Шарм, или Последняя невеста (СИ) - Билык Диана Страница 13

Глава 18. Генри

Совещание и встречу с инвесторами еле выседел, а когда Женя закрыл дверь за последним юристом и закурил свои фирменные сигареты, я вообще не смог больше терпеть: встал и спрятался в уборной.

Долго умываюсь и крошу фаянс умывальника пальцами. Жаль, он оказывается крепче моей души.

Сколько часов прошло? Один, два? Мне кажется, что вечность. Лера не звонит, и с каждой секундой я понимаю, что все кончено, и больше никогда ее не увижу. Но не могу смириться. Это так тяжело осознавать.

Неожиданно вспоминаю, что так и не включил телефон. Вот идиот!

Вылетаю в кабинет, Женька подскакивает от неожиданности.

– Север, ты меня в гроб загонишь!

– Переживешь! Вот же! – ищу на столе мобильный, но, кажется, я из-за нервов его дома оставил. – Сам справишься до вечера?

– А ты куда? – друг присаживается на край стола и заинтересованно всматривается в мое лицо. Скручивает руки на широкой груди. – Вчера с вечеринки ушел и ничего не сказал, сегодня на тебе лица нет и мечешься, будто тебе шершень жалом зарядил в пятую точку. Генри, что происходит?

– Я просто не спал всю ночь, мне нужен перерыв.

– А-а-а, – Женя вкусно затягивается, выпускает струйку дыма и закатывает глаза. – Надеюсь, она того стоит, а то полетят наши контракты на филиалы в Болгарии.

Я останавливаюсь в дверях, поглаживаю косяк ладонью, вспоминая, какая бархатная у Леры кожа, и бросаю через плечо:

– Она стоит многого, но боюсь, что я ее недостоин.

– Приложи усилия, – смеется Женя. – Разве это сложно?

– Как там Оля? – перевожу на него стрелки. Говорить о своей личной жизни нет никакого желания, даже с лучшим другом.

– Веселенькая, в постели – настоящий Везувий, хотя в общении местами занудная. А что? – Женя вдавливает бычок в пепельницу и подходит ближе.

– Нет, просто спросил. Все, не жди меня сегодня.

– Могу и завтра не ждать, – с улыбкой добавляет друг. – Отдыхай, Север, давно пора.

Я киваю и с чувством выполненного долга, что давно стоит поперек горла, убегаю в коридор. Хорошо, что ехать недалеко, и я не успеваю сойти с ума от волнения.

Дома суетливо пробегаю в кабинет, по пути сбиваю несколько горшков с цветами. Хватаю телефон и быстро включаю его.

Пока прогружается система оседаю в кресло, листаю сотни ненужных сообщений, тысячи входящих звонков. От Леры ни единого, от незнакомых номеров тоже.

Часы на стене пророчат мне полное фиаско, рычу и продираю рукой осторосшую челку. А что я хотел? Что девушка воспримет ненормальный договор нормально? Да она пальцем у виска покрутит, когда дойдет до восьмого пункта.

Ладно, жить придется дальше, раз уж освобождение в ближайшие три месяца на предвидится. Замираю пальцем над кнопкой «удалить все сообщения» и в последний момент замечаю новое входящее от инкогнито.

Пока открываю, матерю всю современную технику с тач-панелями. Для моих крупных пальцев только лопата подходит, и лучше совковая. Окошко распахивается, и я с замиранием сердца читаю сообщение:

«Генри, пожалуйста, забери меня».

И подпись «З».

«З»?

На ходу соображаю, не ошибся ли я, а потом до меня доходит: Золушка. Она ответила!

Лечу вниз, дубленку не надеваю, а только хватаю с крючка и бросаю на заднее сидение авто. Ору на охранника, чтобы пошевелился и открыл ворота. Игоря уже сменил Жора, а этот вечно медлительный, как гусеница. Но зато он придирчивый и дотошный до косточек. Надежный. Хотя и ворчит, что я туда-сюда катаюсь.

Пока распахиваются железные створки, успеваю сосчитать до ста и обратно. Стучу по коже руля, впиваюсь ногтями в ее мякоть и терплю боль. Я должен справиться с переживаниями и не запереть себя в моральном ступоре. Иначе Лера просто отвернется от меня, а я этого не хочу. Пусть не любит, пусть не ценит, но хотя бы не испытывает отвращения.

