Виновник завтрашнего дня (СИ) - Александер Арина Страница 40

— …люди Турского тоже на ушах, — вывел из задумчивости голос Седыха. — Лёх, может, ну его? Пускай сам разбирается. Там такой замес начался, жуть. Помню, как грохнули Макса, тоже самое было.

Если бы всё сводилось к одному только Турскому.

— Нет, Вань, не пускай. Вчера звонил Павел Олегович и дал чёткие указания.

Что за указания — уточнять не стал. Седых не дурак, должен понимать, чем заканчиваются подобные «визиты».

У того глаза полезли на лоб.

— Нормально-о-о! — протянул на эмоциях, подавшись вперёд. — Кто-то тупит, запоров поставку, а кто-то должен отвечать? Ну и?.. Хлопнем мы его, что дальше? По-сути, Лёх, Вадоса киданул Олег, а нам — разруливай, значит? Ты хоть в курсе, что потом грянет?

Ванькин гнев понятен. Лёха и сам придерживался того же мнения, но, когда замешан конгломерат… не до игр в справедливость.

— Вань, ты метнись между народом, узнай, кто чем дышит, какие слухи ходят. Важна любая зацепка. Турский темнит и темнит по-чёрному, нужно выведать, с кем ещё помимо Скибинского он пересекается. Думаю, там есть чему всплыть. Только осторожно, не спугни. — Прошелся ладонью по отросшей за неделю щетине, отмечая неприятную колкость. — Как там дела с его шестеркой? Есть новости?

Седых мрачно усмехнулся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Залег на дно. Ни звонков, ни встреч.

— Ясно. А Влада… — посмотрел на руки, пытаясь придать роже скучающее выражение. Пздц, аж самому противно, но не у Вики ведь спрашивать? Той только дай повод, въестся на девушку ни за что, ни про что. А ему просто интересно, ничё такого. Между прочим, из-за неё тут прохлаждается. — Кхм… — прочистил горло, не замечая устремленной на него хитрющей улыбки, — как там? Юрас говорил, забила на пары.

— Ну-у-у, загуляла, не впервой, — заулыбался Ванька. — Лучше так, чем вытаскивать из обезьянника.

Гончаров удивленно уставился на парня, не веря ушам.

— И часто такие номера в её исполнении?

— Раз в месяц, иногда и чаще.

Паршиво. Не так представлялась её жизнь.

— Вань, ты парням передай, чтобы вели её аккуратно и не дай… — хотел сказать Бог, но с его-то жизнью упоминание Бога прозвучало бы как минимум нелепо, — в общем, пускай смотрят в оба, если хотя бы один волосок упадет с её головы — убью нах*й, так и передай.

Седых только и того, что кивнул, зыркнув исподлобья. Всё хотел спросить, да не решался. А сейчас, и условия позволяли, и стрёмновато как-то. Стоило затронуть тему о сёстрах, как Гончаров тут же менялся в лице. Рискнуть, что ли?

— Не ведись на неё, — всё-таки решился, смело встретив холодный прищур. — Скибинский не даст. Нам, наемникам, даже смотреть в её сторону нельзя, не то, что…

Запнулся, увидев, как напряглись его скулы. Не со зла ведь. Да, подковырнул нарыв и видимо, достаточно болезненный, раз начальник охраны так напрягся, но и молчать не мог. Не хотел, чтобы у друга похерились отношения с шефом. Не из-за бабы уж точно.

— Это не то, о чем ты подумал, — процедил Лёшка, быстро взяв себя в руки. Скажи кто-нибудь другой — нагнул бы в три короба, а потом ещё и вмазал от души, чтоб знал свое место, но тут — сдержался. Седых надежный паренёк, смышленый, не хотелось грубить. — Влада — девочка из прошлого. Я всего лишь отдаю дань нашей… дружбе, — заверил непринужденно, пытаясь убедить не столько напарника, сколько самого себя.

— Хорошо, если так, — облегченно выдохнул тот. — Не хотелось бы оказаться среди тех, кто будет ломать тебе ноги. Выбора, сам понимаешь, у меня не будет.

Не угроза, а реально дружеское предупреждение. Без какого-либо злого умысла. Кем бы не был Гончаров для Скибинского, под кем бы не находился, этот «кто-то» вряд ли захочет сраться с давним другом ради хоть и первоклассного киллера, но не их сословия.

Он и сам это прекрасно понимал.

