Беременна от двоих (СИ) - Десса Дарья Страница 23

– Хватить ныть! – Рявкнул Валера. – Будь мужиком! – Потом подумал и усмехнулся. – Хотя какой ты мужик! Пидор!

– Пожалуйста, мальчики, я сделаю всё, что вы захотите, только не делайте мне больно! – Продолжал всхлипывать я, всё больше утверждая парней в мысли: перед ними перепуганный мямля, пассивный гомосексуалист, привыкший к нежностям и ласкам. Знали бы эти студенты, каково приходится, когда тебя грубо трахают один за другим пьяные офицеры! Эх, ребятки, не довелось вам испытать подобного. Иначе бы в голову не пришла подобная мерзость – пытаться насилием превратить гея в «обычного» человека. Ещё поспорил бы я с вами, кто тут обычный.

– Можно мне в туалет? – Вдруг спросил я, и для парней это было полной неожиданностью.

– Обойдешься, – грубо, но как-то неуверенно сказал Марк.

– Мальчики, я же тут вас всё уделаю, – прохныкал я. – Уж вы-то, будущие врачи, должны знать – перед аналом полагается клизму делать.

– Черт, он прав, – недовольно сказал Валера. – Если не сделает, говном нам тут всё перемажет.

– Где мы ему клизму возьмем? – Спросил Марк. – Хотя нет, подожди. Точно! Там аптечка где-то валялась. – Он ушел, а потом вернулся с резиновой грушей. Презрительно кинул её на постель. – На, иди, чисть жопу.

– Вы хотя бы развяжите меня, – сказал я жалостливым голосом.

Пока Марк развязывал узлы, Валера закурил и отошел на кухню. Это была стратегическая ошибка обоих, поскольку я в армии не только свой зад командиру подставлял, но и учил приемы рукопашного боя. Так, на всякий случай. Вот они и пригодились. Едва мои ноги и руки оказались хотя и в веревках, но более свободны, Марк получил жестокий хук справа: не особо целясь, я ударил его кулаком под левую скулу. Парень, хрипя и ухватившись рукой за ушибленное место, повалился на пол, но ещё в полете я ногой крепко двинул ему в коленный сустав.

– А-а-а-а! – Заорал студент от боли и рухнул. На шум прибежал Валера, и тут же поперхнулся дымом: ему удар пришелся в солнечное сплетение, так что парня сложило пополам, рот и глаза широко распахнулись, он стал похож на выброшенного на берег окуня. Ещё один мощный удар в челюсть, и Валера вырубился.

Я стоял, ощущая боль на разбитых костяшках пальцев. Содрал кожу об их физиономии. Потом неспешно снял веревки, нашел свою одежду – её швырнули в прихожей – и стал думать, что делать с этими извергами. В полицию сдать? Но формально это я их немного покалечил, а не они меня. Стану рассказывать о попытке изнасилования посредством дилдо – кто поверит? Их слово против моего. Только у них морды разбиты, колено у Марка повреждено, а у меня только кожа на пальцах содрана.

Нет, так не пойдет. И тут мне пришла в голову идея. Я приказал Марку, поскольку он единственный был в сознании, хотя и шипел от боли, раздеваться. Тот испуганно и с большим трудом выполнил мой приказ. Затем я сказал, чтобы он снял одежду с Валеры. Вскорости и он был голым.

– Теперь клади его на кровать, – потребовал я.

– Зачем? – Спросил было Марк, но я взял дилдо и сильно замахнулся. Повторять не пришлось. Ещё с большими трудностями студент уложил приятеля. – На бок, – потребовал я. – Свяжи ему руки и ноги. А теперь ложись к нему вплотную. Спал когда-нибудь с девушкой? Вот так же делай.

В итоге получилась довольно романтичная сцена: два обнаженных парня лежат на кровати в позе «чайные ложки». Притом явно у них ролевая игра, поскольку один связан.

– Положи руку ему на задницу, – сказал я. Марк послушно выполнил. – Отлично.

Я взял свой смартфон, чудом не пострадавший, и сделал несколько снимков с разных ракурсов. После пошарил в карманах, нашел студенческие билеты своих мучителей и тоже сфотографировал.

– Значит, так, издеватели, – сказал я во множественном числе, поскольку Валера пришел в себя и недоуменно смотрел, повернув голову. – Я знаю, как вас зовут. Если узнаю, что вы хоть ещё одного гея обидите в этом городе, эти фотки с вами, «влюбленными извращенцами», попадут во все студенческие паблики нашего города. И вы сами знаете: что в интернет попало, оттуда не пропадет. Вы хотели мне жизнь искалечить – я сделаю это для вас.