Но от недосыпа пульс шарабанит, что сдуревший, и на одном из крутых поворотов темнеет в глазах. Чудом выруливаю, чтобы не вылететь на встречку, но меня все равно заносит в небольшой сугроб, что разлетается, от встречи с высокими колесами, облаком белой крошки. Торможу резко и опускаю голову на руль.

– Пожалуйста, пожалуйста… – пальцы с ума сходят: трясутся, как у алкоголика. Предчувствие гонит кровь по жилам. Мне кажется, что если я сейчас Валерию не увижу – рехнусь на месте.

Набираю. Я должен ее услышать. Мне это нужно, как воздух. Но линия обрывается: «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети».

Газую с места и чуть не сбиваю пролетающий мимо жигуль. Сигналы орут, в голове гудит, но я давлю педаль в пол и через десять минут влетаю в нужный поселок.

На проходной долго допрашивают, куда я и зачем. И только, когда называю свое полное имя, ворота распахиваются.

– Десятый дом, господин Генри, – молодой холеный охранник подскакивает от волнения, когда я прокатываю мимо сторожки.

До двери не помню, как добирался, а вот толкнул ее почти с ноги.

Набираю полную грудь, чтобы позвать Валерию, но застываю от увиденного. Молоденькая, худенькая девушка с коротким каре стоит на табуретке и цепляет под потолок гирлянду. Ножка стула качается, и черноволосая незнакомка, подозреваю, дочь Валентины, вот-вот рухнет. Реагирую быстрее, чем успеваю подумать. Подлетаю и подхватываю ее на лету.

Она пискляво вскрикивает и обвивает мою шею, и пока я скидываю ее цепкие тонкие руки, в холл выходит румяная Валерия. Девушка застывает в проходе, за ней Валентина, с нескрываемой ехидной лыбой до ушей. Как у нее зубы от яда не заострились?

До меня доходит, что эти язвы просто спровоцировали нас обоих. Только какой в этом смысл, мы ведь не влюбленная парочка и не будем устраивать друг другу сцены из-за такой мелочи. Так что все это бесполезно.

Но взгляд у Леры офигительно-обжигающий, будто она меня сейчас живьем съест. Или не меня?

– Ты готова? – спокойно спрашиваю и отодвигаю от себя сестрицу. Та хихикает на ухо и накручивает на костлявые пальцы короткий черный локон. Закатывает томно глаза, будто пытается меня совратить. Фу. Какая же она противная.

Отворачиваюсь и ступаю к Валерии.

Она идет навстречу, прожигая гневом и разочарованием, выдавливает «да», и, когда подаю ей руку, обходит меня, словно преграду.

Глава 19. Валерия

Я успеваю прочитать только первый пункт: «Все, что будет происходить между партнерами в сроки данного договора остается тайной, закреплено подписями о неразглашении и наказывается неустойкой в размере 1 млн. у.е.», как в замочной скважине проворачивается ключ.

Моя прелестная мамаша не просто хочет меня отлупить, но и раскроет тайну Генри раньше, чем я. Я не могу этого допустить.

У меня несколько секунд, чтобы решить, что делать дальше.

Складываю бумаги дважды и выбрасываю через форточку. Успеваю не просто захлопнуть ее, но и поправить шторы и взять пустую папку снова в руки.

– Крыса грязная! – Валентина залетает черным торнадо внутрь и собирается меня ударить. Я прикрываюсь локтями и сжимаюсь от ужаса.

– Вы не смеете! Это моя комната, – пытаюсь заслониться, но мачеха выхватывает папку и лупит меня по лицу, плечам и рукам. Ожесточенно и яростно.

Отец не позволил бы ей творить со мной такое, но я не могу его тревожить – это усугубит его болезнь: сердце и так слабое. Как Валентина вообще не спровоцировала ему второй инфаркт своими выходками, я не представляю, да и с ним она ведет себя, как настоящий кот из Шрека. Хоть бери нимб на башку цепляй – почти святая.

Сильные костлявые пальцы мачехи врываются в волосы и тянут на себя, до резкого хруста и яркой боли. Я взвизгиваю и вскидываю руки: папка падает на пол. Только это отвлекает Валентину, отчего она немного ослабляет хватку и наклоняется.

– Думаешь, разок легла под богача, теперь можно со мной говорить, как вздумается? Тварь мелкая. Да я же тебя сгною в подвале и буду ждать пока папаша твой перевернется, чтобы выдрать оставшиеся крохи его бизнеса.