угрожающе дрогнула.

Морган галантно предложил ей свою руку, совсем так, как сделал бы желая прогуляться с ней по узким улочкам Дагмера. Ее пальчики с легкостью легли чуть выше его локтя.

— Я хочу поблагодарить тебя, — едва слышно заговорил Морган, нарочно замедляя шаг.

— Поблагодарить? — задумчиво хмыкнула она. — Думаю, платье из отменной парчи будет напоминать мне благодарность. Или флакон тех ароматов, что продаются недалеко от рыночной площади. Я буду всякий раз, открывая его думать о том, как же ты благодарен мне.

— Ты говоришь мне о платьях, когда Аарон за подобную смелось одарил бы титулом ил посвятил бы стражи.

— Все воины пахнут потом и кровью, а я предпочитаю благоухать розами и спать на мягких простынях, — с напускной небрежностью улыбнулась девушка. — Он никогда бы не пожаловал мне титул. Для него я всегда была только смешливой девчушкой, которую ты по собственной прихоти выделил из других.

— По прихоти? То, что ты делаешь, порой заставляет меня думать о том, что это было провидение.

— Я так голодна! А ты?

— Постой, — Морган застыл на месте. Твердой рукой он развернул девушку к себе лицом. Она быстро отвела взгляд в сторону. Губы ее были сжаты, удерживая те слова, которые она решила оставить при себе. — Я надеюсь, ты слышишь меня.

— Будет лучше, если я сделаю вид, что нет.

— Хорошо, — выдохнул маг, опуская руки. — Будь по-твоему.

— Полагаю, ты вообразил, будто бы я страдаю. А если я скажу тебе, что чувствую себя свободной? Ты решишь, что я вконец обезумела, или поймешь?

Морган замер, наконец уловив ее взгляд. Когда-то он узнал и запомнил навсегда, что эти глаза не могут ему лгать. Теперь же он видел в них едва ли не равнодушное спокойствие. И смог только выдохнуть:

— Я отыщу самую лучшую парчу в городе и самых искусных портных. Тебе сошьют платье достойное королевы.

— Пора поторопиться, — небрежно бросила Мириам, не желая больше говорить о том, что уже осталось в прошлом для нее. Она больше не ощущала того пламени, которое носила в себе всю свою жизнь. Как и не хотела думать о будущем, просто не могла позволить себе эту слабость. Морган не должен увидеть ее сломленной.

Она села рядом с ним у костра. Достав свой нож, он под пристальным взглядом Ивэна ловко снял птицу с вертела, разделил ее на равные части, и первую протянул изголодавшемуся парню. Тот набросился на доставшийся ему кусок — он рвал его зубами, подобно дикарю, и на его лице запечатлелось истинное наслаждение.

— Не очень-то по-королевски? — пробубнил Ивэн, замечая на себе насмешливые взгляды.

— Никто не обещал, что с тобой будет легко, — на губах старшего из Брандов застыла снисходительная улыбка.

— Не думаешь же ты, что я не помню тебя таким, Морган? Я еще не настолько стара, — проговорила Хранительница, расправляя плащ на своих коленях, желая убедиться в том, что ее работа закончена. — Но ты был скверным мальчишкой.

Морган потянулся к костру и немного разворошил угли, поддерживая затухающий огонь. Мириам небрежно склонила голову на его плечо, продолжая хрустеть ароматным яблоком. Глаза ее были устремлены куда-то вдаль, как и мысли, унесшие ее с этой поляны. Магу не хотелось тревожить ее безмятежность. Она выглядела расслабленной. Но вскоре на ее лице вновь заиграло нетерпение. Для Моргана это значило лишь одно — пришло время собираться в дорогу. Путникам, путешествующим налегке, для этого нужно было только запрыгнуть в седло.

Ивэн, опередив его, отправился к коням, привязанным за хижиной. Он плеснул воды в корыто, чтобы напоить их перед дорогой. Серый молодой жеребец, которого ему выдали монахи из конюшен монастыря, не принял юношу, и ему приходилось быть все время на чеку, что тот не сбросил его на землю.

— В городе я отведу тебя в конюшни, и ты выберешь себе самого быстрого рысака, — пообещал Морган, наблюдая за тем, как Ивэн потуже затягивает подпруги.

— Я? Разве не он должен будет выбрать меня? Это он решит, смогу ли я прикасаться к нему.

— Что ж, ты прав. Кто учил тебя ездить верхом?

Ивэн бросил на Моргана колкий взгляд. Он не понимал, к чему эти расспросы о прошлом, больше не имеющем никакого значения.

— По-твоему? Меня воспитали волки? — криво усмехнулся он, и тут же обернулся, услышав голос Хранительницы.

Она подошла, чтобы набросить на его плечи плащ. Он смутился, встретив ее взгляд, полный незаслуженного обожания. Мать скрывала его от других людей, и ему не доводилось прежде видеть женщин, кроме старой кухарки и дочери мельника, что приносила в замок хлеб. Ивэн попросту не знал, как отвечать на проявленную заботу. Когда она вдруг дотронулась до его лица, он испуганно замер. Ладонь старухи была немного грубой, но в этом жесте он прочувствовал всю нежность — незнакомое ему чувство.

Вскоре все трое оставили хижину. Хранительница провожала