Джуэл Э. Энн - Нераспустившийся цветок (ЛП) Страница 45

Миллионы слов крутятся у меня в голове, но, когда я в ней, я не могу говорить, я едва могу дышать. Она уже близко, я могу сказать это по тому, как она вертит головой из стороны в сторону, будто хочет отсрочить конец, надеясь, что это продлится вечно. Я понимаю. Мое тело тоже находится в состоянии войны, чувствуя приближение. Я замедляюсь или иногда останавливаюсь, чтобы позволить ощущениям немного утихнуть, чтобы опять врезаться в нее, подводя к краю снова и снова. Боже, это ощущается так хорошо.

Я переворачиваю нас, позволяя ей быть сверху. Она пытается удержать свое тело вертикально, когда скользит на мне с закрытыми глазами, запрокинув голову назад. Я направляю ее бедра и наблюдаю за тем, как подпрыгивает ее грудь, когда она устанавливает свой собственный ритм. Я готов взорваться, только наблюдая за ней, но она толкает меня за черту неожиданно: она сжимает соски, затем проскальзывает рукой вниз, где соединяются наши тела, доводя себя до оргазма, впиваясь зубами в нижнюю губу. Я дергаю бедрами еще один раз, и все кончено. Черт! Не могу поверить, как сильно нуждался в этом.

— Ох, Оли… — она ложится мне на грудь, задыхаясь. — Я люблю тебя.

Я — ее. Она даже еще не знает меня, но я все равно ее. Неуверенные глаза находят мои, и я вижу в них вопрос, страх того, что я был слишком пьян вчера, чтобы запомнить. Я убираю спутанные волосы с ее лица.

— Я тоже тебя люблю.

Кому нужен этот восход? Она ослепляет меня улыбкой ярче, чем самые блестящие солнечные лучи. Прижимается к моим губам своими, а ее язык скользит в мой рот, пока она вращает бедрами, приводя мой член, все еще похороненный в ее теплоте, снова в готовность.

Переплетая наши пальцы, она бубнит у моего рта:

— Давай сделаем это снова.

***

Я похож на проклятого циркового клоуна, ожидая пока она спустится. Второй раз в кровати гарантировал постоянную ухмылку на лице сегодня, но, когда она положила руки на кафель в душевой кабине и напомнила, что я хотел трахнуть ее в душе, и это в значительной степени определило появление улыбки клоуна.

— Ммм, что это так пахнет?

Я пытаюсь сдерживать свою усмешку, когда она спускается по лестнице, эти длинные голые ноги полностью видны из-под моей футболки, а влажные черные волосы спадают вдоль спины и на плечи. Кого я обманываю? Это явно мой тип.

— Омлет, тосты с маслом, апельсиновый сок и кофе, — я отодвигаю для нее стул.

Она садится и берет меня за шею, притягивая к себе для медленного поцелуя.

— Доброе утро.

Я удираю от нее и сажусь напротив.

— Ты даже не представляешь.

— О, думаю, я представляю. Нам нужно делать это каждый день, — она делает глоток сока.

— Завтракать?

Она кусает тост и улыбается.

— Заниматься сексом, много, а затем, да, ты делаешь мне завтрак в боксерах, без футболки. — Она слизывает масло с губ, похотливый взгляд опускается на мою грудь, и она ухмыляется. — Когда я спустилась вниз и увидела тебя, выглядящего именно так, я захотела съесть завтрак с твоего обнаженного тела.

Я давлюсь куском, который пытаюсь проглотить.

— Все хорошо, Оли?

Прикрывая рот салфеткой, я киваю, пытаясь прочистить горло. В мире, где парни хвастаются и делятся историями, события этого утра были бы встречены смехом и поданы в соответствии с историями о том, кто поймал большую рыбу. Таких женщин, как Вивьен, не существовало в реальном мире. Они не выглядели, как она, не вели себя, как она, и определенно не говорили как она. На самом деле, мне самому не верится. Мне кажется, что я проснусь в одиночестве в своей постели, покрытый потом, с рукой, сжатой вокруг моего члена.

— Я в порядке, — я прочищаю горло еще раз и пью сок. — Так мы ужинаем сегодня у моих родителей?

Снова эта ослепительная улыбка.

— С удовольствием, — она кусает свой омлет. — Ммм, как вкусно.

— Лучше, чем пончики «Бостон Крем»?

— Полегче, парень, не пытайся конкурировать с официальными пончиками государства, — смеется она.

— Ты же осознаешь, что пончики находятся на вершине списка самой вредной еды.

— Конечно же, я знаю. Я пытаюсь уменьшить их потребление.

— Да?

— Конечно. Посмотри на часы. Уже почти десять, а я еще не съела ни одного. Следующий вопрос, который ты должен задать — люблю ли я секс больше, чем пончики «Бостон Крем».

Вилка с омлетом останавливается на полпути к моему рту.

— И?

— Да, — подмигивает она. — Я люблю секс с тобой намного больше. Поэтому, если ты беспокоишься о моем здоровье, то, я предполагаю, тебе лучше держать меня занятой чем-то, что превосходит «Бостон Крем».

Я усмехаюсь и мысленно щипаю себя, потому что не может такого быть, чтобы она такое сказала.

— Тогда мы должны относиться к этому, как к встречам анонимных алкоголиков. Я буду твоим спонсором. Когда у тебя будет момент слабости и появится соблазн, ты звонишь мне, и я встречусь с тобой.

— Ты встретишься со мной для секса?

Я киваю.

— В любое время, в любой день?

Я киваю.

— Я люблю тебя, поэтому какой бы ни была жертва, я сделаю это. Мы можем это сделать, детка. Я понимаю, что это может занять больше времени и, как большинство зависимостей, ты можешь всегда бороться с ней, но я сделаю все, что необходимо, чтобы помочь тебе пройти через это.

— Ты настоящее сокровище, Оли, — она хлопает ресницами и усмехается. — Итак, перейдем к еще одному вопросу. Возможно, это прозвучит смешно, так как я практически и так сплю с тобой каждую ночь, но мне нужно где-то остановиться на следующие выходные. Родители Алекс приезжают перед отъездом в Европу. Обычно, я пошла бы к Каю, но так как я покончила с ним…

— Подожди. Что ты имеешь в виду под «покончила с ним»?

Она рвет последний кусок тоста на мелкие кусочки.

— Ну, после того, что он сказал тебе, и того, что он сказал мне потом, я сказала, что между нами все кончено. Я больше не могу быть его другом, — она поднимает глаза на меня, и я вижу, что они наполняются слезами, а губы растягиваются в однобокой грустной улыбке.

— Что он сказал тебе?

— Сказал, что любит меня и хочет быть со мной. Он сказал слова, которые я ждала услышать, казалось бы, вечность, — она сопит. — Но я его больше не люблю и, когда я с тобой, я сомневаюсь, любила ли я его на самом деле, потому что то, что я чувствую к тебе намного больше, чем то, что я когда-либо чувствовала ранее, — она смахивает слезы салфеткой. — Но все-таки это больно. Несмотря ни на что, он был моим другом очень долго, — она качает головой. — Все изменилось после несчастного случая.

— Какое это имеет отношение ко всему?