Не было бы счастья, да... (СИ) - Николаева Саша Страница 22

— Вот откуда твоя фамилия показалась знакомой. Твой отец первоклассный юрист, — подметил он, когда я замолчала.

— Боюсь, он перестанет таким быть, если пойдет на поводу у матери. Она может задурить голову любому.

— Если он столько лет назад не пошел, с чего взяла, что сейчас такое может произойти? С моей, мужской точки зрения, в нем просто взыграла ностальгия. Так сказать, память о прошлом. Не более того.

— Надеюсь, ты прав и все именно так и есть. Теперь твоя очередь. Я тоже хочу узнать тебя поближе.

— Да особо и рассказывать нечего. Ты про меня и так все знаешь. Про мой бизнес, про Алину. Еще у меня есть младший брат и старшая сестра. Отца нет. Умер. Давно. Осталась только мама. Вот и всё.

Он придвинулся ближе, дотронулся тыльной стороной ладони до моей щеки. Сердце тут же сделало кульбит. Сотни, нет миллионы мурашек, волной пробежали по телу.

— Хотя нет. Не всё, — его голос стал хрипловатым. — Еще не так давно в моей жизни появилась сумасбродная девушка, которая сводит меня с ума. От одной мысли о которой я напрочь забываю, как должен вести себя порядочный мужчина.

— Так уж и забываешь? — глухо отозвалась я, начиная дрожать.

— И даже больше…

Моему терпению пришел конец! Дикой кошкой я набросилась на его приоткрытые, манящие губы. И чуть не задохнулась от страсти, всколыхнувшейся внутри.

Вкус вина и его губ пьянил до головокружения, и я тихо постанывала, изучая руками мускулистое тело.

Одним движением он усадил меня сверху, и я ощутила под собой налившуюся под джинсами плоть. Трусики тут же стали мокрыми.

Как же я хочу этого мужчину. Хочу сделать с ним все то, что делала в своих снах и даже больше. То, что не дали нам закончить тогда в отеле вломившиеся Костя и Дима.

Такого возбуждения как сейчас я не испытывала даже когда они оба прикасались ко мне.

Роман расстегнул блузку, обнажая плечи. Ловко освободил груди от бюстгальтера, обхватив их ладонями, нежно смял, заставляя твердеть соски.

Я с шумом выпустила воздух из легких, откинула голову назад, крепко уцепившись в его плечи. Он не спешил. Медленно обвел языком по груди, потом также медленно обхватил сосок ртом.

И в этот момент я представила, как точно так же хочу вобрать его плоть. Ощутить ее вкус. Увидеть наслаждение в подернутых дымкой глазах.

— Пожалуйста, — прохрипела я, пытаясь сползти с его колен и нашаривая пальцами ширинку.

— Не спеши, — голос над самым ухом и руки, сжавшие меня сильнее, заставили замереть на миг. — Позволь сделать то, что я хочу. Пожалуйста.

Бережно, словно фарфоровую куклу, он отнес меня на кровать.

— Будь послушной девочкой.

И я была. Я была ею все то время, пока он снимал с меня юбку и трусики. Пока опускался между разведенных в стороны бедер.

Вот только когда язык коснулся самого чувствительного места, больше не могла сдерживать эмоций. Спина сама выгнулась дугой. Потолок перед глазами поплыл. И стыд с диким желанием позволить ему все, что угодно, наполнил каждую клеточку. Оргазм заставил снова выгнуться, давясь собственными стонами. Я попыталась притянуть Романа к себе, ожидая продолжения.

По его выражению лица и оттопырившимся штанам было видно ответное желание, по силе не меньше моего собственного.

— Не все сразу, — осипшим голосом сказал он, убирая выбившуюся прядку волос с моей шеи. — У нас еще все впереди. Не нужно спешить.

Не нужно спешить? Опоздали мы с этим. Никогда не думала раньше, с какой скоростью могут развиться отношения с мужчиной, которого я знала всего ничего, но чувствам плевать, когда затуманить мозг, через неделю после знакомства или через несколько месяцев. Они просто подчиняют себе разум, сердце, сводят с ума, ураганом врываясь в жизнь.

17

Со стороны я скорей всего выглядела нелепо и смешно. Так дети надувают обиженно губки и хмурят лицо, когда не получают желаемое.

С одной стороны, была приятна эдакая неторопливость, а с другой не маленькие в конце концов.

