Гарнизон рассеченной скалы (СИ) - Чагин Павел Страница 3

— Хорошо, — кивнул Аарон. — Я запомню это.

— Так… дальше. Видишь вон те воронки, и те, что подальше? А те, что совсем далеко?

— Да, вижу.

— Молодец, хорошее зрение. За холмом стоят орудийные расчеты. Каждое орудие пристреляно и намертво вдолблено в камень. Пристрелка сделана так, чтобы была возможность уйти от погони. Каждая жизнь у нас на счету, поверь. Слышал, что снаряд дважды не попадает в одну воронку? Вранье! Здесь попадает. Этим и живем.

— А что эльфы?

— С их стороны тоже ведется обстрел. Причем метки для пристрелки те же самые. Каждая батарея полностью перекрывает всю видимую площадь плато. Да, редуты на всякий случай заминированы. Случайностей быть не должно.

— Я понял.

— Кстати, эти чертовки со своими луками такое творят… не увидел бы — не поверил. Прям со скалы панцирного волка, да прямо в глаз…. На глухо, в общем, сразу. Те еще твари.

— Мне приходилось с ними встречаться, — осторожно сказал Арон.

— Я не про волков. С ними и так все понятно.

— Что? — не понял парень.

— Это была шутка, забей. Ты тоже, потерял кого-то?

— Я — нет. К счастью, обошлось только ранениями. Собственно, это одна из причин того, что я тут стою. Не хочу, чтобы это повторилось.

— Ты единственный ребенок в семье?

— Нет… — Арон странно улыбнулся. — А у тебя есть кто, Калеб?

Солдат вздрогнул, услыхав свое имя, и отмахнулся, не желая развивать эту тему.

— Нет никого. И не стоит пока об этом. Переживешь тут месяцок, наживешь седых прядей… а там глядишь я тебе и поведаю свою слезливую историю. А пока я тут тебе за маму и папу. Уяснил, новобранец?

— Так точно, уяснил!

— Вникаешь… молодец. Пошли дальше. Вон там, у подножия огни видишь, чуть поодаль от деревни?

— Вижу.

— Военные машины мы прячем там.

— Я коме огней ничего не вижу…

— Так и должно быть. Там фортификационное сооружение. Самое интересное ниже уровня грунта. Завтра посмотришь.

— А где будешь ты? — спохватился Аарон.

— Еще не въехал? Теперь я твоя нянька, новобранец. Наставник, инструктор… охранник. Дери их всех за ногу!

— На долго?

— Время покажет. Я тут, видишь ли, самый старый боец. Ран много, боев за плечами еще больше. Командира слушал? Наш капитан решил, что я должен передавать свой опыт выживания молодежи, и все в таком духе. Типа стар я стал, хватит на мой век уже.

— Так… а сколько времени ты здесь?

— Со дня основания лагеря. Я его строил. Чего-то около двадцати лет. Я, знаешь ли, потерял счет времени. Иногда сидеть в тылу невыносимо, но… приказы в армии не обсуждаются.

— Прости… а в отставку?

— Думал я об этом, брат. Идти некуда, не ждет никто. Здесь моя жизнь. Семья, можно сказать. Да и подыхать в постельке в холодном поту — не мое это. Придет время, и какой-нибудь бой станет последним.

— Оптимистично….

— Ладно тебе, новобранец. Не вешай нос, жизнь коротка, а от того чертовски прекрасна. Век солдата не долог, а потому… что?!

— Что?

— Нужно заполнить его яркими событиями! Пошли в таверну, нажремся пока все спокойно. Я угощаю, в честь твоего, хм… прибытия. Тем более, что тут, для старого Калеба все почти бесплатно.

Путь в деревню пролегал по кромке земляной насыпи, в аккурат под кольями. Деревня раскинулась у подножия скалы между двумя гарнизонами. Здесь крепостной вал был сложен уже из камней и укреплен массивными балками. По всей его длине торчали массивные стволы шрапнельных орудий. По словам Калеба коренное население покинуло деревню много лет назад, побросав свои дома. Его величество король пожаловал всем денежную компенсацию и отвел место для постройки нового селения. А здесь обжился разношерстный люд с крепкими нервами и столь же крепким характером. Пьянство, азартные игры и проституция в поселке не то, чтобы процветали — они цвели буйным цветом. Причем абсолютно легально. Таверны и дома терпимости здесь росли как грибы. Впрочем, и горели они не редко. Конкуренция видать большая. Солдаты гарнизона пользовались здесь всеобщим уважением и любовью. В прямом и переносном смысле. Однако в остальном здесь был порядок и торжество закона. Охраной и поддержанием порядка занимался исключительно эльфийский гарнизон, ибо спуску они никому не давали. Впрочем, суд их был справедлив. От того и боялись их и уважали примерно одинаково.