Я поправил одежду, взял свою сумку и покинул квартиру. Теперь сомнений в том, что пора прекращать свою половую вольницу, у меня больше не было. Хорошо, удалось вырваться от этих гомофобов. А если нет? Брр-р! Даже думать не хотелось о таком.

Чтобы окончательно не давать себя шанса снова начать «сексуальный марафон» без конкретной цели, я уволился из той компании и устроился работать в другую. Правда, должность там была попроще и зарплата поменьше – младший мерчендайзер. Но зато буквально через несколько дней я заметил, как на меня посматривает симпатичный коллега по имени Николай. Должность у него, кстати, была точно такая же.

Глава 5

Самое забавное началось потом: Максим, который так и не узнал, что я видела его подставившим свой зад тому незнакомому мне парню, неожиданно вспомнил обо мне три дня спустя. Да не просто вспомнил, а сделал очень красивый романтичный жест: пришел к нам в комнату вечером с большим букетом роз, торжественно вручил его мне и пригласил на свидание.

Лидка, увидев это, сделала огромные глаза и только попыталась раскрыть рот, чтобы ответить явно нечто весьма резкое, но я сделала незаметный для гостя жест в её сторону. Мол, тихо, молчи. И соседка запнулась, сдержавшись. Могу только себе представить, что она там пожелала высказать. Думаю, если убрать всё нецензурное, одни предлоги с союзами бы остались. Конечно, Лида не та девушка, которая матерится через слово. Однако происхождения она самого простонародного и выросла в среде, где добрая половина из того, что в городе признается за «обесцененную лексику», звучит без запинок и всюду.

Максим между тем ждал, что я скажу. Хотя по глазам было видно: этот красавчик не привык получать отказов. Возможно, если бы он заявился до того приснопамятного вечера, я бы простила его. Встрепенулась, словно птичка, и полетела вместе с ним в счастливые дали, лишь бы ощущать рядом дуновения ветерка от взмахов его сильных крыльев. Только после увиденного я уже не могла чувствовать к этому человеку что-либо, кроме презрения.

В ту пору я ещё испытывала внутри себя остатки родительского воспитания, одним из постулатов которого было отвращение к людям с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Настолько сильное, что даже обозначающие их слова не произносились. Только «эти», и всё, а уж какие они там – догадывайся, Женя, сама, а ещё лучше – не смей о ни думать вообще. Но, живя в общежитии и открывая для себя широкий мир, я узнала о тех, кто предпочитает людей своего пола, и… не испытала к ним никакого негативного чувства.

Да почему я должна их ненавидеть? Люди ищут хороший секс, им хочется ощущать себя счастливыми, разве это плохо? Отвратительно и гадко, когда происходит насилие, а все остальное – глубоко личное дело каждого. Мне трудно было свыкнуться с этим, но я смогла. К тому моменту, когда увидела Максима с тем парнем, уже не была гомофобкой. Потому не сам факт его бисексуальности поразил меня. Он изменил – вот что ударило в сердце больнее всего.

Наверное, я была тогда слишком наивной. В самом деле, с чего решила, будто он мне принадлежит? Невинности лишил? Да секс вообще у многих не повод для знакомства. Особенно в общаге, где царят довольно свободные нравы. Тут разве что мы с Лидой, словно две монашки. Не прыгаем из койки в койку. А есть и те, для кого менять половых партнеров чуть ли не каждый день – дело привычное. Вот и Максим привык к подобному.

Только всё равно больно. Что ни думай, как ни пытайся отыскать в его действиях логику, как не придумывай ему оправдания, мысль засела, словно ржавый гвоздь с насечками: он меня предал. Тогда зачем я, спрашивается, ему на предложение пойти с ним в ресторан ответила «Да»? Потому что стало интересно послушать, что он станет говорить, когда я выведу его на «голубую» тематику разговора. Было у меня и ещё одно сильное желание – отомстить.

Я быстро собралась, пока Максим ждал меня в коридоре, а потом мы спустились вниз и, сев в такси, поехали в ресторан «Прометей» – одно из самых пафосных мест в нашем городе. О нем мне, как и о многом другом, рассказала Лида, добавив, что попасть труда просто нереально: столики надо бронировать за месяц, а то и больше. Но Максим был типичным представителем «золотой молодежи», потому мы прошли сразу, и метрдотель ему приветливо кивнул, из чего я сделала вывод: он тут частый посетитель.