Уроки подчинения, или Это приличная Академия! Часть 2 Страница 44

Тиканье часов казалось оглушительным в тишине небольшого, но просторного холла. Здесь не было ничего, кроме пары дубовых скамей, даже стены остались голыми, просто кирпичными, что совсем не вязалось с внешностью большой, богатой усадьбы.

Несмотря на то, что Ной уже дважды снимал головную боль, она возвращалась. Быть может, виной тому была бессонная ночь, а может, остаточный эффект от притяжения Клуба, с которым мне приходилось бороться почти до утра.

Мик был разбит. Раздавлен. Уничтожен. Он пытался кусаться, швырялся металлическими предметами, используя силу, и, даже объединившись, близнецы не могли усыпить его. Организм не реагировал на изменённые сигналы. Паутина, опутавшая Мика, блокировала любое воздействие на организм – и на мой тоже. Потому головная боль никуда не девалась.

Утром за Митчеллом пришли девчонки из соседнего дома. Долго его жалели и бросали в нашу сторону самые укоризненные взгляды, дескать, вы что с беднягой сотворили. Но у меня не было сил оправдываться, я заснула, сидя на полу и положив голову на колени Эла. Ной вроде как-то их успокоил, чем-то объяснил состояние их любимчика и пообещал, что к вечеру он будет уже, как огурчик. На что драконицы сказали, что сами приведут в порядок “Митчика” и увезли его в загородную виллу одной из них.

Не помню, как я оказалась в постели. Смутные воспоминания о том, как кто-то задёрнул шторы и помог мне раздеться, после чего просто провалилась в темноту. Но ненадолго. Когда Ной будил меня, казалось, что прошёл от силы час, не больше. Но на самом деле солнце перевалило через зенит, и дело двигалось к вечеру, на который у нас была назначена встреча в доме Кэмерона Саргона, огненного дракона и капитана столичной полиции по совместительству. От одной мысли о странном приглашении у меня по спине бежали мурашки, но отказывать или избегать этой встречи было ещё страшнее: мало ли что придёт в голову чистокровному и довольно немолодому дракону в ответ на такую дерзость.

И вот теперь, после стука в дверь особняка, пожилой сухощавый дворецкий открыл перед нами дверь и молча велел ожидать в помещении, которое меньше всего походило на холл богатого жилого дома.

Скорее уж на предбанник тюремного здания.

— И чего мы ждём, – пробормотала я, но даже тихо сказанные слова отразились эхом от кирпичных стен.

— Это обычный ритуал встречи гостей, – ответил Ной. Он сидел напротив, скрестив руки на груди и прикрыв глаза, и был при этом настолько неподвижен, словно спал сидя.

Должно быть, он всё ещё плохо себя чувствует после полного истощения.

Скрестив наши пальцы и не говоря при этом ни слова, Эл взял меня за руку и положил её на моё нервно подрагивающее колено.

— С вами понятно, вас он с пелёнок знает, – продолжала я. – Но меня-то зачем пригласили? Для него я… просто мелкий преступник. Хулиганка. Заноза в заднице.

Ной неоднозначно повёл бровями, продолжая при этом спать на ходу. Голова его медленно опускалась, а потом резко поднималась, чтобы подбородок снова потянулся к груди.

Наконец, дверь в дальнем конце коридора открылась и седой, почти полностью облысевший дворцекий, важно задрав голову, подошёл к нам. Я поднялась ему навстречу, но Эл крепко держал меня за руку, молча заставив сесть обратно. Ной лишь приоткрыл один глаз, который и скосил на дворецкого. Тот остановился, сложил руки перед собой и гнусавым голосом сообщил:

— Мистер Кэмерон Саргон ожидает вашего визита, господа.

После чего развернулся на пятках и так же важно ушёл. Я беспокойно ёрзала на месте: нужно, наверное, идти следом за дворецким, мы ведь не знаем, куда идти, кого спросить… Но близнецы сидели неподвижно до тех пор, пока дворецкий не скрылся и шаги его не стихли окончательно. И только тогда Ной встал и с кряхтением потянулся.

— Хозяин тоже должен подождать, – с усмешкой пояснил Эл.

— Хотя у нас с мистером Кэмероном отношения более простые, но сегодня всё-таки праздник.

— Никогда не пойму вашего дворянского этикета, – проворчала я и подошла к окну с закрытыми снаружи ставнями, чтобы оправить складки на плетье, тщательно подобранном близнецами для конкретно данного приёма. Хотя оно было чуть скромнее того, в чём мне доводилось ходить по академии, каждая деталь была выверена так, чтобы подчеркнуть округлости форм.

— Привыкнешь, – Ной подошёл сзади и тоже окинул платье критическим взглядом. – По-моему, идеально.

— Ты забыла перчатки, – напомнил Эл, и я поспешно полезла в крошечную сумочку, где кроме тонких кружевных перчаток лежала только пудреница.

— За столом перчатки можно снять, – добавил он, оправляя мой воротник. – Но, входя в дом, ты должна быть безупречна.

— Почему для тебя это так важно? – сорвался с моих губ вопрос, который давно интересовал меня.

— Потому что судят по тому, что видят, а мне нужно, чтобы тебя оценили на высшем уровне.

— Потому что я – твоя игрушка и являюсь отражением твоего вкуса?

— Потому что я хочу, чтобы на тебя смотрели и завидовали, – усмехнулся Эл и легко хлопнул меня по бедру, намекая, что пора идти. Пришлось послушаться, несмотря на то, что лицо моё залила краска смущения, природа которого не до конца была мне понятна.

За следующей дверью оказался настоящий холл, в убранстве которого уже чувствовался и вкус, и богатство, несмотря на минималистичный стиль. Цветов и мебели здесь было по-минимуму, шкафы спрятаны в стены, и отличить их можно было только по рисунку на стенах и едва заметным ручкам. Дворецкий тут же появился в одном из многочисленных переходов и степенно поклонился:

— Прошу следовать за мной господа.

— Так он всё это время ждал, когда мы соизволим выйти? – прошептала я в сторону Ноя. Тот склонился:

— Этикет. Таким образом он дал нам последний шанс передумать и уйти, не поставив при этом никого в неловкое положение.

Преодолев короткий коридор, мы вышли в светлую, залитую вечерним осенним солнцем, обеденную комнату, где за большим столом уже собралось семейство: две молодых девушки, мальчишка-подросток с явно выраженной принадлежностью к стальным драконам, очень похожая на него миловидная женщина и, конечно, сам мистер Кэмерон. Хотя никого больше не было, свободных стульев и приборов за столом было больше трёх.