Перешагивая через Грань (СИ) - Духовникова Евгения Страница 96

Элис пробежалась глазами по письму.

— "Верь своему фэрлингу". Не так давно я видела сон… Там, во сне она сказала мне то же самое.

Фосса бросила теребить браслет и мигом посерьёзнела.

— Не уверена, что имею право что-либо тебе советовать, но лично я не пренебрегла бы этим советом, — в зелёных глазах промелькнули тени воспоминаний, но озвучивать их вслух девушка не стала. — Когда дело касается фэрлингов, любые шутки неуместны. А в том, что фэрлингам стоит доверять, нет никаких сомнений.

Они сидели ещё достаточно долго; но разговаривали не о Розали и не о письме. Фосса рассказывала о своём детстве в приёмной семье, о своём первом контакте с фэрлингом, о том, как разочаровалась в жизни, осознала, что справедливости не существует и поклялась идти против системы, как, сбежав из неродного дома, она оказалась в банде контрабандистов, которую сама же потом и возглавила… У Элис возникло чёткое ощущение, что Фосса нарочно развлекает её своей болтовнёй, желая отвлечь от мрачных мыслей и не спешит уходить, дабы удостовериться, что она окончательно остыла и не наделает глупостей.

Было уже за полночь, когда гостья засобиралась домой. Элис настояла на том, что проводит её до Зеркала.

— Не забывай, Фосса, ты не в Реверсайде. Пока ты здесь, нужно беречь силы, — сказала она. — И, кстати, как ты вообще сюда попала?

— Кэрриган помог, — ухмыльнулась Фосса. — Помнишь то Зеркало, через которое мы проходили, когда спасали Эмили?

— Да, но ведь оно давным-давно взято под охрану…

— Так ведь я и говорю: Кэрриган помог. Отвлёк на минутку твоих охранников.

Элис уже открыла рот, чтобы ответить, но потом подумала, что Фосса, пожалуй, единственная во всём Реверсайде, кто может попросить помощи у фэрлингов — и получить её. Оставалось лишь радоваться, что Фосса не принадлежит к числу её врагов.

Пентаграмма на ладони укоризненно кольнула, но Элис сделала вид, что не заметила этого.

* * *

Письмо от матери на какое-то время заставило её забыть о проблеме номер один: Зеркалах и их необъяснимом влиянии на связанные ими миры. Несколько дней Элис ходила как в тумане, борясь со жгучим желанием рвануть в Реверсайд, разыскать там господина Файтфулла и поговорить с ним самостоятельно, но всякий раз здравый смысл брал верх, и она приходила к выводу, что вряд ли более тщательные расспросы принесут какие-либо плоды.

Да и сны, в которых бы фигурировала хрупкая светловолосая женщина в длинном платье, больше не повторялись. Теперь Элис преследовали совсем другие кошмары: вечные погони, где её настигали безликие преследователи, похожие друг на друга как манекены, безуспешные поиски укрытия, лампы, гаснущие, стоило только протянуть к ним руку, и потолок вместо неба, нависающий так низко, что деревья упирались в него своими макушками.

Впрочем, наяву тоже не было спасения от перманентного ощущения опасности, хотя из-за крайне плотного графика у Элис не было ни секунды времени поразмыслить обо всём этом. Помимо прямых обязанностей главы Департамента разведки, ей приходилось уделять внимание исследованиям профессора Джонса, общаться с гражданскими властями, а главное — не забывать про Зеркала. Вот с этим-то и было сложнее всего.

Потому что Зеркала создавали всё больше и больше проблем, возникая в самых неожиданных местах, — и, разумеется, далеко не всегда их удавалось обнаружить и взять под контроль вовремя. Элис уже не казалась дикой мысль привлекать гражданских к поиску Зеркал: два последних Зеркала агентам удалось обнаружить по чистой случайности, ещё на одно наткнулся рабочий распределительной энергостанции, а на прошлой неделе Зеркало открылось в столовой рыбоконсервного завода прямо посреди обеда, устроив небывалый переполох. И это не считая тех, которые не были обнаружены и оказались захвачены реверсайдскими шпионами.

Впрочем, реверсайдцы эти Зеркала не деактивировали, а только брали под охрану и запечатывали — как правило, заливали стеклом. Судя по результатам последних вылазок в Реверсайд, их доктрина несколько изменилась, во всяком случае, задача закрыть по возможности все Зеркала, чтобы навеки отрезать один мир от другого, больше не стояла.

