Тупак Юпанки - Пять дней в Азкабане Страница 14

Никто из членов семьи никогда не упоминал о случившемся, словно это была безмолвная договорённость. Но вопрос с поступлением Северуса в Хогвартс был решён раз и навсегда. И в августе Северус с матерью посетили Косой переулок, чтобы купить всё необходимое к школе.

Кроме того, видимо, у Эйлин с Тобиасом состоялся серьёзный разговор о том, что случилось накануне на кухне. Потому что после этого случая отец никогда не бил Северуса. Если тот и подвергался физическим наказаниям, то это были не более чем пощёчины и оплеухи. Скорее всего, отец просто боялся ещё одного всплеска магии. Зато с тех пор он полностью переключился на мать и всю свою злость выплёскивал на неё. Но с этим Северус уже ничего не мог сделать.

Ему невольно вспомнились Мародёры. Четыре идиота. Ладно, два. У Северуса перед глазами встала довольно отчётливая картинка: вытянувшееся лицо Джеймса и его глупо хлопающие ресницы, когда Северус ровным голосом спросил его, сколько тёмных заклинаний, по его мнению, знает Снейп. Похоже, только тогда до Джеймса начали доходить причины именно такого поведения Северуса во время нападок Мародёров. Нет, Люциус был абсолютно неправ, когда подначивал Северуса разобраться с обидчиками раз и навсегда. Дуэль с Поттером, конечно, в счёт не шла. Тогда Северус был спокоен, уверен в себе, и им двигал только холодный расчёт. Но если бы он вздумал напасть на Мародёров в ходе очередной горячей перепалки, неизвестно, чем бы это закончилось. Северус безумно боялся ненароком убить кого-нибудь из четвёрки придурков. А попадать в Азкабан и ставить на своей жизни крест только ради того, чтобы покончить с выходками гриффиндорцев, было бы крайне глупо. Поэтому из всех стычек со Снейпом Мародёры выходили гордыми «победителями». И каждый раз Северус, скрипя зубами, думал о том, что рано или поздно они за это ответят.

Ответили… Один Мародёр был мёртв, другой — занимал такую же камеру в этой тюрьме, два других исчезли. Впрочем как раз на них-то Северусу было плевать. Он много раз думал, не его ли злоба привела к гибели бывшего любовника. Но, оглядываясь назад, Северус мог совершенно точно ответить, что как бы он ни ненавидел Мародёров в былые годы, такого конца для их квартета он не желал…

День тянулся медленно, как и предыдущий, но у Северуса почему-то больше не было ощущения тоски и безысходности. Была просто пустота. Не было сил о чём-то думать и сопротивляться своим эмоциям. Постоянно клонило в сон. Перспектива провести в Азкабане всю оставшуюся жизнь теперь казалась неотвратимой и потому менее пугающей. К Северусу пришла рациональная мысль о том, что если он не может ничего изменить, то, наверное, и не стоит переживать по этому поводу. Осталось только смириться. Единственное, о чём он жалел — это о надежде на нормальную жизнь, которая была подарена ему при рождении. Теперь эта надежда угасала, сменяясь лишь пустым оцепенением.

Северус даже не заметил, как пролетел день, как в его камеру снова заглядывал дементор, как шаркал охранник в коридоре. Время, казалось, сошло с ума и двигалось исключительно так, как ему хотелось. Но Северусу уже было всё равно. Он забрался на матрас, бросил последний взгляд на тёмное небо в окне и, растянувшись на жёсткой подстилке, уснул.

***

…Северус узнал о существовании дедушки, папиного отца, только когда приехал на зимние каникулы на втором курсе. Вернее, он знал о том, что у Тобиаса есть и другие родственники, кроме ужасного дяди Хьюго, при воспоминании о котором у Северуса каждый раз по спине пробегала волна дрожи от отвращения, но не был с ними знаком.

Дом встретил его мрачной тяжёлой атмосферой. Как только Северус появился в дверях, ему было велено не разбирать вещи. К вечеру за семейством Снейпов заехал какой-то папин дальний родственник. Все погрузились в старенькую машину и поехали куда-то через весь город. Ехали почти два часа. И только когда машина остановилась возле большого трёхэтажного дома, мама шепнула ему на ухо, что его дедушка Самаэль умирает, поэтому папа приехал с ним проститься. Северус не стал спрашивать, что он сам тут забыл, раз проститься хотел отец, а также не стал уточнять, кому в голову пришла идея назвать дедушку именем демона.

Северус вышел из машины и прирос к месту, мгновенно забыв, как дышать. По ступеням с крыльца спускался дядя Хьюго, одетый во всё чёрное. Его отросшие за полгода волосы были перетянуты чёрной лентой. Выглядел Хьюго подавленным. Он сухо поздоровался с семейством Снейпов, и Северус вынужден был, подавляя в себе отчаянное желание заблевать дяде ботинки, пожать ему руку.

Потом Северуса повели в дом, и он окунулся в калейдоскоп лиц и имён своих родственников, которых видел впервые. К счастью, на него почти никто не обращал внимания, так что ему удалось незаметно выскочить в сад и устроиться на лавочке, вдыхая свежий зимний воздух, а не запах пота и валерьянки в душном помещении.

Он так увлёкся своими мыслями, что не заметил, как к нему приблизилась тёмная фигура. Только услышав скрип снега справа, Северус повернул голову. Ему понадобилась вся его выдержка, чтобы не вздрогнуть. Он спокойно выдержал взгляд мужчины и стал рассматривать высокие деревья за забором. Затем он услышал щелчок зажигалки, почувствовал запах дыма дорогих сигарет и просто не смог промолчать.

— Опять выгнали? — максимально едко осведомился он, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.

— На этот раз сам ушёл, — спокойно отозвался дядя Хьюго и затянулся. — Там и так прокурено. Душно. Дышать нечем.

Голос показался Северусу каким-то безжизненным и тусклым, и он даже повернул голову, изучая лицо дяди. Тот был бледен, глаза запали, под ними залегли тени. Северус, сам не ожидая от себя такого проявления жалости, вдруг спросил:

— Вы давно здесь?

Хьюго прокашлялся, окинул быстрым взглядом двор и, поняв, что кроме лавочки, на которой сидит Северус, присесть больше некуда, опустился на груду каких-то кирпичей, оставленных, видимо, для ремонта.

— Самаэль давно болел, — бесцветно отозвался Хьюго. — Но плохо ему стало только две недели назад. С тех пор я тут и… — он невесело усмехнулся, — поселился.

— Он ведь всего лишь ваш дядя, — удивился Северус.

— Его жена тоже больна, и не в состоянии ухаживать за ним. А из двух его детей только Тобиас живёт рядом, но он отказался приезжать. А Ханна живёт в Германии, у неё маленький сын. Ей тоже не до умирающего отца… Так что пришлось приехать мне.

Хьюго выбросил окурок и тут же закурил ещё одну сигарету. На минуту повисла тишина. Северус всё не спускал глаз с фигуры дяди, скрючившегося на холодных кирпичах. Он смотрел на мужчину и никак не мог разобраться в своих чувствах относительно него. Вначале Хьюго показался ему весёлым жизнерадостным семьянином, потом грязным извращенцем, полностью неудовлетворённым в постели, теперь заботливым племянником, который поселился в доме, пропахшем ещё не состоявшейся смертью, чтобы ухаживать за всеми брошенным дядей.