До Гарри [ЛП] - Кейси Л А Страница 3

— Лэйн, — твердо сказал дядя.

— Я в порядке. Просто хочу поговорить об этом с психотерапевтом.

Мой дядя моргнул.

— Возможно, тебе будет легче, если ты поговоришь с Ке…

— Нет, — я прервала своего дядю. — Нет, я не могу.

— Лэйн.

— Нет, дядя Гарри, я не хочу ни видеть его, ни говорить с ним. Пожалуйста. Я не могу.

— Хорошо. Отлично, — проворчал мой дядя.

— Ты делаешь это, по крайней мере, раз в неделю. Когда же ты перестанешь уговаривать меня поговорить с ним? — простонала я.

— Когда я умру и буду похоронен.

— Не смей так говорить, — я погрозила ему пальцем. — Ты меня не оставишь!

— Дядя Гарри, — всхлипнула я, когда вырвалась из воспоминаний и вернулась в настоящее. Я придвинулась ближе к гробу, мой живот коснулся дерева. — Мне так… Мне так жаль, что меня здесь не было.

Раскаяние наполнило меня и в этот момент мне стало так плохо. Меня не было рядом, когда он больше всего во мне нуждался. Я поставила свои собственные, эгоистичные желания выше мужчины, который всю мою жизнь только и делал, что любил меня.

Тихий крик раздался позади меня, а затем я почувствовала, как руки обхватили мое тело. Я понятия не имела, кто меня утешает. Я чувствовала запах лосьона после бритья, который окутывал меня так же, как и его руки. Я положила руки поверх тех, что лежали у меня на животе.

— Все в порядке, любовь моя.

Папа.

Я разрыдалась и, повернувшись к отцу, обняла его за талию. Отец держал меня и раскачивал из стороны в сторону, пока мои рыдания не превратились в всхлипывания. Через несколько минут я повернулась и снова посмотрела на дядю. Я положила руку ему на лоб и крепко зажмурила глаза, когда обнаружила, что он был ледяным на ощупь.

Я снова открыла глаза и посмотрела на его красивое лицо.

— Мне очень жаль, — повторила я, наклоняясь и целуя его мягкую щеку. Затем я осторожно прижалась лбом к его голове. — Я так виновата.

Я отбросила все и плакала, плакала и плакала.

Я плакала, когда читала письмо Локлана, но это было ничто по сравнению с теми эмоциями, которые я испытала, увидев своего дядю. Я чуть не начала выть от горя. Мое сердце было разбито, и чем больше я смотрела на своего замечательного дядю, тем более сломанной и опустошенной я себя чувствовала.

— Как прошел твой полет? — спросил голос из прохода в дверях.

Мне не нужно было смотреть, чтобы понять, что это был мой брат Лейтон. Я не слышала его голоса уже почти год, но он был все таким же. Он был просто более хриплым, вероятно, из-за его дурной привычки курить. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Сейчас ему было двадцать девять, и он курил столько, сколько я помню.

— Слишком долго, — ответила я Лейтону, не отводя взгляда от дяди.

Отец остался стоять позади меня, крепко обнимая. Я знала, что такой близкий контакт, вероятно, исчезнет после того, как завтра мой дядя будет похоронен на кладбище, но сейчас я не стала заострять на этом внимание. Я давно не виделась с родителями, бабулей или братьями, но сейчас я не думала о наших разногласиях, я думала о дяде Гарри.

— А где твой чемодан?

Я немного напряглась при звуке голоса моей матери, а затем пробормотала:

— Он в Холидэй Инн.

Я услышала рычание.

— Ты остановилась в отеле, а не здесь?

Я устало выдохнула.

— Не сейчас, Локлан. Пожалуйста.

Но он не слушал меня.

— Ты же не остановишься в паршивом отеле?

— Локлан, — строгий голос Лейтона прервал нашего брата. — Мы обсудим это позже.

Тишина.

Я закрыла глаза, когда услышала громкие шаги Локлана, который стремительно вышел из комнаты и направился по коридору в гостиную, захлопнув за собой дверь. Я не удивилась тому, что он ушел. Он был самым темпераментным братом, но слово Лейтона было законом. Он был единственным человеком, который мог остановить Локлана, когда тот переступал черту. Я старалась не обращать внимания ни на брата, ни на его вспышку гнева, поэтому полностью сосредоточилась на дяде.

