Я стала женой злодея - Анастасия Миллюр Страница 9

— А почему он должен был меня убить? — спросила я, немного не догоняя происходящего.

От нас с разумом после таких внезапных пробуждений вообще мало что хорошего можно было ожидать. Зажигание у нас медленно срабатывало.

Демон фыркнул так, словно я спросила у него какую-то чушь, а затем вдруг оказался так близко, что я почувствовала исходящий от него слабый запах серы. Невольно я подалась назад, но Малькут не отступил.

— Не прикидывайся дурой, Святая! Таинство! Твоя жертва не была принесена правильно! — припечатал он, пронзая меня убийственным взглядом.

Чего?!

Так. К таким скачкам логических рассуждений мы с мозгом явно были не готовы.

— О чем ты? — нахмурилась я.

— А ты не догадываешься? — глумливо спросил меня демон.

Последнее, чем я хотела заниматься ночью, это играть в непонятные шарады с нечистью. Особенно, когда эти шарады касались Ридриха!

— Говори нормально! — приказала я Малькуту, потеряв терпение.

— Ты должна была умереть в том ритуале! — низким угрожающим голосом произнес он. — Но ты осталась жива! Жертва не была принесена в полной мере. Было пролито недостаточно крови. Ты должна была сдохнуть в том зале!

По телу стадом словно пробежались мурашки. Это еще что за новости?

В романе ничего не говорилось про то, что Кементина должна была быть убита. Лишь про то, что она должна была напоить своей кровью Ридриха, что я и сделала. Не может же быть, что автор написал неправду?!

— Ты должна… — начал демон, но замер на полуслове. — Хозяин зовет. Я еще вернусь, Святая, — угрожающе добавил он и исчез в темноте ночи, словно его и не было.

А я осталась сидеть с колотящимся сердцем и разрастающейся тревогой внутри.

Не может быть. Не может быть, что бы таинство было проведено неправильно…

Сглотнув, я уставилась в одну точку, а разум, судорожно переваривая полученную информацию, пытался собрать в кучу разбегающиеся в панике мысли.

Если хоть на секунду предположить, что сказанное Малькутом правда, если поверить в то, что я должна была принести себя в жертву, то получается… Получается таинство не было полноценно завершено.

Господи-ты-боже-мой… Меня окатило волной холода, окончательно прогнавшей остатки сна. Картина одна хуже другой стала вспыхивать в моей голове, лишь усиливая поток тревожных мыслей и вызывая царапающее чувство в груди.

Так. Стоп. Рано суету разводить.

Взяв себя в руки, я глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. Ничего еще не было ясно. Все, что у меня было - это слова демона. А демонам верить - себе дороже. Мне нужен был другой источник. В идеале - Ридрих. Но как-то слабо верилось в то, что если я подойду к нему с вопросом: «Хорошо ли ты себя чувствуешь, и не испытываешь ли ты вдруг ненавязчивого желания меня убить, что бы завершить таинство?», он не пошлет меня ко всем чертям.

Я потерла бровь. Тогда можно было зайти с другой стороны. Раскручиваем цепочку с конца. Как принести жертву во время таинства я узнала из романа, а в романе этим знанием обладал никто иной, как Лендрис Хельмвир, Святой и по совместительству мой биологический отец, который, правда, сейчас был заперт с легкой подачи моего злодея черти знает где.

Очередной тупик!

Нет, подождите-ка… Что сказал мне Ридрих, когда приехал за мной и взял отца в плен?

«Он будет твоим кнутом, Азалия. Будешь хорошей девочкой, и с ним ничего не произойдет. Ослушаешься и останешься сиротой. В этот раз по-настоящему».

«Я позволю вам увидеться после того, как ты сделаешь что-то полезное».

Ха-х… Так…

«Что-то полезное» звучало очень неоднозначно. А зная Ридриха, вдвойне неоднозначно. Растерев лицо руками, я протяжно выдохнула.

Нужно было ложиться спать. Утра вечера мудренее. Была у меня одна идея, которая могла сойти за определение «полезности» в классификации Ридриха, но сначала нужно было выспаться. Бессонницей я уж точно никому не помогу.

Выбравшись из постели я подобрала с пола одело, которое с меня стащил Малькут, снова забралась в кровать и, улегшись, закрыла глаза.

Спать. Спать. Спать.

Вот только дурные мысли все равно лезли в голову и отдохнуть, как следует, не получилось. Едва я проваливалась в сон, как меня снова и снова находили кошмары, где Адэйн убивал Ридриха, а я просто стояла рядом и ничем не могла помочь. Была абсолютно бессильной что-либо сделать и хоть что-то изменить.

— Святая Азалия, пора вставать… — услышала я голос Несси.

Глаза болели так, словно в них насыпали песка, а в висках слабо пульсировала боль - обычные подруги бессонницы. С тяжелым вздохом я поднялась и тут же увидела молчаливо стоящую у дверей Кементину.

Сегодня на ней был наряд горничной, который, однако, ничуть не умалял ее красоты. А на ее лице было такое выражение, словно она сделала этому миру огромное одолжение, придя ко мне и согласившись мне служить.

Только тебя тут не хватало…

Может, стоило позволить вчера Ридриху убить ее к чертовой матери? Но разум тут же дал мне мысленный подзатыльник.

«Ага, сейчас! Она главная героиня, а ты живешь в мире книги. Откуда ты знаешь, что с ним будет, если она умрет? Не говоря уже о том, что тогда от Адэйна проблем может прибавиться» — ворчливо втолковывал он мне.

Да, знаю я, знаю… Именно поэтому вчера и спасла ее.

Хотя положа руки на сердце, рискнуть и узнать рухнет ли этот мир с исчезновением Кементины хотелось. Особенно когда у меня в висках пульсировала боль, а она раздражала одним своим присутствием.

— Сейр Абенаж отбыл на рассвете, — доложила мне, как обычно, Несси. — Я наберу вам воду для ванны и принесу с кухни завтрак.

— Нет, — остановила я женщину. — Сейр Абенаж пожаловал мне новую горничную, оставь эту работу ей, а сама пока займись моим платьем на сегодня.

— Я не умею готовить ванну, — тут произнесла же произнесла Кементина, прожигая меня взглядом.

Не на ту напала. Я вздернула бровь.

— По-твоему тут есть чем гордиться? Сейр Абенаж проявил милость к тебе и твоему отцу, и вот так ты платишь за его доброту?

Девушка чуть ли зубами не заскрипела, но тем не менее поклонилась и направилась в сторону ванной комнаты. Несси проводила ее недоверчивым взглядом.

— Что молодая княжна может знать о помывке? Неспокойно мне, Святая Азалия. Еще испортит вам купание.

— Испортит - будет наказана, — безразлично