Попрощавшись, мы договорились созвониться, и я поехала в загородный дом отца. Предстоял нелегкий разговор, в преддверии которого я уже нервно закусывала губы и прокручивала фразы, что уберегут папу от ошибки.

Не важно, что Измайлов настоятельно советовал не вмешиваться. Взрослым людям тоже иногда нужно открыть глаза. И ошибки они порой совершают похлеще чем молодёжь.

В доме стояло такое же затишье, как и после утреннего скандала. На скорую руку приняв душ и переодевшись, прошла в кабинет.

Отец сидел за столом, перебирая какие-то бумаги и изредка поглядывая на монитор компьютера. Его сосредоточенное лицо и напряженная спина, были мне так знакомы. У него это называлось полным погружением в работу. А работу свою он любил. Это так редко в наше время. Часто люди тратят свою жизнь на занятия, которые им не по душе.

Я тихонько подошла ближе и уселась на диван, стоявший неподалеку.

— Сильно занят?

Отец поднял на меня задумчивый взгляд, улыбнулся.

— Нет. Кое-какие дела. Я почти закончил. Рад твоему возвращению.

— Разве могло быть по-другому?

— Мне кажется в данный момент могло быть все, что угодно, — тяжело вздохнул он, устало потирая переносицу.

— Кира дома?

— Нет. Поехала к матери. Энтони с Натальей тоже уехали в город. Погулять.

Очень хорошо сложилось. Видеть их сейчас не было никакого желания. И мы с отцом могли спокойно поговорить.

Я терпеливо ждала, когда он начнет первый.

— Как провела день? — начал он издалека.

— Хорошо. Виделась с одним знакомым. Вполне возможно познакомлю тебя с ним.

— Интересно. Хочешь пригласить его на праздник?

Интересный вопрос. Я об этом не думала.

— Все-таки решили праздновать? Может ну их обоих? И маму, и Энтони? Пусть едут в гостиницу. Одни раздоры со дня приезда.

— А как же ваши с Кирой наряды?

— Подумаешь, — махнула рукой я. — Еще будет повод. Кстати, на счет Киры. Ты о ней думал сегодня, когда с мамой… — запнулась, пытаясь сформулировать дальнейшую мысль, от которой я сто процентов покраснею до корней волос.

Обсуждать данную тему было неловко и стыдно. Но необходимо, убеждала себя я. Отец помрачнел. Сам захотел поговорить.

— Дочка, не подумай плохо о маме… и о том…в общем, что случилось, то случилось. Спасибо за вынужденную ложь.

— Я соврала не из-за вас с мамой. Не хотела делать больно Кире. Ты решил ее бросить? Не любишь? Поэтому вы до сих пор не расписаны?

Надеюсь не перегнула палку своими вопросами. Обычно не лезу не в свое дело, а особенно в личную жизнь отца. Одно дело выказывать недовольство новой пассией, другое так глубоко затрагивать щекотливые темы.

На этот раз он молчал долго. И я приготовилась к худшему. Пусть она и моя родная мать, однако видит Бог, не хочу, чтоб они были вместе. Нутром чую подвох с ее стороны, от которого отцу потом будет больно. Вполне возможно, она действительно искренне раскаялась, оставив нас, да вот только не изменилась. Ну не верила я в ее чувства к отцу.

Захотелось плеснуть себе виски. При нем я никогда себе этого не позволяла. В глазах родителей мы всегда остаемся маленькими. Да и не одобрял отец распитие крепких напитков женским полом. Так и сидела, ожидая ответа, сжавшись точно пружина. Под ложечкой начинало неприятно подсасывать.

Солнышко начинало близиться к закату и в комнату лился теплый свет. Привычный мир собирался рушиться прямо на глазах. В который раз. Ничего не вечно. Абсолютно ничего.

Показалось прошла целая вечность, перед тем как он встал и подошел к окну.

— Тебе же не нравилась Кира, — тихо сказал он, повернувшись ко мне лицом.

— Ты к чему? Да и какая разница. Тебе с ней жить. Не мне. И сколько раз повторять — мы давно нашли с ней общий язык. К чему ты клонишь?

И обратно гнетущее молчание. Хотелось закричать. Еще лучше подойти и хорошенько встряхнуть, что бы исчез этот затравленный взгляд. Что бы выкинул из головы дурные мысли.