Тёмная дикая ночь (СИ) - Калитина София Страница 17

Моя леденящая паника тут же возвращается.

– Я знаю. Знаю. Блин, – я потираю лицо, чувствуя себя слишком потрясенной, чтобы прямо сейчас думать об этом. Наклонив голову, я спрашиваю: – А что, если мы поговорим об этом завтра по дороге в Л-А?

Она хмурится.

– Хочешь, чтобы я поехала?

Я колебалась лишь мгновение. Рациональная часть моего мозга машет предупреждающими знаками, в то время как эмоциональная настаивает, что она мне нужна рядом.

– Конечно, хочу, – отвечаю я. – Кто еще поможет не забыть имена и пихнет локтем, когда увлекусь рисованием на салфетках? Разве что ты не хочешь пое…

– Хочу. Просто подумала, почему ты не возьмешь кого-то из девочек.

Я слегка прищуриваюсь.

– Нет… Я хочу поехать с тобой.

Сглотнув, она кивает и смотрит в сторону.

– Ну тогда… конечно.

– Буду ждать тебя в шесть у магазина?

– Хорошо, – отвечает она. Она покраснела. Еще ни разу не видела краснеющую Леру.

– Мне нужно как-то по-особенному одеться?

Мое сердце колотится со страшной скоростью, и я вспоминаю, как Полина уговорила меня пойти на банджи-джампинг и те пугающие и щекочущие нервы секунды перед нашим прыжком. Я прижимаю ладонь к груди, стараясь говорить обыденным тоном:

– Просто будь красоткой для меня.

========== Лера ==========

Я редко беру выходные – на самом деле, с момента открытия магазина несколько месяцев назад не было ни одного – но сейчас они мне необходимы.

Выспавшись, я долго сижу на заднем крыльце и пью кофе, наблюдая, как на карнизе горлицы вьют гнездо.

Потом бегу несколько километров вдоль воды до Коув-бич и обратно.

Отгоняю машину на сервис и мойку.

Убираюсь в доме, принимаю душ. Ем и одеваюсь.

И позволяю себе весь день размышлять над тем, что же происходит между мной и Тасей.

Мне нужно понимать это без иллюзий. Я не хочу бездумно шагнуть с ней во что-то, и не только из-за того, что наша дружба – это нечто лучшее и важное в моей жизни, но и потому, что, хотя мы это и не обсуждали, я знаю: у нее не очень хороший романтический опыт.

Как-то раз Полина намекнула, что у Таси было мало отношений – по большей части непродолжительных – что она, как правило, держала женщин на расстоянии, и что ее легко спугнуть. Даже если я своими глазами не видела бы ее пугливую два дня подряд – у меня дома и вчера в магазине – это стало понятно после разговора с ее отцом, когда он подробно рассказывал о ней. Ее мать ушла, даже не попрощавшись, когда Тасе было двенадцать. Это как синяк у нее под кожей – он начинает темнеть, когда она позволяет себе иметь с кем-то слишком близкие отношения.

Магазин уже почти опустел, когда я пришла дождаться Тасю. Оля отлично справляется, но интуиция подсказывает мне не оставлять её одну на полный рабочий день.

– Пока тебя не было, где-то час назад приходил чувак с огромной коробкой Tortured Souls, – Оля смотрит, как я бросаю ключи на стойку и добавляет: – Отвратительно себя чувствую. Я уже видела за сегодня немало дерьма, но то меня реально напугало.

– Сказала девушка, проколовшая себе клитор.

Она смеется и отходит в сторону, когда я ввожу пароль на компьютере.

– Ну да, – ответил она. – Но ты видела эти рисунки? Младенцев в бутылках с какой-то жидкостью и измученных женщин, вынашивающих собственных убийц.

– Так что ты ему сказала? – в нашем бизнесе можно считать хорошей сделкой покупку и продажу коллекционных предметов: фигурок, комиксов, предметов графического искусства. У Оли глаз наметан неплохо, но она не всегда замечает детали, в отличие от меня. И основное правило гласит, что если Оля не уверена, стоит ли покупать, она должна попросить продавца вернуться, чтобы застать меня. В первые несколько недель она редко понимала, что брать, а что нет, но быстро научилась, и я перестала тревожиться, упустим ли мы из-за неё что-нибудь ценное.

