Дж. Уорд - Темный любовник Страница 22

На протяжении многих веков Хейверс мечтал создать банк крови. Суть проблемы состояла в том, что вампирская кровь весьма нестабильна, и сохранение ее вне тела не являлось возможным. Одна из причин заключалась в воздухе, этой незримой поддерживающей жизнь завесе, покрывающей землю. А чтобы инфицировать пробу, много его молекул и не требовалось. Всего одна или две, и плазма распадалась, оставляя красные и белые кровяные тельца заботиться о себе самостоятельно. Чего они, естественно, сделать не могли.

Поначалу Хейверс не понимал причин. В крови присутствует кислород. Именно из-за него она становится красной, покинув легкие. Противоречие привело его к некоторым потрясающим открытиям, связанным с функционированием легких вампиров, но, в конечном счете, нисколько не приблизило к решению проблемы.

Он пробовал брать кровь и сразу же запечатывать ее в герметичный контейнер. Но и это, казалось бы, очевиднейшее решение не сработало. Распад происходил так или иначе, только в более медленном темпе. Это навело Хейверса на мысль о том, что здесь действовал еще какой-то фактор, какое-то свойство организма, пропадающее при изъятии крови из тела. Он пытался изолировать пробы в тепле и холоде. В суспензии соляного раствора или человеческой плазме.

Разочарование держало его в постоянном напряжении, заставляя проводить эксперименты в разнообразных комбинациях. Он делал все новые тесты и применял различные подходы. Проверял заново. Бросал этот проект вовсе. И вновь возвращался к нему.

Так проходило десятилетие за десятилетием.

А потом, из-за личной трагедии, Хейверс обзавелся сильным стимулом для решения проблемы. Немногим более двух лет назад во время родов скончалась его шеллан и маленький сынишка. После произошедшего он стал одержимым и начал все с самого начала.

Собственная потребность кормиться гнала его вперед.

Обычно ему приходилось пить лишь каждые шесть месяцев, благодаря довольно чистой родословной. После смерти его красавицы Иванджелины он ждал, сколько мог, пока не свалился в постель от голода и боли. Тогда, ненавидя себя за то, что достаточно сильно желает жить, чтобы решиться пить от другой женщины, он, наконец, попросил о помощи. Хейверс разрешил себе думать о кормлении лишь потому, что был убежден: все будет совсем не так, как с Иванджелиной. Конечно, он не предаст ее память, наслаждаясь чьей-то чужой кровью.

Он стольким помог за свою жизнь, что найти женщину, желающую предложить себя, не составило труда. Хейверс выбрал одну из незамужних подруг и надеялся, что сможет не выказать при ней своей грусти и унижения.

Все обернулось кошмаром. Он так долго себя сдерживал, что, лишь только учуяв запах крови, хищник в нем вырвался на свободу. Он напал на свою подругу и пил так яростно, что после ему пришлось накладывать ей швы на запястье.

Он чуть не откусил ей руку.

Действия Хейверса шли вразрез с его собственным представлением о себе. Он всегда был джентльменом, ученым, целителем. Мужчина, а не раб первичных потребностей вампирской расы.

Но с другой стороны, он всегда хорошо питался.

И страшная правда заключалась в том, что он наслаждался вкусом той крови. Мягкий, теплый поток, текущий вниз по его горлу, вызывающий ревущую силу в каждой клетке организма.

Вампир чувствовал удовольствие. И желал лишь одного — продлить его.

Стыд вызывал у него тошноту. И он дал клятву: больше никогда не пить из чужой вены.

Хейверс сдержал обещание, хотя и ослаб в результате настолько, что попытка на чем-то сосредоточиться превращалась в блуждание среди туманных завес. Голод отзывался постоянной болью в животе. А тело, лишенное питания, которое не могла обеспечить еда, пожирало само себя, чтобы поддерживать жизнь. Он сильно потерял в весе, одежда теперь висела на нем мешком, а лицо посерело и выглядело изможденным.

Но то состояние, в котором он пребывал, подсказало ему путь.

Решение лежало на поверхности.

Следует накормить то, что хочет есть.

Герметичная обработка наряду с достаточным количеством человеческой крови, и, вуаля, он получил свои живые клетки.

Через микроскоп Хейверс наблюдал за тем, как вампирские кровяные клетки, более крупные и более несимметричные по сравнению с человеческими, медленно поглощают то, что он им дал. Количество человеческих клеток в пробе всё уменьшалось, и когда они будут подавлены окончательно, он мог побиться об заклад, жизнестойкость вампирской составляющей уже не сойдет на нет.

Теперь единственное, что от него требовалось — провести клинические испытания. Он извлечет пинту[46] крови у женщины-вампира, смешает ее с человеческой кровью в соответствующей пропорции, а потом перельет себе.

Если все пройдет как надо, то Хейверс учредит программу донорства и сбережения крови. Пациенты будут спасены. А желающие отказаться от интимной процедуры питья, смогут, наконец, жить спокойно.

Неожиданно осознав, что он разглядывает клетки уже двадцать минут, Хейверс отвел взгляд от микроскопа. Наверху скорее всего его уже ждет салат, заказанный на ланч.

Вампир снял белый халат и прошел через клинику, останавливаясь по пути, чтобы переговорить с некоторыми медсестрами и парой пациентов. Здание занимало приблизительно шесть тысяч квадратных футов и было сокрыто глубоко в земле под фундаментом особняка. В нем располагались три операционные, палаты для выздоравливающих и смотровые, лаборатории, его офис и помещения для ожидания с отдельным выходом на улицу. Он осматривал здесь примерно тысячу пациентов в год и дополнительно организовал возможность вызова врача на дом на случай родов или другой экстренной ситуации.

Однако, вместе с сокращением численности населения уменьшалась и его практика.

По сравнению с людьми, вампиры обладали огромным преимуществом в отношении здоровья. Их организм быстро восстанавливался. Они не были подвержены таким болезням как рак, диабет или ВИЧ. Но помоги вам Бог, если несчастный случай застанет вас в полдень. Никто не сможет к вам добраться. Помимо этого, вампиры умирали во время своих Переходов или же сразу после них. Еще одна гигантская проблема крылась в рождаемости. Даже если зачатие проходило успешно, женщины зачастую не переживали родов, либо по причине потери крови, либо из-за частых случаев предэклампсии[47]. Мертворожденные также были не редким явлением, а детская смертность просто зашкаливала.

Несмотря на то, что обе расы имели, по большей части, сходную анатомию, человеческие доктора были не самым лучшим вариантом для больного, раненого или умирающего вампира. Если человеческие врачи проведут клинический анализ вампирской крови, то найдут множество аномалий и вообразят, что обнаружили нечто достойное «Медицинского журнала Новой Англии»[48]. Лучше всего избегать такого внимания.