Туарег. Серебряный мираж (СИ) - Кальби Иман Страница 3

– Не боишься рано или поздно попасться?–  продолжала Кейт, потягиваясь в постели,–  быстрая экстремальная езда–  сомнительное хобби для такой, как ты, крошка…

Иштар допивала свой утренний терпкий кофе, сваренный в электротурке. Конечно, не так вкусно, как дома в старинной серебряной джезве, но для походных условий летучей базы ралли «Дезерт челлендж» вполне себе сносно. Иштар, хоть и привычная с детства к роскоши и удобствам, спокойно относилась в аскезе походного образа жизни–  и отец к этому их с детства приучал, и мать не грешила «изнеженностью», и частая работа «в песке», как между собой, на жаргонизме, называли выезды в научные экспедиции ее специалисты– коллеги, способствовали закалению ее характера.

– Хватит валяться, пойди, растормоши механика, чтобы все перепроверил. А я пока напялю эту чертову амуницию, а то того и гляди, кто– то меня нечаянно увидит. Вот тогда точно начнутся неприятности… Не хочется залезать в этот черный панцирь, но надо. Представляю реакцию этих глупых мужиков, если догадаются, что я женщина…

Кейт снова усмехнулась.

– Сейчас пойду. Как раз осмотрюсь хорошенько… Может повезет–  и я увижу того самого Туарега…–  мечтательно откинулась на подушках,–  интересно, какой он… Никто не видел его лица… Зато тело… Господи праведный, Таша, я бы его трахнула… Что за мужчина… От одного этого странного, загадочного, царапающего горло слова «Туарег» между ног простреливает…

Иштар устало выдохнула, закатив глаза.

– Кейт, может угомонишься? Ты как самец… У тебя все мысли только о сексе… Слово «Туарег»–  это всего лишь представитель определенного кочевого берберского народа. Нет в этом слове ничего сексуального или экстраординарного… Может он вообще урод… Как можно вот так говорить, даже не зная человека…

– Ох, Иштар, много ты понимаешь,–  шикнула в ответ подруга,–  это я не представляю вообще, как ты можешь так жить… Тебе двадцать три, почти двадцать четыре–  а ты даже не знаешь, как мужчина пахнет… И что у вас за культура за такая странная? Как можно в твоем возрасте оставаться нецелованной– небалованной девственницей… Ты хоть понимаешь, сколького себя лишаешь? Тебя смущает то, что я хочу Туарега, даже не видя его лица, а ничего, что ты замуж собралась за того, кого не знаешь?

– Я еще ни за кого не собралась, тебе это прекрасно известно…

– Ну, пока не собралась… А завтра соберешься… Вернее, тебя соберут… Ты ж понимаешь, с вашими арабскими заморочками и условностями максимум, что тебе светит–  пару раз увидеть будущего мужа на пафосных мероприятиях или семейных ужинах… А тебе с ним спать… Детей рожать… То есть задумайся… Ты два раза улыбнешься какому– то белозубому арабу, а потом сразу разденешься перед ним и раздвинешь ноги… Разве это не варварство? Да вообще, Таша, как можно связывать свою жизнь с мужчиной, если ты даже не знаешь, какой он в постели… Это как заказать десерт вслепую… А вдруг будет шоколадный мусс, а ты любишь чиз– кейк? И тебе придется всю жизнь его уплетать, не имея возможности исключить из основного меню…

– Брак, Кейтлин, не про постель… Брак–  про союз силы и влияния… Вот тогда он будет крепким, взаимовыгодным… Стоит подключить к этому процессу страсть, все сразу пойдет прахом… Страсть– самый ненадежный союзник… Она заставляет разум действовать иррационально… Это как жажда в пустыне… Так что угомонись уже… Я тебе бы тоже советовала подумать на тему рационального подхода к своему семейному будущему… Ты единственная наследница… Очевидно, родители тоже хотели бы, чтобы ты распорядилась своей судьбой рассудительно и грамотно, и на пользу вашему семейному бизнесу…

– А я бы с удовольствием хоть сейчас распорядилась бы ею, если бы твой братец согласился взять меня в жены,–  снова хохотнула Кейт, теперь отправляя в рот сладкую макадамию (Прим. разновидность ореха) с подноса у матраса.

Иштар усмехнулась.

– Да уж… Возможно, и взял бы, если бы ты не набросилась на него при первой возможности… Адам охотник. Он любит завоевывать добычу… А ты сама протянула ему себя на блюдечке с голубой каемочкой. Вот и пожинай плоды…

– Ох, остается только найти утешение в искусных ручищах Туарега… Он такой высокий и большой, судя по фото… Интересно, там он тоже такой большой?

