Темный алехандр для принцессы светлых (СИ) - Евтушенко Мария Страница 21

Тени мчатся к нам, ангел и фей борются с ними. И все это происходит в страшной тишине. Слышно только, как рассекает их плоть закаленный Светом металл. Царапающие пол шаги и шуршание крыльев. А еще наше дыхание.

— Вперед! — командует Габриил тихо.

Мы продолжаем движение. Мужчины впереди пробивают себе путь оружием. И только сейчас я понимаю, что ни одно из порождений Тьмы не метнулось к нам с Меланом. Но тому есть логическое объяснение. Когда-то Тьма и Бездна были единым целым. Их прародитель Мрак проиграл Свету и разделился на две стихии. С тех пор они существуют по отдельности. Но все же чувствуют родственною связь на каком-то неведанном мне уровне. Вот так и получается, что Мелана эти создания воспринимают как своего и угрозы от него не ощущают. А еще его не станут есть, как я бы не стала есть другого фея. Но не успеваю я возрадоваться такому обстоятельству, как между нами возникает нечто. Оно похоже на громадную многоножку. Поднимается над нашими головами, и я вижу, как с лихорадочно щелкающих жвал капает темная слюна.

— А теперь держись, принцесса, — шепчет мне на ухо Мелан и перехватывает крепче за талию.

18

Я не успеваю даже затаить дыхание, как мой защитник, все так же прижимая меня к себе, отскакивает в сторону. А в то место, где мы только что стояли, прилетает комок слизи. Возможно, это кислота, но проверять на себе собственную догадку не очень хочется. И Мелан, похоже, со мной солидарен. Многоножка издает тихий стрекот. Его не слышно ушами, но этот звук ощущается всем телом. В нем я распознаю негодование. Похоже, это существо сочло нас легкой добычей. И зря. Потому что оно нападает снова. Но уже не плюется слюной, а делает выпады головой в нашу сторону, словно примеряясь, как лучше укусить. Темный алехандр игнорирует первые из них и действует быстрее, чем я успеваю понять, что это обманные маневры со стороны противника. Но вот многоножка прицеливается к голове Мелана и делает рывок. А он снова отскакивает в сторону вместе со мной и рубит зажатым в правой руке коротким мечом. Лезвие врезается пониже головы чудища и застревает в нем. Мой защитник дергает один раз. Другой. Но ничего не происходит. Меч не поддается. А многоножка, которую ему удалось ранить, но не убить, похоже, начинает приходить в себя. Она дергается в сторону, и Мелан отпускает рукоять. Теперь он безоружен. Ну почти. В ладони правой руки вместо меча начинает клубиться энергия Бездны. Она словно густой темно-синий туман падает на пол, но от того ее не становится меньше. Сформировав небольшой шарик, темный алехандр швыряет его в противника. Монстр не успевает увернуться, и заклинание попадает в цель, а именно в голову. Многоножка снова издает стрекот и, несколько раз дернувшись, оседает на пол.

Мелан, все так же не отпуская меня, прижимая так крепко, словно я самое ценное, что у него есть, подбегает к туше поверженного врага. Хватает отнятое оружие за рукоять и возвращает наконец-то его себе. Все лезвие измазано слизью, грязной на вид и дурно пахнущей, но моего защитника, похоже, это совсем не тревожит. И вскоре я понимаю почему. С другой стороны, к нам движется создание, похожее на осу. Оно машет крылышками, щелкает жвалами. Но не этого нам следует бояться, а огромно жала, нацеленного на нас. Мелан валит нас на пол, закрывая меня собой, и на скорости неповоротливое создание проносится мимо. А темный алехандр успевает выставить вверх свой меч, лезвие которого проходится по брюшку монстра.

Я слышу жужжание. От него веет болью. Страшной болью. И только после замечаю лозы Хаоса, опутывающие лезвие меча. Хаос и Мрак слишком древние противники. Они были таковыми задолго до того, как появилось время. И будут после скончания времен. Слишком разные стихии, слишком несовместимы. Оттого мой темный алехандр и является уникальным. Ведь в нем соединилось то, что невозможно соединить: первородный Хаос и дочь Мрака, Бездна. Другое дело со Светом, ведь Свет все время тянется к Хаосу, а Хаос к Свету. И это непреложная истина, доказательством которой служат растения. Самые обычные деревья, трава и цветы — порождения Хаоса. Они все время пребывают в движении, бесконечно растут, не способные прекратить этот процесс, и только умелая рука садовника может придать им форму. Но растут лишь там, где есть Свет. Хотя бы капля. А Свет, в свою очередь, щедро одаривает их своим теплом. Ну, или холодом, тут уж зависит от мира и измерения. Свет питает энергия Хаоса, которая не дает ему погаснуть.