В глубине души Элис понимала, что она, скорее всего, раскопала бы в Реверсайде больше информации, но жесточайший дефицит времени не позволял ей даже мечтать о прогулке по Дарквуду. Но была и ещё одна причина: она знала, что стоит ей оказаться в Реверсайде, как желание разыскать и расспросить господина Файтфулла может возобладать над желанием выбросить из головы все ненужные мысли и перестать жить прошлым.

Но и той скудной информации, что им удавалось собрать, хватало, чтоб понять: равновесие миров необратимо нарушено, и максимум, что можно сделать — предотвратить гибель хотя бы одного мира. Всякий раз, выходя из здания штаба, Элис видела стройный силуэт ажурной металлической вышки: "Сестрица Мэри", почти достроенная её предшественником; всякий раз девушка испытывала угрызения совести и всякий раз успокаивала себя тем, что, быть может, профессору Джонсу и его коллегам удастся найти третий путь — такой, в котором могли бы уцелеть оба мира.

Тем не менее, подспудно осознавая, что третьего пути может и не быть, Элис день за днём вынашивала свой собственный план. В какой-то момент она осознала, что дальнейшее обмозговывание деталей не имеет смысла без предварительного согласия Реверсайда, — а для этого нужно было встретиться с Джоном Стейтоном.

Конечно, Элис понимала: рано или поздно ей придётся с ним встретиться, это неизбежно, но всё равно она всеми силами старалась отсрочить "день икс". Трижды реверсайдская сторона запрашивала переговоры и трижды Элис уклонялась от присутствия на них, мотивируя это более важными делами. Каждый раз диалог складывался одинаково:

— Элис, они меня уже достали. Пожалуйста, поговори с ним сама.

— Не могу, Ана, правда. Уверена, вы с Питером справитесь сами. Всё, что господин Стейтон хочет сказать мне, пусть говорит вам.

— Но он отказывается вести переговоры с кем-либо, кроме тебя! Он говорит, что ему нужна именно ты.

— Ничего, обойдётся. И потом, я физически не смогу там быть: у меня дела на другом конце города, а я ещё не научилась находиться в двух местах одновременно.

— Но, Элис…

— Всё, разговор закончен.

Обычно после этого Элис отчаянно краснела и старалась улизнуть, и всегда в душе поднималась горячая волна стыда и смятения. Последний раз она чуть было не пустилась вслед за Анабель и уже хотела крикнуть, что переменила решение, но что-то удержало её — что-то, чему она не знала названия. Плюс рядом очень некстати оказался Роберт, а Элис меньше всего хотелось посвящать чересчур проницательного друга в двусмысленные подробности, поэтому она просто повернулась и быстрым шагом двинулась в противоположном направлении.

В конце концов, успокаивала себя Элис, долгое время Джон Стейтон не спешил выходить на переговоры, вероятно, ожидая, что первый шаг навстречу сделает она. Так что теперь его черёд ждать.

Зима, наконец, вступила в свои права, и теперь земля была покрыта не лёгкой изморосью, а плотным слоем снега толщиной в добрые полметра.

Разумеется, столица ещё не оправилась от ран, нанесённых недавним землетрясением, строители успели восстановить лишь часть разрушенных зданий, но с приходом снегопадов город стал выглядеть гораздо приятнее: руины домов скрыл толстый снежный ковёр, на ветвях деревьев повисла густая бахрома инея, а лёд, вставший на реке на две недели раньше обычного, тут же был расчищен под каток к неописуемой радости грейстоунской детворы.

Но самым значительным достижением стало почти полное избавление от спектралов. Помимо найденного Элис портала, под городом было обнаружено ещё девять; созданные ДВР группы зачистки работали не покладая рук, и на исходе календарного года жители Грейстоуна смогли, наконец, вздохнуть свободно.

Сегодня Элис пребывала в чуть лучшем расположении духа, чем обычно. В последнем письме от отца говорилось, что в Айзенбурге спектралов не осталось, — мэр города даже отменил комендантский час. А ещё — что ему удалось приобрести небольшой коттедж на набережной Айзы, и они с Люси ждут её на новогодние праздники.