Удиви меня (СИ) - Юнина Наталья Страница 29

— Для начала хочу вам сказать, что я долго думала и… в общем, вы мне подходите. Вы достаточно опытный мужчина, но молодой, а значит сексуально активны, но не настолько часто, как это хочется прыщавым глистоподобным парням моего возраста. Вы привлекательны и, наверное, как бы мне ни хотелось этого признавать… в чем-то мне нравитесь. Плюс вы не тупой, что является огромным преимуществом. Ну и немаловажно — меня от вас не тошнит и опять-таки, как бы мне ни хотелось признавать и тут уже без слова «наверное», мне нравятся ваши прикосновения. Поэтому, беря все это в расчет, я бы хотела попробовать с вами секс.

Сучка. Это единственное, что крутится у меня на языке. Наверное, если бы мне поступило точно такое же предложение лет пятнадцать назад — я бы уже ссался кипятком от радости. Ну или стягивал бы трясущейся рукой штаны. Сейчас же это предложение, которое точно не является розыгрышем, выводит меня из себя.

— Касательно продолжительности. Вот тут, пожалуйста, не обижайтесь, но если после… ну скажем, месяца у меня ничего не всколыхнет, в смысле, я не получу пресловутых оргазмом от секса, то наши пути разойдутся.

— Не всколыхнет?

— Ну ладно, Сергей Александрович, не мне вам объяснять, что мужская и женская сексуальность — это совершенно разные вещи. Если у вас, мужчин, она бушует с шестнадцати, а то и раньше, то у большинства женщин она просыпается, увы и ах, лет к сорока, когда вам уже не так хочется. Тестостерон снижается, а может быть следствие простатита. Не будем вдаваться в такие подробности.

— Не будем, а то я уже зеваю.

— Не зевайте. Я же говорила, что разговор не из простых. У меня действительно нет цели вас обидеть. Сейчас в смысле нет. Про мои трусы, которыми вы вытирали свой лоб, а также про Мудаченкова и срыв моего мочеиспускания в лесу я помню. В нужный момент — отомщу. Так вот, к предыдущему пункту про месяц. Возможно, это проверяется быстрее, и мы решим все раньше месяца. Я не знаю. Но в любом случае, знайте, что имитировать оргазм я не буду, — берет ручку и что-то усиленно зачеркивает в ежедневнике. — Терпеть и притворяться, что все было классно — это удел женщин, которые хотят сделать приятно и не хотят обидеть своего мужа. Вы мне не муж, так что сами понимаете — глупо притворяться. Да и терпеть вообще вредно, и актриса из меня не очень. Может быть у вас уже есть какие-нибудь вопросы?

— Нет, крошечка, продолжай.

— Анализы. Это вам, — достает из папки брошюру и визитку. — Это папина клиника, там есть лаборатория. Мне бы хотелось, чтобы вы прошли все именно там. Но если нет, я не могу настаивать, это неправильно с моей стороны. В брошюре есть список всех необходимых анализов. Так, это сказала, — снова зачеркивает строчку на бумаге.

То ли всплакнуть, то ли поржать? Не пойму. Только вместо первого и второго я встаю из-за стола и иду в гостиную.

— Вы куда?

— Я сейчас вернусь. Про анализы все понял, вопросов нет. Можешь продолжать, я все слышу. ЛОРика проходил недавно, уши в полном порядке, — на ходу бросаю я, подходя к шкафу. Достаю бутылку вина, хотя хотелось бы определенно что-то покрепче, и возвращаюсь на кухню.

— Ну давай, Полька, удивляй Серожу дальше, — ставлю бутылку на стол.

— Дни для секса.

— А что, не каждый день?! — наигранно удивляюсь я, прихватывая бокалы из кухонного шкафа.

— Я брала среднестатистическую цифру для секса. И вот тут совершенно разные данные. В одной статье количество секса в вашем возрасте — это одна целая три десятых в неделю, но чисто интуитивно, мне кажется, это мало.

— Это что за одна целая три десятых?! Как это мы будем так секс делить? Один раз в неделю, а три сотых это как? А-а-а… на полшишечки. Понял. Вернулись к началу, так сказать.

— Нет.

— Что нет? — открываю штопором вино и разливаю по бокалам.

— Я верю больше второму источнику, точнее, у меня к нему больше душа лежит. Там сказано о трех-четырех раз. Думаю — это оптимальная для нас цифра. Мне нравится воскресенье и четверг. Остальные один или два дня выбираете вы.