Оса Тьмы разворачивается и снова несется на нас. Из рассеченного брюшка видны внутренности, которые с каждым взмахом ее крыльев становятся все более видны, и я понимаю, что они вот-вот выпадут. Однако монстра это не останавливает. Он голоден и видит в нас пищу. А потому несется на всей доступной ему скорости. Мелан перехватывает оружие покрепче. А затем и меня. Возможно, со стороны это могло бы показаться веселым приключением, то, как он прижимает меня к себе и таскает за собой, сражаясь. Допустим, если бы это была тренировка и мы были бы в относительной безопасности. Если бы не было так страшно. И если бы всего одна его ошибка не могла бы стоить нам жизней.

Меч темного алехандра снова спасает нас, когда противник атакует. Оса усвоила урок и теперь летит довольно низко, волоча внутренности по полу. До мягкого брюшка не достать, а сверху хитин слишком прочный, чтобы Мелан мог нанести смертельный удар. Даже я это осознаю. Но молчу. Темный алехандр и так все понимает. В решающий момент, когда я уже думаю, что жало монстра вонзится в нас, Мелан с немыслимой скоростью отскакивает влево и рубит по крылу чудовища. Нас окатывает уже знакомым шипением, отрубленное крыло отлетает в сторону, а сама оса валится на пол, не способная удержаться на лету, и по инерции едет дальше, скользя по той слизи, которая вытекает из раны вместе с внутренностями. Ее несет прямо в гущу сражения, где слаженно, словно каждый день тренировались, ангел и фей отражают атаки порождений Тьмы.

Мелан бежит к ним, а я даже ногами до пола не достаю. Не представляла, что у моего защитника столько силы. Присоединившись к союзникам, мы начинаем понемногу продвигаться дальше. Мужчины размахивают оружием, кого-то разя им, а кого-то отпугивая. Первая атака чудовищ захлебнулась. Они уяснили, что добыча кусается, и не нападают так опрометчиво. Каждая тварь выбирает самый удобный, по ее мнению, момент. Я смотрю вперед и понимаю, что мы уже совсем близко к лестнице, ведущей наверх. Нам бы добраться до нее, а там отбиваться будет легче. Все-таки за спинами будет стена, и не придется держать круговую оборону, как происходит сейчас. Остается меньше десятка шагов. Мужчины успешно продвигаются дальше. Вот-вот мы начнем подниматься наверх. А там светлее, и дети Тьмы будут осторожнее, а некоторые даже не последуют за нами, страшась сгореть. Не успеваю я порадоваться, как все вокруг пронзает оглушительный рев.

Я с ужасом ищу глазами те самые огромные конечности, одну из которых мы обходили, но не нахожу.

— Мелан, — лепечу чуть слышно и жмусь к защитнику всем телом.

Хочется спрятаться, раствориться в нем. Его рука на моей талии каменеет. А у меня, и без того до смерти перепуганной, спина покрывается холодной влагой. И только сейчас замечаю, что, стоило реву затихнуть, и все пространство вокруг окутала тишина. Она оглушительна и, кажется, звенит в ушах. Порождения Тьмы, которые преследовали нас, затихли и медленно отдаляются. Только неугомонные бесплотные тени все еще клубятся вокруг, норовя зацепить своими не то конечностями, не то щупальцами, не то языками. Мне не разобрать их природу в такой темноте.

— Вперед, — шепчет Габриил, подгоняя нас. — Пока они не опомнились.

Дважды нас просить не стоит. Все так же прижимая меня к себе и ни на грамм не ослабляя хватки, Мелан устремляется наверх. Впереди быстрым шагом двигается ангел, помогая себе крыльями. Как только мы вошли и стали спускаться, они казались мне ослепительно белыми, но чем больше ангел пребывал в темноте, тем более блеклым становился исходящий от него свет. Сейчас же некоторые перья и вовсе блекнут прямо на моих глазах. Вот что он имел в виду, говоря, что Тьма истощает его? Но сейчас не время и не место задавать подобные вопросы. Да, разговоры могут подождать более благоприятных условий.