— Я ждала твоего письма, — прошептала ему я и замолчала в ожидании ответа, хотя знала, что он никогда уже мне не ответит.

Отец сжал меня в объятиях.

— Это случилось неожиданно, милая.

Мне стало дурно.

— Как это произошло? — я задала этот ужасный вопрос, который не давал мне покоя с той минуты, как два дня назад прочла письмо Локлана.

— Сердечный приступ, — выдохнул отец. — Он не почувствовал боли. Это случилось во сне.

— Сердечный приступ, — тихо повторила я. Вот что забрало моего дядю.

Я прикусила нижнюю губу, глядя на его наряд. Я не могла не улыбнуться, глядя на толстый флисовый джемпер, который я связала ему, когда мне было шестнадцать. Ему он очень нравился, и сколько бы раз я ни говорила ему какой он страшный, он все равно отказывался снимать его. Он сказал, что это был лучший подарок, который он когда-либо получал, от чего я чувствовала себя ужасно, потому что он выглядел совершенно отвратительно. Вязанием, я бы на жизнь себе не заработала.

В то лето, когда мне исполнилось шестнадцать, моя бабушка всучила мне это дьявольское вязание. Я была более чем ужасна в этом, но ей было все равно. Она заставляла меня вязать каждые выходные вместе с ней и ее друзьями, которые в совокупности были старше меня на триста с лишним лет. Если бы она услышала, что я это говорю, она бы меня ударила. Я мысленно посмеялась про себя от этого молчаливого удара и покачала головой.

— Он и этот чертов джемпер, — пробормотала я.

Тогда тихие смешки наполнили гостиную, и это помогло снять часть боли и напряжения на несколько мимолетных мгновений.

Когда я была готова, я сделала ровный вдох, а затем повернулась, чтобы посмотреть на лица, которые я не видела уже шесть лет. Первым человеком, которого я увидела, была моя мать. Она выглядела старше своих пятидесяти четырех лет, но, без сомнения, смерть моего дяди добавила морщин на ее, все еще, красивом лице. Моя бабуля, стоявшая рядом с мамой, выглядела все так же, как и в тот день, когда я уехала. Мой второй брат стал совсем другим. Он был мускулистым… Очень мускулистым. В последний раз, когда я его видела, он был очень толстым.

— Иисусе, Лэй, кто-то купил тебе абонемент в спортзал? — ошеломленно спросила я.

Отец расхохотался у меня за спиной, а мама с бабушкой прикрыли рты руками, стараясь приглушить смех. Мой брат ухмыльнулся мне, но его аквамариновые глаза ярко сияли.

— Я же не могу вечно быть толстым близнецом, правда? — спросил он, насмешливо.

Я игриво усмехнулась.

— Думаю, что нет. Ты отлично выглядишь.

Лейтон подмигнул мне.

— И ты тоже, сестренка.

Мои губы на мгновение дрогнули, затем я повернулась и посмотрела на отца. Его красивое лицо было таким же, только немного полнее. Все его тело стало полнее.

Я моргнула.

— Пока Лейтон ходил в спортзал, ты ходил в паб и забегаловки, да?

Отец осторожно заправил мои волосы за ухо.

— Дерзкий ребенок. Я хочу, чтобы ты знала, что несколько слоев жира никогда никому не повредят. Он согревает меня в эти холодные зимние ночи.

— Я просто шучу, — фыркнула я и обняла его.

Мне нравилось, что он был полнее, потому что тогда было больше места для объятий.

Мой брат, мать и бабуля были в припадке смеха от моих поддразниваний, и им потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться. Бабуля подошла ко мне, когда ей стало легче и притянула меня в свои теплые объятия.

— Привет, моя дорогая, — промурлыкала она.

Я закрыла глаза и крепко обняла ее, потерявшись в ее успокаивающем голосе. Моя бабушка была родом из Крамлина в Дублине, Ирландия. У нее был такой же сильный акцент, как и всегда — хотя она прожила в Англии последние пятьдесят лет, она никогда не теряла своего ирландского акцента, и мне это в ней нравилось.