Улей. Книга 3 (СИ) - Джиллиан Алекс Алекс Дж Страница 3

Все уровни башни Улья прорезает оглушительный вой сигнальной сирены, оповещающей о старте ежегодного шоу и в это же мгновенье над центром стола зависает огромная голограмма с обратным отсчетом.

Присутствующие заметно оживляются, нетерпеливо протягивая руки к дисплеям. Охваченные азартом и возбуждением, они на несколько роковых секунд упускают меня из внимания.

Королева первая замечает неладное. Ее экран транслирует совсем не то, что она ожидала увидеть. Подняв голову, Эрида с нарастающим ужасом и запоздалым озарением смотрит мне в глаза. Я делаю шаг назад и передо мной вырастает закаленная стена, отделяя королевский лофт от кабины лифта.

Вскочив, королева бросается к разделяющей нас стене, запуская волну всеобщей паники. Главы правления и их свита нервно покидают свои места, взирая на меня с долей недоверия и шока. Неловко смахивают на пол бокалы с недопитым алкоголем и хрустальные вазочки с пурпурным порошком. Эрида что-то кричит и хаотично колотит кулаками по стеклу. Все-таки, она не зря выбрала себе имя богини хаоса и раздора. Жаль, что ненадолго. Хотя нет, мне не жаль. Сострадание не ведомо тому, кто выбрал путь мести. Эрида продолжает беспомощно биться об стекло, словно пойманная в банку бабочка.

Я не слышу ни звука, не чувствую ни единой вибрации. Стены королевского лофта и правда способны выдержать удар любой силы.

Снаружи и изнутри.

Запустив секретный механизм на рукояти трости, я быстро набираю на открывшейся панели короткий код и цифровая голограмма над овальным столом мгновенно обнуляется. В распахнутых глазах королевы вспыхивает обреченная ярость и отчаянная мольба. Сняв маску, я посылаю ей прощальную улыбку, и через секунду все пространство лофта превращается в огненный ад, пожирающий всех, кто находится внутри.

Активированная кабинка лифта приходит в движение медленно ползет вниз. Я развязываю шейный платок, бросаю его на пол вместе с тростью и, запрокинув голову, вдыхаю полной грудью.

Вот и все.

Игра закончена, дамы и господа.

1

Некоторое время назад

Дэрил

Марию Дэмори доставили на остров спустя восемь часов после того, как я озвучил свои условия. Моя мать тоже совсем скоро окажется здесь. Я приказал разместить обеих женщин на тринадцатом уровне, в соседних сотах. До старта годового стрима нет нужды держать их на минус втором. Они выстрадали свое право на лучшие условия… и свободу, которой я снова их лишил.

Мое требования вернуть наших с Дианой матерей на остров Совет ожидаемо воспринял в штыки. Главный аргумент для протеста звучал одинаково у представителей обеих семей: «Бесчеловечно возвращать их в клетку после того, как они наконец-то почувствовали вкус свободы».

И я мог бы согласиться и принять возмущения моих дорогих родственников, если бы не один немаловажный факт. Они виновны в том, что случилось не меньше, чем Кронос. А может быть даже больше. Намного больше.

Это их бесчеловечная жестокость не имеет границ, а я… я защищаю свои границы, предусмотрительно зачищая от потенциальных угроз в будущем.

Несмотря на все протесты, Верховный Совет был вынужден пойти на компромисс. Я просто не оставил им выбора. Никто из них не способен взять на себя бразды правления засекреченным островным объектом. Эта ниша уготована мне, знающему всю внутреннюю специфику Улья, обладающему огромным опытом, перенятому от его создателя.

Чтобы перемещающийся остров с пчелками и трутнями продолжил успешно функционировать приносить прибыль, Верховному Совету нужен я. Возможно, это единственная причина, по которой мне позволили пройти испытание и вернуться.

Главы Корпорации уверены, что пока я здесь, они смогут контролировать меня. И тем не менее хозяин на острове я, и им придется с этим считаться.

До прибытия матери, у меня есть немного времени, чтобы побеседовать с Марией, но я почему-то медлю, намеренно растягивая расстояние от королевского лофта до тринадцатого уровня.

