Шахразада - Ларец соблазнов Хамиды

Шахразада

Ларец соблазнов Хамиды

Сверкающие камни! Великолепные камни! Камни изобилия и радости. Станьте сверкающей плотью богов. Камень хулалини, камень сиргарру, камень хулалу, камень санду, камень укну. Камень душу, драгоценный камень элмешу, совершенный в неземной красоте. Камень пингу, оправленный в золото И помещенный на блестящей груди царя как украшение. Азагсуд, верховный жрец Бела, сделай его сияющим, сделай его сверкающим! Пусть зло покинет его жилище!

Разве я сторож брату моему?

© Подольская Е., 2012

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», издание на русском языке, 2012

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», художественное оформление, 2012

Никакая часть данного издания не может быть скопирована или воспроизведена в любой форме без письменного разрешения издательства

– Рассказывают, жил в далекие времена на Окинаве один старик. Но не просто старик, а самый старый из всех стариков мира. Как-то налетел на остров страшный тайфун, который принес на своих серых крыльях саму Смерть. Ходил старик по деревне, чем мог людям помогал: с кем горстью риса поделится, кому свою одежду отдаст. А голод все ближе и ближе подступает: стали люди друг у друга последнюю скотину воровать, а потом – и кошек с лягушками да змеями убивать.

Вот как-то вечером шел старик по лесу. «Что делать дальше? Как людей от смерти спасти?» – думает. Слышит – заухала в глуши сова.

– Не к добру сова тут раскричалась, – пробормотал старик.

Поднял он голову, прислушался.

– Никак это новая весть из мертвого царства. Всюду, всюду смерть! Сгинь! Сгинь!

Пошел старик дальше. Вот уж совсем темно стало. Вдруг видит – идет ему навстречу по горной тропинке незнакомец. На плече гроб тащит, а в руке мотыгу несет. Поздоровался с ним старик и говорит:

– Очень я, почтенный, твоему горю сочувствую! Скажи мне, кто же в твоем доме умер?

Остановился незнакомец, вздохнул тяжело, а потом и ответил:

– Спасибо тебе, дедушка, на добром слове. Батюшка мой скончался, да нет у меня денег, чтоб похороны устроить. Вот и решил я в лес пойти да там батюшку и похоронить. Перед людьми совестно, потому ночью-то и отправился.

Сказал так незнакомец и еще глубже в свои черные одежды лицо спрятал.

– Не справиться тебе одному, – отозвался старик, – давай помогу!

Пошли они дальше вместе.

– Давай твоего батюшку в рощице похороним, – предложил старик.

– Что ж, – согласился незнакомец, – место тут хорошее, тихое, да и вид отсюда красивый открывается. Славно будет сюда приходить и батюшку моего словом добрым поминать.

Стали они по очереди землю копать.

– Дедушка, – говорит вдруг незнакомец, – уронил я в темноте ароматические палочки. В двух шагах всего. Помолись пока за батюшку моего, а я мигом вернусь.

– Хорошо, – согласился старик, – я пока помолюсь, а ты иди.

Ушел незнакомец и пропал. Ждал его старик, ждал. Уж и утро наступило, а незнакомца все нет.

– Как же можно первому встречному такое дело доверять? – удивлялся старик. – Видно, не вернется назад этот сыночек. Надо б хоть посмотреть, за кого я всю ночь Будде молился.

Подошел старик к гробу, открыл крышку, а там… груды золотых монет и россыпи драгоценных камней! Понял тогда старик, что был то не простой человек, а само божество. Так оно старика за доброту одарило.

Вернулся старик в деревню и золото меж всеми поровну поделил. Стали люди богатыми – не надо им больше было скот у соседей воровать да зверей убивать. Часто потом в деревне историю эту рассказывали и всегда гроб тот почтительно «спасителем от смерти» величали…

– Какая странная сказка, тетушка.

– Странная, девочка моя? Ничуть. Да и не сказка это вовсе. Быть может, осталась в памяти людской какая-то история. А за сотни лет обросла всякими сказочными подробностями.

– Наверное, так и было, мудрая моя. Однако мне до сих пор не по себе: гроб, который должен тело охранять и о смерти напоминать, людям жизни спасает…

– Да, – морщинистое лицо старухи озарила теплая улыбка. – Ты права, моя красавица. Ибо все в этом мире имеет свою оборотную сторону: то, что о смерти глаголет – жизнь бережет, то, что о победе вещует – опасаться заставляет… Равно верно и то, что не следует бояться того, что пугает, как не следует соблюдать запреты, кои разрешено нарушать…

Свиток первый

– Брат мой! Было ли твое странствие успешным? Согласились ли осгурды на подобную сделку?

Руас нахмурился, его темные брови сошлись над хищно изогнутым носом. Брат Арси, вместе с которым они наследовали трон отца, великого мага Варди ар-Ракса, встречал его у порога. Однако что-то в словах младшего подсказало старшему, как тот обеспокоен. Хотя что за смысл близнецам каждый раз вспоминать, кто старший, а кто младший, – тем более если вас разделяют несчастные три минуты…

– Конечно! Ты же знаешь, я могу быть более чем убедителен, – ответил он.

Руас был уверен, что они с братом уже давно правят страной, ибо отец их куда больше времени уделял совершенствованию в делах магических, чем в делах практических. А матушка… О, она лишь поддерживала усилия сыновей, оправдывая их поражения и радуясь их победам.

Братья никогда не пытались заглянуть в день завтрашний, не пытались решить, кому именно достанется трон, а кто останется лишь верным помощником. В этом не было нужды. Как близнецы, они инстинктивно чувствовали друг друга. Внешне поразительно похожие, внутренне они, как казалось Руасу, являли собой полную противоположность друг другу и, даже стремясь к одной и той же цели, предпочитали следовать к ее достижению каждый своим путем.

Вернувшись из путешествия, Руас сразу же поспешил к брату, не заходя к себе, чтобы переодеться. Арси встретил его в традиционном темно-синем халате с золотой отделкой. Тяжелое же облачение Руаса, кроваво-красное, с обильной вышивкой, дополненное высокой феской и тяжелой тростью, превращало старшего брата в сурового царедворца. Разница в одежде лишь подчеркивала бросающееся в глаза внешнее сходство и выразительную наружность каждого. Оба они были высокими и широкоплечими, с резкими профилями и чуть прищуренными холодными зелеными глазами, которые порой могли сверкать огненным блеском. Необыкновенное смешение кровей, колдовской и человеческой, наделило их уникальной, только им присущей аурой. Умение властвовать, желание обладать и полное пренебрежение опасностями составляли поистине взрывоопасную смесь. Было отчетливо видно, что за привлекательной наружностью скрываются темные и опасные глубины – а в них затаилась неотразимая сила, несущая смутную угрозу и лишающая многих присутствия духа.