Злодей (ЛП) - Аарон Селия Страница 3

Камилла между тем бросила неуверенный взгляд на Линка, который одобрительно кивнул. Посмотрев на меня, она, казалось, двинулась вперед, в мои объятия. Прикосновение ее шелковистого платья, скольжение ее теплой ладони в мою — я был жадным для всего этого. На моем лице была наиболее часто используемая маска равнодушия, несмотря на то, что каждая шестеренка и винтик внутри меня поворачивались и звенели, будто я был машиной, проснувшейся после долгого, темного сна. Ее энергия была похожа на топливо в моих венах, что приводило меня в действие для какой-то таинственной цели.

Зазвучала медленная песня, и мы присоединились к другим танцующим. Девушка сжалась в моих объятиях и теперь чувствовала себя не в своей тарелке.

Ей должно было быть комфортно со мной, чтобы открыться, и тогда я смог бы понять, о чем она думает. Ее глаза метались по залу, она избегала встретиться со мной взглядом. Я хотел заставить ее рассказать мне каждую мысль, которая мелькала у нее в голове. Но это не сработает. Мой отец работал над моей утонченностью, как он это называл, в течение многих лет, до такой степени, что я был марионеткой совершенных манер, марионеткой на веревке в руках кукловода. Потяните сюда, и я улыбнусь. Потяните туда, и я выражу свои соболезнования. К сожалению, я никак не смог найти причину для ее похищения. Но у меня в запасе было несколько трюков.

Песня переключилась на другой медленный танец, певец напевал старую мелодию Смоки Робинсона (прим. мастер романтической соул-музыки и завсегдатай американских чартов на протяжении трёх десятилетий, Робинсон заработал от фанатов прозвище «король Мотауна»). Хотя Камилла была в моих объятиях, ее молчание было пропастью между нами, которую я намеревался пересечь. Раскинув мозгами, я пытался решить, что нормальный человек скажет в этой ситуации, за какие веревочки нужно потянуть? Это было уравнение, которое я пытался решить с самого детства, — понимать людей, выяснить, чего они хотят, таким образом, чтобы никто не заметил, что со мной что-то не так.

Она упомянула о своей работе и, казалось, наслаждалась разговором о ней. Я поинтересовался:

— Сколько у вас учеников?

Камилла выгнула брови и наконец-то встретилась со мной взглядом.

— В каждом моем классе около десяти учеников, и я провожу пять пар в день.

— Похоже, что классы небольшие, — я не мог точно сказать, какое количество считалось нормальным, так как после первого года мое обучение проходило на дому. По-видимому, после того произошедшего инцидента, когда по пути в класс в меня врезался другой ученик и в порыве гнева я крикнул ему, что собираюсь выбить из него дерьмо, тогда я был осужден своими родителями и директором моей частной школы.

— Это так. Трентон имеет целый отдел, посвященный сбору средств, чтобы поддерживать стандарты образования на высшем уровне. У нас много состоятельных учеников, чьи родители живут в городе. Я сижу в совете финансовой поддержки и слежу за тем, чтобы мы предоставляли стипендии детям из неблагополучных районов, даже если некоторые из наших некогда выдающихся выпускников не согласны.

— Так ты учитель и крестоносец социальной справедливости?

Она напряглась. И мне это не понравилось.

— Я просто забочусь о том, чтобы каждый ребенок получал хорошее образование, — ее оборонительный тон сказал мне, что я допустил оплошность.

— Я не хотел никого обидеть, — я пытался подобрать правильные слова, чтобы заставить ее продолжить разговор. — На самом деле, я впечатлен.

— О… — выдавила она, восхитительно покраснев. — Извини. Наверное, это просто ответная реакция, которую обычно проявляют родители, чьи дети нуждаются в стипендии.

— Не извиняйся, — я склонился ближе, делая вид, что должен говорить ей на ухо, чтобы она услышала меня, а не громкую музыку.

— Что тебе больше всего нравится в преподавании? — вдыхая ее аромат, цитрусовые и цветочные нотки зажгли сильное жужжание внутри меня. Как пчелы, строящие улей в моей голове, каждая из которых напевала, чтобы я взял свою королеву.