Неторопливо бреду по коридору, направляясь к пятой соте, где ранее обитала самая неуправляемая из всех пчелок, что повидал Улей. Диана Демори, Каталея Гейден, Нина Даль, Снежная дева, Немезида, несостоявшаяся королева, моя жена, скоропалительно признанная Советом погибшей.

Я не стал никого разубеждать, хотя мог бы подкинуть пару-тройку доводов, но это не в моих интересах. И не в ее, где бы она не находилась.

До пятой соты остаются считанные шаги…

Понятия не имею, с чего начать разговор с женщиной, которую видел в последний раз восемнадцать лет назад. Мне тогда было вдвое меньше, чем сейчас. Период времени со смерти Ноя и суда над матерью до появления в доме Уильяма Демори второй жены отпечатался в моей памяти смутным пятном. Грязным и серым. А потом все стало еще хуже.

Мария. Робкая, юная, приторно милая, с копной белокурых волос, фарфоровой прозрачной кожей, сияющими серебристыми глазами и ангельской улыбкой. Она так сильно старалась найти со мной общий контакт, а я отчаянно, по-черному ненавидел ее. Сначала особенно сильно. Потом по инерции. Потому что не мог и не хотел иначе.

Я был максимально озлоблен на весь мир, и на Уильяма Демори — в частности. После вынесенного матери приговора, он взял на себя обязанности опекуна, предварительно заручившись согласием моих родственников. Неудивительно, что появление Марии в доме, где я вынужден был находиться до совершеннолетия, вызывало во мне исключительно отрицательные эмоции. Я считал ее источником всех своих бед и несчастий, и прибывал в полной уверенности, что за внешностью ангела скрывается расчетливая вероломная стерва.

Для меня не существовало альтернативных версий. Я четко понимал одно: Уильям лишил меня матери и брата, чтобы жениться на очередной выгодной партии. С моей стороны было бы предательством считать иначе. Но, к сожалению, новая жена Уильяма этого не понимала и серьезно поплатилась за свою настойчивость.

Я вел себя отвратительно, грубо, безжалостно, устроив ей такой моральный прессинг, что буквально через год жизни под одной крышей, Мария стала шарахаться от меня, как черт от ладана. Я поджигал в саду ее одежду, травил кислотой любимые цветы, смывал подаренные мужем драгоценности в унитаз, размещал ее личный номер на сайтах оказания секс-услуг и много чего еще, о чем сейчас стыдно вспоминать. Надо отдать ей должное — Мария ни разу не пожаловалась на меня. Напротив, всячески выгораживала, если я попадался с поличным.

Подростковая жестокость не знает границ. Я перешел все возможные, прежде чем осознал, что мой основной враг — не она. Совсем не она.

Внезапное прозрение случилось в тот день, когда Мария сообщила, что ждет ребенка. Уильям повел себя примерно так же, как с предыдущей супругой, услышав от нее «счастливую новость». В отличие от жен и ожиданий близкого окружения, он не видел ничего счастливого и радостного в продолжении рода. Одарив Марию молчаливым презрением, Уильям исчез на несколько недель, на прощание сказав только одну фразу: «реши проблему к моему возвращению». И я вдруг отчетливо понял, что этот ребенок повторит судьбу Ноя, если она не сделает то, что имелось в виду под словами: «реши проблему».

Но кроткая и послушная Мария неожиданно проявила характер. Она сохранила беременность и более того сообщила радостную весть всем родственникам и первую часть срока провела в родительском имении, таким образом защитив себя от ультиматумов мужа. А через четыре года после рождения Дианы Мария совершила колоссальную непоправимую ошибку — потребовала развода с Уильямом, обратившись за спиной супруга к его отцу.

Остановившись напротив пятой соты, я не спешу заходить внутрь, изучающе разглядывая Марию Демори через стекло.

Она стоит вполоборота, погрузившись в созерцание плавающих в аквариуме золотых рыбок. Прямая спина, расправленные плечи, собранные в стильную причёску светлые волосы. Высокая и стройная, одета в дизайнерский дорогой костюм, ненавязчиво облегающий худощавую фигуру. Классические туфли на устойчивом среднем каблуке, легкий макияж, изящный профиль, здоровый цвет лица.