Удиви меня (СИ) - Юнина Наталья Страница 34

— Фондю? — интересуюсь я.

— Нет. Давайте познакомимся поближе.

— Это как?

— Покажите.

— Что?

— Член.

— Ты шутишь, блин?

— Нет, — вновь поджимает под себя ноги, усаживаясь поудобнее. — Давайте познакомимся поближе… с вашим членом. Как вы его зовете, кстати?

— Ты епнулась что ли?! Никак я его не зову.

— Зовете. Я на форумах читала, все зовут, но мало кто признается.

— А я не зову, он меня и так слушается.

— Врете. Снимайте штаны.

Глава 20

Сказал бы шутит, так ведь нет же — упорно пялится на мой пах. Приплыли, блин. Ну в принципе закономерно. Напоил сам? Вот и расхлебывай тоже сам.

— У вас красивый потолок, — неожиданно бросает Полина, потянувшись за бутылкой вина, которую я перехватываю и отодвигаю от нее подальше. Девчонка хмурится и тут же натягивает на лицо искусственную улыбку. — Светильники очень интересные, — поднимает голову вверх, скользя взглядом по потолку. — Красиво. Штаны не снимите? — резко переводит на меня взгляд.

— Не сниму.

— Почему?

— Если сниму, то я тебя трахну. Оно тебе надо?

— Ну может и надо, но справки нет. А можно интимный вопрос?

— Давай.

— А сколько у вас там на самом деле сантиметров?

— Не знаю, — тихо произношу я, наблюдая за тем, как Полина сверлит взглядом мой пах.

— Врете. Все мальчики измеряют свое хозяйство.

— Так я уже давно не мальчик, Полиночка. С детства все выросло.

— Скажите спасибо, что в вашей жизни появилась я, — резко встает с дивана и идет в сторону кухни. Даю руку на отсечение, что придет с линейкой. Уж этого добра у нее в канцелярском футляре точно хватает.

Нет — ошибся. Вместо линейки — сантиметровая лента, что в принципе недалеко от первого.

— Снимайте штаны, Сергей Александрович. Я измерю.

— Без перчаток? — специально поддеваю я.

— Ой, я как-то об этом не подумала. Сейчас из сумки достану.

Шутит? Нет. Действительно снова уходит на кухню только уже за перчатками. И стоило Полине вернуться в этих долбанных перчатках, я понял, что еще немного, и фантазия отхлестать ее бледную задницу до красных отметин — станет реальностью.

— А вы не спустите штаны?

— Нет.

— А мне можно?

— Нет.

— Почему? — вполне серьезно, ничуть не наигранно интересуется Полина.

— Потому что, если в течение десяти секунд ты не снимешь перчатки, не сядешь на диван и не приступишь к еде, я отобью тебе задницу. И я не шучу, Полина.

— Вы не сделаете этого.

— Потому что меня накажет папа всея Руси? Я прям боюсь. Уже от страха лужу наделал.

— Не надо так говорить о моем папе. Мне не нравится ваш пренебрежительный тон. И вообще, — плюхается на диван, скидывая перчатки. — Неужели так жалко показать свое хозяйство? Меня терзают смутные сомнения, что у вас там… все очень маленькое и вы просто трусите. А двадцать пять сантиметров на плавках — это просто попытка привлечь к себе внимание, чтобы как-то скомпенсировать недостаток. Богатые пузатые дядьки покупают себе большие машины, потому что вот так они компенсируют маленький член, а вы, возможно, вместо машины… ну сами поняли. Леопольд, выходи подлый трус, — наклоняясь к моему паху, хихикая произносит Полина. — Выходи, давай, Леопооооольдушка.

Несколько секунд мы смотрим друг другу в глаза. Полина с улыбкой на губах, а вот меня совершенно не тянет улыбаться. То, что она девочка неглупая, я в очередной раз убедился буквально через пару секунд, когда несмотря на гуляющий в крови алкоголь, она четко уловила смену моего настроения и резко привстала с дивана. Вот только моя реакция всяко быстрее, чем ее. Мгновение и я схватил ее за запястье, рывком притянул к себе и уложил животом на колени. Может я и не рассчитал силу, судя по возмущенному воплю «Больно же», но в какой-то момент стало абсолютно все равно.

— Даже, когда человек вусмерть пьяный, у него должен срабатывать инстинкт самосохранения. Ты не настолько пьяна, Полина, чтобы не понимать возможные последствия своих слов, — на одном дыхании произношу я, задирая юбку ее платья.