Шли молча. Арон старался не привлекать к себе особого внимания. Но интереса к нему и так никто не проявлял. Сейчас было утро, а основное веселье начиналось после обеда. Жрицы корыстной любви сейчас использовали свои постели по прямому назначению — они спали. Хозяева и работники таверн и постоялых дворов приводили свои заведенья в порядок после вчерашней ночи. То тут-то там стучали молотки плотников, по улицам сновали проворные мужички со строительными материалами на плечах.

— Вот он воздух свободы! — воскликнул Калеб. — Вдыхай юнец!

Арон осторожно вдохнул, но ничего кроме запаха забродившей мочи, конского навоза и перегара не почувствовал.

— А, ничего ты не понимаешь! Нам сюда, — Калеб нырнул в один из темных переулков. Арон нырнул следом.

Вскоре приятный запах пищи начал перебивать общий фон. Арон уже порядком проголодался, а от того прикрыл глаза, предвкушая трапезу.

— Куда прешь придурок!

Сильный толчок в грудь вернул его на землю. Рон инстинктивно увернулся и перехватил ударившую его руку раньше, чем понял кому она принадлежит. Звук клинков, покидающих ножны заставил Калеба, убежавшего далеко вперед, вернуться.

— Дамы, дамы! — поспешил он вмешаться. — Держите себя в руках. Этот юнец только прибыл!

В грудь Арона упирались два острых изящных лезвия. Принадлежали они двум хмурым, одетым в броню женщинам. Третью он, так сказать, сжимал в объятиях.

— Отпусти, парень! — потребовал старый солдат.

Спорить он не стал. Вернув женщине точку опоры, он медленно разжал свои руки. Так же медленно она отступила в сторону и тоже взялась за рукоять клинка.

— Твой что ли? — спросила высокая статная эльфийка выходя на свет. Она была выше своих спутниц и не носила шлем.

— Мой, госпожа Нима! Что стряслось?

Арон опустил руки ладонями вверх, давая понять, что дурных намерений не имеет. Женщина с лицом небесной красоты бросила на него оценивающий взгляд и, подумав мгновение, убрала клинок в ножны.

— Да, собственно, ничего. Мы столкнулись на перепутье.

— Всего то? — выдохнул старый вояка. — А клинки зачем?

— На всякий случай. Уж больно резвый у тебя дружок…

— Ох простите, капитан, я же вас не представил… — спохватился Калеб.

— Мое имя Нима Лимнис Кенлил, — представилась статная эльфийка. — Я второй капитан гарнизона, с эльфийской стороны. Моих воинов зовут Лина и Омнис.

Эльфийки что поменьше ростом сняли свои шлемы и тоже вышли на свет. На губах одной из них играла странная улыбка. Вторая, мельком переглянувшись с Калебом чуть кивнула. Это ее Арон скрутил минуту назад.

— Арон Смит, — учтиво поклонившись представился новобранец. Но глаз с капитана он не спускал.

Капитан повторила про себя его имя и спросила назидательным тоном:

— А что Арон Смит, в ваших краях принято сходу налетать на прохожих?

— Простите, моя оплошность… — повинился он. — Вы слишком тихо ходите, для воинов, облаченных в броню.

— Кузнец? — Предположила капитан Нима.

— К вашим услугам, — вновь поклонился Арон, и вновь не спустил с нее глаз.

— Любезный… — она обратилась к Калебу. — А от чего твой новобранец так странно пялится на меня? Я ведь могу счесть это оскорблением.

— Простите госпожа, он впервые видит эльфов, — поспешил сообщить тот.

— А… — протянула она понимающе. — Значит ты к нам издалека, юноша. И как впервые впечатления?

Госпожа Нима легким взмахом руки откинула за спину собранные в косу волосы и предстала в выгодном свете.

— Я такой красоты отродясь не видал… — честно ответил Арон.

— Даже так? — слегка смутилась капитан Нима. — Каков льстец, даже голос не дрогнул… Что, так хороша?