— Ученики. Некоторые из них... не буду называть по именам, однако среди них есть немало тех, кто любит учиться так же, как и я. Есть несколько человек, которые в один прекрасный день, как я думаю, могут стать первоклассными учеными или, по крайней мере, реальными воротилами в сфере профессий STEM (прим. STEM расшифровывается как Science, Technology, Engineering, Mathematics - наука, технология, инженерия и математика. Понятие STEM объединяет широкий круг дисциплин, неразрывно связанных друг с другом: математика, физика, химия, биология, астрономия и др.). Я горжусь ими.

Напряжение в ее теле немного спало, а на лице расцвела улыбка.

— Какая твоя любимая часть в работе?

Ее улыбка распустила черный провод, который обернулся вокруг моего сердца. Ощущение падающего и парящего смешалось в одно. Как незначительное подергивание ее губ может внести так много хаоса? Я хотел большего.

— Контроль, — ответил я.

Я подтянул руку к ее талии, чувствуя движение под тканью. Ее кожа была бы еще мягче, мои пальцы оставляли бы красные следы на бледной коже. Я хочу кусать ее, оставляя отпечатки своих зубов на ее теле. Но я забежал вперед, чего обычно никогда не делал. И я думал о женщине в моей постели, чего раньше не происходило. Я был с женщинами, получал удовольствие, а затем двигался дальше, но я никогда не искал этого. Женщины всегда приходили ко мне сами, и, если они хоть немного меня интересовали, я позволял им провести со мной немного времени.

— Себастьян? — между ее бровей появилась морщинка. Она говорила, а я не слушал? Бл*дь.

— Прошу прощения. О чем ты говорила?

Ее лицо смягчилось.

— Я просто говорила, что тебе, наверное, приходится много всего контролировать, будучи генеральным директором.

— Да. Это семейный бизнес, и мой отец доверил мне управление им. Я слежу за всеми отделами, чтобы они придерживались плана, — отец должен был как-то занять меня, чтобы убедиться, что я буду руководить бизнесом после него. Он знал, что психопат будет лучшим руководителем.

— Линк упоминал, как ты вовлечен в каждую мелочь, — она перестала двигаться и нахмурилась. — О, мне, наверное, не стоило этого говорить.

«Ты права. Никогда больше не произноси его имени».

— Все в порядке.

Мысленно я потянул за веревочку, которая заставила мои губы улыбнуться.

— Я уверен, что мои методы работы являются распространенной жалобой среди сотрудников. Люди думают, что я стал генеральным директором только из-за моего отца. Но я работал над этим, проводя время с лесорубами, которые спиливали для нас деревья, потом на лесопилках, и, наконец, путешествовал по торговым площадкам.

— Значит, ты был лесорубом? — ее глаза мерцали от интереса.

— Да, я носил фланель и все такое.

Она рассмеялась и снова начала двигаться, ее тело таяло напротив моего, когда ее страхи ослабли.

— Уверена, это было интересным зрелищем.

— Мне понравилось. На рассвете я хватал бензопилу и уходил с командой. Мы почти не общались, просто работали, — я сказал ей правду, что для меня редкость. По своей природе я — одиночка, никогда ни в ком не нуждался и ни о ком не заботился. Быть генеральным директором было своего рода тюрьмой, но я был обязан своему отцу, чтобы соблюдать приличия.

— Думаю, что за эти два месяца я сделал больше, чем за пять лет, когда был генеральным директором.

Камилла не заметила, что мы переместились в более темную и уединенную часть зала.

— Что ж, похоже, ты очень многое сделал для своего бизнеса. Линк рассказал, насколько выросла компания, и поделился идеями о том, как сделать ее еще более успешной на рынке маркетинга.

Я наклонился ближе, и мои губы почти коснулись ее ушка.

— Как я понимаю, тебе все это кажется скучным?

На мгновение её дыхание перехватило, но вскоре оно снова стало равномерным.