Сойер Беннетт - Вне игры (ЛП) Страница 2

Не поймите меня неправильно. Сегодня Энджелин натянула на себя кожаные обтягивающие джинсы, топ, который едва прикрывал ее прелести, и головокружительно высокие каблуки. Она просто излучала секс, и не концентрируй она понапрасну все свои силы на мне, какой-нибудь парень был бы счастлив, заполучить ее внимание.

К концу ночи, когда приглашенная группа играла одну из своих последних песен, она попыталась утащить меня танцевать. Я вежливо отказался, сказав ей, что это, вероятно, не самая лучшая идея. Казалось, она с достоинством приняла отказ, но затем моментально решила пойти с нами, когда мы отправились к «Салли». Мне просто стоило пойти домой, но я действительно был голоден и думал, что смогу выдержать еще полчаса в компании Энджелин.

И вот, наконец, мы сидим здесь, я пытаюсь сосредоточиться на метании птиц в свиней, лишь наполовину уделяя внимание разговорам, которые ведутся за столом. Проходит всего секунд пять, пока какой-то умник не упоминает Декарта, и тут начинается.

Я считаю забавным, когда студенты пьяны или обдолбаны до такой степени, что начинают обсуждать философию. Никому нет никакого дела до философии вплоть до того момента, пока в дело не вступает алкоголь, и неожиданно каждый горит желанием вставить пару умных словечек.

Мы все проходим курс философии, на котором изучаем философов семнадцатого и восемнадцатого веков. В кампусе активно обсуждают, что доктор Андерсон, в свои сто двадцать лет, в основном спит во время занятий и говорит студентам весь материал, который будет использоваться на итоговом экзамене. Весь курс надеется, что его экзамен будет сдать проще простого. Я очень рассчитываю, что так и есть, потому как у меня чертовски хорошие оценки для перевода на четвертый курс, и я хочу иметь больше свободного времени в расписании, чтобы тратить его на хоккей.

— Ну, я думаю, что дуализм — это полная чушь, — говорит Майк с воодушевлением. Его произношение слегка невнятное, он почти еле ворочает языком. — Если разум может существовать независимо от мозга, тогда каким образом существует физическая память? Скажите мне, какой в этом смысл?

— Ничто из этого не имеет долбанного смысла, — бормочу я, не отрывая взгляда от Айфона. Никто даже не обращает на меня внимания, что меня вполне устраивает. Моя игра гораздо интереснее, нежели обсуждение Декарта.

— У тебя узкое мышление, — насмехается Энджелин. — Я считаю концепцию «Я мыслю, следовательно, существую» (прим. пер. — философское утверждение Рене Декарта, фундаментальный элемент западного рационализма Нового времени) более увлекательной. Это довольно глубокий уровень, о котором я не задумывалась прежде.

Я уверен, что она никогда не размышляла ни над чем больше, кроме выбора дизайнерских джинсов, которые она наденет утром. Но я впечатлен тем, в каком направлении она интерпретирует философию дуализма.

Краем глаза я замечаю приближающуюся официантку, но не смотрю на нее, потому что я в шаге от того, чтобы побить свой же рекорд. Она стоит рядом в течение нескольких секунд, пока за столом бушует дискуссия, и терпеливо ожидает, когда мы прервем свою мозговую активность и обратим, наконец, на нее внимание. Но никто не прерывается, чтобы даже перевести дыхание, поэтому она тихонько кашляет, будто пытается прочистить горло.

Когда все сидящие за столом погружаются в тишину, Энджелин произносит глубоко оскорбленным голосом:

— Извините. Но у нас самый разгар важной дискуссии. Как вы думаете, уместно ли прерывать нас, ошибочно предполагая, что мы закончили?

Все начинают истерически смеяться, кроме меня. Я мысленно усмехаюсь и просто качаю головой. Энджелин способна унизить кого-либо и заставить их чувствовать себя никчемными буквально в считанные секунды. Это истинное умение, которое присуще безумно богатым и ужасно самовлюбленным.

Но Энджелин еще закончила с ней. Она поворачивается к остальным и говорит:

— Я думаю, мы не можем винить ее за невежество. Ведь она работает всего лишь официанткой. Вероятно, этот разговор немного не ее уровня, — затем она начинает громко смеяться, что заставляет меня крепко стиснуть зубы.

Ладно, даже я признаю, что это довольно подло, но ничего не говорю. Я продолжаю держать голову опущенной, избегая любых взаимодействий с Энджелин. Она пьяна и груба. Не лучшая комбинация, а у меня нет подходящего настроя, чтобы играть в ее игры и противостоять ей. Черт, да это одна из причин, почему я расстался с ней. Между нами всегда была борьба.

До того, как Энджелин успевает добавить еще что-то, я слышу ответ официантки:

— Оу, мне так жаль. Просто… Я заметила, что вы все сидите здесь, и простите мне мою невоспитанность, но я уверена, что принцип «Бритва Оккама» гласит, что среди конкурирующих теорий при равных условиях, самая простейшая из них, вероятно, является верной. Я видела, как вы уже просмотрели меню, а после положили обратно. Таким образом, простейшая теория заключается в том, что вы готовы сделать заказ. Подумайте об этом в данном направлении… Думаю, я точно видела, что вы ознакомились с меню, поэтому сейчас нахожусь здесь, чтобы принять ваш заказ. И я знаю, что Оккам выдвинул свое утверждение раньше, чем Декарт, но все равно это продолжает оставаться довольно логичным принципом, вы так не находите?

За столом воцаряется полная тишина, все в оцепенении, тогда я поднимаю глаза на официантку. Это самое интересное, что произошло за сегодняшнюю ночь… Вся злоба Энджелин застревает у нее в горле. Остальные за столом взрываются в припадке смеха от дерзкого ответа официантки, и я уверен, что Энджелин вот-вот задохнется от злости. Но я не смотрю на нее, потому что уже перевел взгляд на нашу философствующую официантку. Мои глаза расширяются, и я резко делаю глубокий вдох. Она потрясающая. Нет, уникальная. Нет… это не то. Уникально-потрясающая… вот какая она.

У нее русые волосы, стянутые в высокий хвост. Она натуральная блондинка. Это можно определить по цвету бровей, и я уверен, что стоит мне стянуть с нее трусики, я найду подтверждение своей догадке. Десять сантиметров от кончиков волос окрашены в бледно-лиловый цвет. У нее серебряное колечко в левой ноздре и серебряная штанга в правой брови. На ней нет макияжа, но она наделена таким типом природной красоты, которая не нуждается в каких-либо дополнениях. Безупречный цвет лица с сексуальными крохотными веснушками на носу. Ее глаза восхитительного карего цвета, и я ставлю на то, что они приобретают оттенок зеленого, когда она злится или возбуждена. Прямо сейчас они наполнены озорством, и на ее полных розовых губках играет легкая ухмылочка, обращенная к Энджелин.