– Я сказала, что тут постоянно околачиваются дети, и его комиксы нам не подходят, – её заметно передергивает и спустя мгновение еще раз. – А куда это ты вырядилась?

– По делу, – отвечаю я.

Я практически слышу, как её брови ползут вверх.

– «По делу»?

Предупреждающе посмотрев на неё, я сажусь на корточки открыть коробку канцтоваров. Если честно, у меня никогда не бывает дел.

Оля делает шаг ближе, наклоняется, и её лицо оказывается в десятке сантиметров от моего.

– Дело? – переспрашивает она.

– Ну ёб твою мать, – ворчу я, передавая ей коробки с ручками. – Еду сегодня в Л-А с Тасей.

Три секунды молчания, после которых следует неприкрытый скептицизм:

– У вас свидание?

Я мотаю головой.

– А ты уверена, что нет?

Ставлю коробку новых визиток на стойку.

– Еще как.

– Потому что в последнее время она так смотрит на тебя, будто хочет…

Я перебиваю её:

– Это не свидание, Оля.

Слышится звон колокольчика и как кто-то вошел, стуча каблуками по полу из линолеума.

– Спрашиваю тебя в последний раз, – шепчет Оля, – ты точно-точно уверена, что не свидание?

Я открываю рот ответить что-нибудь порезче, но останавливаюсь, услышав вопрос Таси:

– А где Лера?

– На коленях под стойкой, – с придыханием говорит Оля и широко мне улыбается.

Зал наполняется ее неуверенным молчанием.

Я бросаю на Олю раздраженный взгляд.

– Здесь, внизу, – говорю я ей и машу упаковкой скотчей над головой. – Копаюсь в коробках.

– Угу, – произносит она и наклоняется над стойкой, что мне видно ее лицо. Я понимаю, насколько я в жопе, раз решила, что смогу сегодня оставаться спокойной. Она выглядит просто офигенно. – Привет.

Я откладываю в сторону последнюю упаковку и чуть не проглатываю язык, когда встаю и вижу ее полностью. Кожаные штаны Таси нужно запретить законом. А если еще учесть ее туфли, под каблуком которых я бы с радостью умерла, и на многое намекающий, но ничего не открывающий топ? Мои шансы не выставить себя дурой в какой-нибудь ситуации равны нулю.

– Потрясающе выглядишь, – говорю я и, не долго думая, обхожу стойку и, наклонившись, целую ее в щеку.

Она реагирует, будто это не из ряда вон, а нормальное дело, улыбается и тихо произносит:

– Спасибо.

Она скользит взглядом к моим лежащим на стойке кошельку и ключам, но я еще не закончила с ней. Ее гладкие черные волосы собраны в высокий хвост. Я смотрю на ее прямую челку, почти незаметный макияж, хотя я вижу, что он есть. На подчеркнутые черным карандашом глаза, розовыми румянами щеки и наводящие на порочные мысли красные губы.

– Лера?

Мой голос получился срывающимся:

– Ты действительно красивая.

На этот раз она смеется.

– Благодарю, – говорит она и добавляет: – еще раз. Вася помогла. Честно говоря, позволить нам обеим возиться с макияжем – все равно что выдать мартышке очки.

Когда я отхожу забрать свои вещи, она открыто оглядывает меня сверху донизу. Я следую за ее взглядом по своей одежде: узкие черные брюки и черная рубашка.

Я даже отполировала ботинки ради этой женщины.

– Черт возьми, – замечает она. Она оценила, и довольно высоко. И я понимаю, что мы всегда это делали – флиртовали и сыпали тонкими намеками – просто никогда еще это не ощущалось настолько явно.

– Рада, что ты одобряешь, – отвечаю я. – Я припарковалась за углом.

Она идет за мной, по пути прощаясь с Олей. А потом берет меня за руку и улыбается.

– Я очень даже одобряю.

Ага. Я в жопе.

***

Я всегда знала, что Тася затихает, когда обдумывает что-то, ее беспокоящее. Могу предположить, что причина ее нежелания обсуждать свои проблемы – в отличие от Полины или даже Светы – в том, что ей нужно время самой обо всем поразмыслить. Но когда в машине она вспоминает разговор с Остином и начинает перечислять плюсы его идеи, какое-то я время отмалчиваюсь, думая, а вдруг причина ее привычки молчать, прежде чем начать что-то обсуждать, в том, что она не доверяет собственным суждениям.