Ненадолго повисло молчание. Лёшка пытался выяснить, на каком этапе перешел черту допустимого, начав уделять Владке далеко не дружеское внимание. Дело ведь не в Скибинском и не в его установленных запретах, а в нем самом. В его правилах и взглядах на жизнь. Для него женщина — это прежде всего секс. О каких чувствах вообще может идти речь?

Робкий стук в дверь прервал поток далеко не радужных мыслей. Думал, Инка, медсестра, но та без комплексов, прет напролом и не Вика, та тоже заходит, как к себе домой.

— Да! — отозвался вместо него Седых, повернувшись к двери, а у Лёшки ёкнуло сердце.

Владка… Скорее почувствовал её присутствие, нежели увидел, и когда её мордашка протиснулась в приоткрытую щель, успел нацепить на лицо привычную маску отстраненности.

— Привет! Не помешаю? — прикрыла за собой дверь, переминаясь с ноги на ногу.

Завис, поднявшись по ним взглядом. Такие ноги дают не многим. А в облачении коротких шорт — так вообще удар под дых, не говоря уже о прочих «деталях».

— Проходи, раз пришла, — кивнул на ещё одно кресло, усаживаясь поудобней.

Да, грубо, но отголоски недавних мыслей ещё звенели в ушах, напоминая о благоразумии и жёстком контроле эмоций.

Влада замерла на полпути, заметив Ваньку, и смущенно спрятала за спину принесенный пакет. Детский сад, блдь.

— Какие люди, — повысил Седых театрально голос, галантно раскланявшись. — Владислава Сергеевна, вот так встреча.

— Привет, Вань. Не знала, что ты здесь, — растерялась, но потом быстро совладала с собой, беспечно рухнув в предложенное кресло.

Лёшка с жадностью, как можно незаметней прошелся по красивом личику, отмечая не присущую раньше бледность. То ли давно не виделись, то ли и правда исхудала.

— Работа у меня такая — везде поспевать. Ладно, — ударил себя по коленям, — пора мне.

— Звони, если что, — попросил Лёшка, пожимая протянутую руку. В глаза не смотрел. И так знал, что полны предупреждения.

— Само собой. Пока, — кивнул Владе и оставил их одних.

Честно, лучше бы не уходил. Лучше бы и она не приходила. Только настроился и на тебе: один взгляд на чувственные, слегка полноватые губы — и все напутствия коту под хвост.

Влада открыто смотрела на него, ничуть не смущаясь. Провокаторша херова. Ещё и губу прикусила, задумчиво скользя по нему взглядом. А он, как тот прыщавый молокосос, сразу и отреагировал, дернувшись окаменевшим в паху органом. Интересно, она со всеми так ведет себя или только ему так несказанно повезло?

— Злишься? — нарушила затянувшееся разглядывания друг друга, по-своему истолковав его злостное выражение лица.

— На тебя бессмысленно злиться, — вздохнул, меняя позу. Не нужно ей знать о силе своего влияния на то, что у него ниже пояса.

Влада вмиг повеселела, сверкнув глазками.

— Правда?

— Кривда! — огрызнулся. — Знаешь, врач на больных не обижается. Вот и я уяснил этот момент. Что с тебя взять, кроме головняка?

Она тут же изменилась в лице. Вовремя внес поправку, а то что-то понесло её не в те дали.

Задел?

По глазам потухшим увидел, что да. Ничего, привыкнет. То ли ещё будет. Ему лишние проблемы с Павлом Олеговичем и Варлановым ни к чему.

— Что принесла? — перевел тему, кивнув на нервно скомканный пакет, и довольно улыбнулся, упиваясь её растерянностью. Не ожидала, бедняжка. Навнушала себе, походу, разной розовой ереси. Спасение жизни и всё такое. Только ничего это не значит. Абсолютно.

— Да так… — сглотнула, протянув ему гостинцы, — с Семёновной пирог испекли и немного фруктов.

— Правда? И ты тоже помогала? — не поверил, если честно. — Я не отравлюсь? А то, знаешь ли, застрять тут ещё на пару недель не особо хочется.

— Дай сюда! — вспыхнула, пытаясь забрать пакет, но Лёха ловко выхватил его из рук и переложил на соседнюю тумбочку от греха подальше. — Неблагодарный!

— Я-то как раз и умею быть благодарным, а вот кто-то даже не позвонил.

Да ё-моё… И это называется здравый ум? Дебил, блдь.

Влада мгновенно ухватилась за возможность оправдаться, позабыв о недавней обиде.

— Я хотела прийти, но, — серо-зелёные глаза скрылись под сенью длинных ресниц, — в общем, Лёш, я…