— Тут вырисовывается проблема, Полина Сергеевна.

— Какая?

— Мне мало четырех раз.

— Можно найти компромисс — пять. Но точно не каждый день.

— Ладно. Давай жги дальше, — отпиваю вино, мысленно охреневая. И вот что мне сейчас с ней делать? Послать — не пошлю. Трахнуть — не трахну, хотя это дело одной бутылки вина, максимум двух.

— Дальше вам скорее всего не понравится, но я выскажусь. Будет только классический секс. Никаких задних и ротовых отверстий. Я не ханжа. Просто первое — негигиенично и травматично: трещины, геморрой, растяжение стенок кишки и как следствие диарея и выпадение ректум. Ну и анальный секс совершенно не заложен природой, это противоестественно. Что касается орального секса…

— Стой.

Ставлю бокал на стол и резко хватаю ежедневник со стола.

— Отдайте.

— Полин, ты мне трахаться предлагаешь, так что как-то нелепо выкать, это, во-первых. Во-вторых… что за на х…

Смотрю в блокнот и не могу поверить. Двенадцать пунктов!

— «Оральный секс — высшая степень доверия. Сказать про то, что я брезглива и в рот всякую гадость не беру, но более мягко. Напомнить, что я не ханжа и не сухарь». Так, я понял мы начнем с орального секса, ханжа сухаревидная.

— Прекратите! Отдайте мой ежедневник, — тянет ко мне руку, но я быстро ее одергиваю.

— «Эрогенные зоны. Вероятнее всего, шея и ключицы. Только не пупок!!!» А почему три восклицательных знака? Что там у нас с пупком? А ну показывай быстро.

— Я сказала отдайте, — все же вырывает у меня ежедневник. — Больше так никогда не делайте. Это моя личная вещь.

— Окей. С пупком-то что?

— Опустим этот вопрос. Я продолжаю дальше или у вас есть какие-то вопросы?

— Конечно, есть. Давай резюмируем: значит ты у нас девочка? Или кто-то там опоил тебя и поелозил на выпускном, и после этого ты стала брезглей?

— На мне никто не елозил и не поил. Случай с вами в баре — это единичный случай. Да и вы по мне не елозили, судя по отчету гинеколога.

— Значит девочка все же.

— Мужчины так не говорят.

— В смысле?

— В прямом. Вы говорите — целка. Ужасное слово, но я точно знаю, что вы говорите именно так. Ну ладно, думаете так.

— Тяжелый ты случай, Полина Сергеевна… но интересный. Смотри что получается, ты уже дважды уходишь от ответа на этот вопрос.

— Да, я — девственница. Продолжим или может быть вас что-то не устраивает?

— Не устраивает.

— Что именно? Конкретизируйте, Сергей Александрович.

— Все.

— Вы даже не дослушали.

— А что мне тут слушать, Полина? Я отказываюсь от твоего предложения.

— Почему?! — растерянно хлопает ресницами. И тут до меня доходит почему у нее такие глаза. — Вы ведь сами предлагали сегодня.

— Я тебе предлагал не секс, а отношения.

— Но я против. Чем вам не угодил просто секс?

— Пи*дец. Кто из нас тут вообще баба?! — вскакиваю из-за стола.

— Не понимаю вопроса.

— Разжевываю. Девушки твоего возраста — так, Полина, не мыслят. Ты себе все это внушила. Просто внушила. Как робот или под гипнозом. Будь тебе тридцать пять — да, я бы с легкостью это принял, все логично и понятно. Ну, неужели ты не понимаешь, что все произнесенное тобой чушь?!

— Это не чушь.

— Скажи мне, а что такого глобального произошло за семь часов? Откуда вдруг появилось желание просто секса?!

— Ничего. Просто решила… попробовать. Но это было глупой идеей, я уже поняла. Давайте забудем это, мы же сможем нормально вести себя в больнице, да?

— Конечно, сможем.

— Это хорошо, — приподнимается со стула, на что я резко сжимаю ее плечо, возвращая на место.

— Нехорошо, Полина. Нехорошо, — пододвигаю стул и сажусь рядом с ней. — Смотри: эту бутылку мы распиваем во время готовки ужина, — указываю глазами на бутылку.

— Ужина?

— Ну во время готовки вечернего жора. Вторую бутылку я открою во время самого жора.

— Вы хотите меня напоить, чтобы я сболтнула лишнего?