– Все, Кейт, это уже не смешно,–  раздраженно осекла подругу Иштар,–  я просила тебя пойти найти этого олуха Мурада. Уверена, что он даже не проверял с ночи мой мотоцикл… вот уж точно тогда будет риск так риск… Если расшибу голову в этой гонке, тяжело будет скрыть от отца, что его доченька– паинька промышляет в пустыне не только изучением редких видов рептилий…

– Ладно, к делу,–  подруга деловито хлопнула руками и поднялась, наконец, с постели. День предстоял крайне насыщенным и ярким… И что бы ни говорила Иштар, сегодня он закончится для Кейт далеко не в женской компании в холодной палатке лагеря…

Глава 4

Иштар сжала подрагивающими пальцами клипоны[1] мотоцикла, готовя себя к выкручиванию гашетки[2]. Она хорошо знала своего железного друга. Знала его мощь, знала его особенности. Каждый мотоцикл, а тем более спортбайк–  это зверь со своим характером. Не проще живого коня или верблюда. У каждого свой нрав, к каждому нужен свой подход…Время открытия газа нужно чувствовать и понимать, сколько нужно подавать горючее топливо, так, чтобы не упустить мотоцикл. Резкое открытие нагружает заднюю подвеску, разгружает переднюю вилку. Байк проседает, тем более в зыбких почвах пустыни. Новичок в такие минуты попросту вжимается в руль, каменея, упуская контроль. Истинный же пилот, а иначе и не назовешь тех, кто осмеливается оседлать такую зверюгу, какая сейчас была под Иштар, становится с железом единым целым, играет телом так, словно байк есть продолжение его конечностей…

До последнего обходившее ее стороной волнение, наконец, захватило разум и дух. Вот только это самое волнение не имело никакого отношения к страху. Адреналин, эйфория, внутренняя ярость, которые были готовы вырваться наружу, как ураган–  вот что сейчас правило в ее крови. Еще мгновение–  и она отдастся стихии скорости и песка, забыв обо всем. Ради этого ощущения стоило жить. Это ощущение и было ее всем–  душой, свободой, счастьем… Разве можно было его променять на какие– то другие, приземленные и тривиальные радости в виде мелких страстей человека, похоти, алчности…

Она была третьей в ряду из их пятерки. Справа–  устрашающего вида, слегка полноватый, мужчина весь в красном одеянии, предоставленном одним из спонсоров мероприятия–  известным спортивным брендом. «Красный вихрь»–  так он назвал себя в заявленном списке конкурентов, предпочитая, как и она, сохранять свое инкогнито, в его случае, скорее всего, ради образа. За ним в ряд стояли его противоположности, как раз выступавшие под своими настоящими–  европейскими–  именами. Типичные спортивные наездники –  поджарые, хорошо, но не вычурно экипированные. Про таких говорили «коммерческие спортсмены». Наверное, из тех, кто участвовал в соревнованиях за деньги, а в перерывах между заездами водил в пустыню туристов в качестве сопровождающих экстремальных туров. Никакого излишнего пафоса и эксцентричности. Чисто работа. Слева от нее–  Туарег. Она узнала его сразу. Не только за счет роста под два метра, скорее по исходящей от него энергетике, харизме, силе, которую он в буквальном смысле источал, хоть и был облачен с ног до головы в черную экипировку без лейблов и логотипов. Эта непроницаемая темная оболочка придавала ему одновременно манящий и устрашающий вид. Иштар ощущала себя по левую руку от него словно в радиусе действия магнитного поля… Удивительно… Невольно засмотрелась, сама не заметила, как с интересом повернула на него голову и разглядывала уже в открытую, не таясь… И он почувствовал ее взгляд. Тоже посмотрел в ответ. Даже сквозь непроницаемое стекло шлема она ощутила жар его глаз. На секунду стушевалась и даже испытала липкое прикосновение страха и растерянности к горлу… Мог ли он догадаться, почувствовать, что перед ним женщина? Тут же сама себя успокоила. Исключено. Ее серебряный наряд был пошит так, что скрывал любой намек на женские очертания фигуры, а шлем являл собой единый, слитный, скорее похожий на нечто космическое, объект. И пусть женскую аппетитную грудь с силой сжимал специальный бандаж, сдавливающий полные полушария, она готова была потерпеть ради конспирации…