— Только посмейте меня ударить! Я вам потом такое сделаю… такое…

— Тема членов остается нераскрытой, но ты ее и не раскроешь, если какому-нибудь мужику скажешь то, что только что говорила мне. Это я добрый и просто отобью тебе жопу, а другой трахнет в эту самую задницу, чтобы на практике поняла какой размер. Поэтому запоминай. Никогда, — по слогам проговариваю я, стягивая с нее трусы. — Никогда, Полина, не говори таких слов. Даже самому неказистому ботанику. Он, несмотря на никчемный внешний вид, может весьма изощренно отомстить. Причем значительно позже, когда ты этого уже не будешь ждать.

Замах и первый, совершенно точно болезненный, удар по ягодице последовал сразу после моих слов.

— Ай, — взвизгивает от неожиданности. — Ну все, вам конец! — начинает брыкаться, еще больше подстегивая меня к ударам по заднице. Секунда и удар с неменьшей силой по второй ягодице, от чего Полина начинает еще громче орать.

— Перед тем как говорить — надо всегда хорошенько подумать. И, кажется, я тебе уже говорил сегодня на пляже — твоя проблема в том, что ты мнишь себя выше и умнее других. Только вот на деле это не всегда так. Я не девочка, чтобы вестись на твои слова и спускать штанишки, чтобы что-то тебе доказать, — очередной хлесткий удар по Полининой заднице, от чего та напрягается и с новой силой пытается вырваться.

— Хватит! Мне больно!

Каюсь, я испытываю самое что ни на есть наслаждение, нанося удары по ее заднице. В особенности, когда кожа на ее ягодицах приобретает красный оттенок. На самом деле я действительно бью больно, по крайней мере, как минимум неприятно. И сам не понимаю на что так злюсь. Я ведь и до ее прихода ко мне знал какая она, это не новость, как и слепое поклонение папаше. И так было ясно, что с этим серьезная проблема. А может быть все куда проще и у меня выпал шанс оголить ее задницу и сделать то, что… просто хотелось. Как только до меня дошло, что Полина всхлипывает, а я улыбаюсь, я мигом натянул на нее белье и просто дал слезть с моих колен.

Возможно, я извращенец, но сейчас, смотря на ее чуть растрепанные волосы, вздымающуюся от злости грудь и сжатые в кулак ладони, я испытываю что-то вроде… наслаждения. Да, мне определенно нравится злая Полина.

— Я тебя только что лишил шлепачной девственности. С почином, Полька, — привстаю с дивана и подхожу к тяжело дышащей Полине. — Ладно, обещаю бить по попе только по делу. А теперь успокойся, присядь на диван и давай мирно побеседуем.

— Со мной так нельзя обращаться.

— Буду иметь в виду. Присядем?

— Пошел ты в задницу, понял?! — толчок со всей силы в грудь, на что я даже не шелохнулся, чем еще больше вывел Полину из себя.

— Все, все, предлагаю мир. Для кого мы готовили? Сыр скоро остынет. Давай поедим, пожалуйста.

Если честно, я не ожидал, что после моих слов Полина сядет на диван и, не дожидаясь меня, начнет есть. Я был уверен, что она развернется и покинет квартиру, громко хлопнув дверью. Но вместо этого она без церемоний наливает себе вино и, совершенно не стесняясь моего присутствия, продолжает есть.

— Вкусно? — осторожно интересуюсь я, на что Полина молчит, но прекращает есть. Закрывает глаза и откидывается на спинку дивана.

— Дурацкий день. Ты унизил меня дважды за каких-то несколько часов. Сначала в лесу, теперь еще и отшлепал. Я не успокоюсь, пока не отомщу, — серьезно произносит она, открыв глаза. — Снимай штаны.

— И ты меня отшлепаешь? — не сдерживая смеха, произношу я. — Так, что-то я протупил, ты по-прежнему что ли хочешь познакомиться с моим членом? — вместо ответа Полина молчит, прожигая дыру в моем паху. И смех, и грех. — Полин, прием. О чем ты сейчас думаешь?

— О том, что как же жаль, что у меня нет члена, я бы с радостью пописала бы им на тебя в лесу.

— Ладно, давай так. Штаны я снимать не буду, но разрешаю сделать мне что-то нехорошее, если тебе станет легче. Ну это не значит, что меня можно скидывать с девятого этажа или херачить бутылкой от вина.