Джейн Дэвитт - Привяжи меня Страница 4

Его руки дрожали, когда он наблюдал за тем, как Сойер начал расстегивать блузку Кэрол, пуговицу за пуговицей, неторопливо и небрежно, словно у него было полно времени, да и вообще его не особенно интересовало происходящее. Но Стерлинг знал, что это — часть игры. Глаза Кэрол — широко раскрытые, влажные и темные — почти всегда были опущены, но время от времени она бросала взгляд на лицо Сойера, будто что-то пытаясь в нем разглядеть.

Все разговоры стихли, и в тишине раздавались лишь одобрительные перешептывания. Музыку постепенно приглушили, так что Стерлинг даже не мог сказать точно, когда перестал различать ее сквозь гул в ушах. Но он все же услышал тихий, сдавленный звук, вырвавшийся у Кэрол, когда Сойер стянул блузку вниз и обмотал ее вокруг связанных запястий женщины; он ясно расслышал его, и с губ Стерлинга сорвался ответный стон, который, как он наделся, остался незамеченным в прокатившемся по залу шепоте.

Маленькая округлая грудь Кэрол была стянута белым кружевом и шелком, изящно-женственным и ничего не скрывающим, но Сойер все равно снял лифчик, ловко щелкнув застежкой между грудей. Бретелек не было, и кружево упало на пол позади Кэрол — светлые брызги на темном дереве. На женщине были костюмные брюки, но стопы были босыми — это несоответствие било по глазам и сбивало с толку. Она не была похожа ни на одного из присутствующих в зале; полностью одетой, с уложенными в пучок волосами ее можно было бы принять за топ-менеджера или адвоката. Полуобнаженная, на полу, с учащенным и сбившимся дыханием, замедлившимся, когда по ее плечам провели кожаными хвостами плети — единственная полученная ею ласка, — она выглядела как воплощенная мечта.

Не просто чья-то мечта, а, должно быть, ее собственная — или Сойера, который, возможно, интересуется только женщинами?

Стерлинг смотрел на Кэрол и завидовал — хоть и без ревности — тому, что с ней сейчас произойдет, и тому, как приковано к ней внимание Сойера.

Хотя он не отводил взгляда от ее обнаженной груди, темно-розовых сосков, физического влечения Стерлинг к ней не испытывал — его никогда не привлекали женщины, — но в этот момент он был заворожен происходящим и почти представлял, что чувствовал бы, если бы это было не так.

— Что думаешь об этом? — приглушенным голосом спросил Алекс, наклонившись к нему.

По телу Стерлинга пробежала дрожь, волоски на руках и шее встали дыбом.

— Как… — дыхание перехватило, и ему пришлось начинать снова: — Как далеко он зайдет?

— Так далеко, насколько она разрешила ему, — ответил Алекс. — Он может обойтись с ней помягче, если решит, что она больше не выдержит, но никогда не перегнет палку.

«Я знаю», — чуть не рявкнул Стерлинг. Это же основы. Пытаясь разыскать в интернете информацию о разного вида сексуальных забавах, чтобы наконец разобраться с тем, что его так беспокоило в личной жизни, он выяснил все о правилах и договоренностях. Слова расплывались перед глазами, когда он читал их — он настолько возбудился, что не мог продолжать, пока тут же, прямо за компьютером, не удовлетворил себя, — как будто изучал не сухой деловой перечень ключевых моментов БДСМ, а какое-то порно.

— Я имею в виду, будет ли он… здесь, прямо перед всеми… — Он судорожно сглотнул, когда взлетевшая в воздух плеть опустилась на прогнутую подставленную для ее поцелуя спину, ответив тем самым на его вопрос.

Сначала посмотрев на спокойное лицо Кэрол — с каждым ударом плети женщина крепко зажмуривалась и уже начала тяжело дышать, — теперь Стрелинг не сводил глаз с Сойера.

Он видел такую же напряженную сосредоточенность на его занятиях; Сойер полностью погружался в разговор или чтение, если это его интересовало. Но тут все было иначе — Стерлинг был точно уверен в том, что Сойер не возбуждался от разговоров о символизме и Сильвии Плат, и его худощавое, мужественное лицо не покрывал румянец.

— Боже, — выдохнул Стрелинг.

Он явственно видел возбуждение Сойера — налитой член был чётко различим под защитного цвета брюками, возможно, теми же самыми, что профессор носил, когда преподавал литературу у него на первом курсе. У Стерлинга бы встал только от одной этой мысли, если бы он уже не был возбужден — а он был. Член дернулся, стянутый джинсами так, словно они были на размер меньше.

Сойер снова взмахнул плетью, в этот раз резче — у Кэрол вырвался вздох, она вздрогнула, но не вскрикнула. Бледная кожа на спине покраснела. Боже, что бы он чувствовал сейчас, стоя там на коленях в ожидании удара плети? Зная о том, что плеть опустит именно Сойер.

Ладони Стерлинга вспотели. Он вытер их о брюки и сглотнул, задрожав всем телом.

Наконец — Стерлинг даже не осознавал, что ждал этого — Сойер заговорил, обращаясь к Кэрол, словно она была единственным значимым в этом зале человеком, а окружающих людей вообще не существовало. И дело было не в том, что Сойер и Кэрол предпочли бы заниматься этим приватно, в таком случае они бы удалились в одну из VIP-комнат, которые, как сказал Алекс, располагались в задней части клуба — просто это добавляло сцене некий эффект подглядывания, хотя пикантности и эротизма Стерлингу и так вполне хватало.

— Ты очень хорошо держишься, Кэрол.

Она всхлипнула в первый раз, словно холодные слова Сойера, произнесенные совершенно без эмоций, ей было выносить сложнее, чем жалящие удары кожаной плети.

— Но подобного внимания ты удостоилась из-за того, что обманула мои ожидания, и я не думаю, что мы должны забывать об этом, правда?

Если Кэрол и ответила, то Стерлинг ее не слышал. Так же постепенно, как была приглушена музыка, в зале был убавлен свет, пока не остались освещены только стоящая на коленях женщина и мужчина рядом с ней. Это дало Стерлингу возможность открыто и жадно не сводить с Сойера глаз, чем он и воспользовался.

У Сойера был волевой подбородок и совершенно прямой нос — такой удобно задирать и взирать на окружающих свысока. И хотя роста они были примерно одинакового — оба чуть выше среднего, — по сравнению со Стерлингом профессор выглядел просто великаном и производил грандиозное впечатление. Даже его руки показались Стерлингу нереально большими… Крепкие, с длинными пальцами… Стерлингу ужасно хотелось почувствовать их на своем теле, ощутить, как шершавая ладонь обхватывает его член, гладит задницу…

Боже!

Стерлинг бездумно потянулся к Алексу и сжал его колено. Ему нужно было за что-то ухватиться, и Алекс, видимо, понял это, потому что не стал ни о чем спрашивать или отстраняться, а просто позволил другу держаться за него.

Казалось, это продолжается вечно: каждый раз, когда Сойер опускал руку, сердце Стерлинга замирало в груди, и он чувствовал, как над верхней губой выступает пот. Теперь уже по лицу Кэрол текли слезы, но она стояла все в той же позе, в которую ее поставил Сойер. Крепко сжатые в кулаки руки выдавали те эмоции, что не отражались у нее на лице.