Подчинённая. Дилогия (СИ) - Грей Патрисия Страница 48

— Да, — сглотнув, отвечаю я.

— Всё, иди. У меня дел полно.

В каком-то тумане открываю дверь и выхожу на стоянку. Руслан тут же заводит машину и спустя несколько секунд она выезжает с площадки на дорогу и уносится прочь, оставляя меня зарёванную и потерянную стоять у здания высокого бизнес-центра.

Глава 6

Аборт. Когда я мысленно произношу это слово, впечатление, что меня бьют по затылку тяжёлой ладонью. Бах. И аж в глазах темнеет.

До этого слова есть понимание полноты жизни, ожидание радостей, предвкушение счастья. Пяточки маленькие представляются. Пальчики. Глазёнки огромные, реснички крохотные. А после слова — только тоска и опустошённость. И состояние накатывает такое, что хоть в петлю лезь. Тяжело даже думать об этом. Аборт.

Сижу на кухне. Табуретка подо мной чужая, чуть шаткая, поскрипывает при движениях. За окном ночь. Олька давно спит. А у меня сна — ни в одном глазу. Третий час ночи, уже сегодня мне нужно будет либо приехать к зданию бизнес-центра, а затем поехать с Русланом в клинику, где мне сделают аборт, либо не приехать.

Если не приеду, то что?

Не убью маленького. Или маленькую. Я знать не знаю, кто там живёт уже в моём животе, какого пола этот зачаток человечка, эта появившаяся во мне новая жизнь, но я точно знаю, что уже люблю его. Или её.

Неужели я бы не справилась с тем, чтобы вырастить и воспитать своего ребёнка? Обязательно бы справилась. Никаких сомнений в этом у меня нет. Последнее бы отдавала, но точно справилась бы.

Но речь-то о другом. О том, что моя мама лежит в больнице и ей срочно нужна операция. И никто таких денег на неё не даст. Никто вообще. Кроме Руслана.

А ещё о том, что он, отец моего ребёнка, не испытывает того же, что и я. Нет у него радости. И не с чего ей теперь взяться. Я поступила с любимым мужчиной так, что теперь мне стыдно и плохо, хотя всего пару дней назад, когда я плюнула ему в лицо, я чувствовала себя абсолютно правой.

А ведь прав во-многом и он. Я ведь его даже не выслушала. Целиком и полностью была сосредоточена на своих ощущениях, на радостном трепете, который ощутила, когда увидела две полоски, на том волнительном ожидании радости в глазах любимого мужчины, которое от него так ждала. И не дождалась. И получилось так, как получилось.

Чувства к Руслану никуда не делись. Отношений прежних при этом с ним больше нет. Ни намёка на них. Была нежность и нет её. Женатым он как был, так и остался. Что я изменила своими словами и действиями? В лучшую сторону — ничего.

И что же бы я сейчас делала, если бы не было его в моей жизни? Вот сейчас, когда мама лежит в больнице? Что бы я вообще смогла сделать?

По сути он поставил меня перед выбором. Аборт и полное подчинение в обмен на эти самые три миллиона рублей, которые необходимы маме для операции. Она для него — никто, это понятно. Он её даже не видел никогда. А кто для него я?

А кто для меня он? Вот теперь, когда он больше не мой начальник и когда он не мужчина, с которым я так связывала свою жизнь?

Кредитор? Мой хозяин? Кто?

Мне двадцать три. Я — безработная беременная молодая женщина, с высшим образованием. У которой брат в армии, сестра — учащаяся колледжа и больная мама, которой нужна срочная операция. Это просто правда. Она такова, какова есть.

И принятие условий Руслана — мой единственный путь для того, чтобы стать хотя бы просто тем человеком, которого я смогу уважать. Нет у меня варианта — послать его лесом и делать так, как мне сейчас хочется. Да и, если честно, хочется сейчас мне только того, чтобы всё у нас было по-прежнему.

Жаль, что так теперь нельзя.

Глава 7

В три часа дня я стою у выхода из бизнес-центра. Я спала всего два часа и меня клонит в сон. Но я на нервах и понимаю, что даже, если бы лежала сейчас в постели, всё равно бы не уснула.

Руслан выходит из дверей и сразу замечает меня. Сегодня он в костюме, но без галстука. Серая ткань и покрой говорят о том, что человек, который носит эту одужду — респектабелен и хорошо зарабатывает. Я же прежде всего вижу перед собой мужчину, чьего ребёнка я сейчас ношу и чьего ребёнка я возможно уже к концу этого дня носить не буду.

Мне страшно. Мне так страшно, что и не передать.

— Здравствуй, — говорит он, подойдя ко мне.

— Здравствуй, — я опускаю глаза.

— Поехали.

Мы садимся в машину, всю дорогу молчим, и спустя минут пятнадцать-двадцать выходим у красивого многоэтажного здания современной больницы. Молча идём в регистратуру, Руслан называет ничего мне не говорящие имена, и ему говорят, что нас ждут. Поднимаемся на второй этаж. У меня поджилки трясутся. Мне так плохо морально и я так сильно боюсь, что не сразу понимаю его слова:

— Стой.

Когда до меня доходит, я останавливаюсь.

— Погоди, — говорит Руслан.

Я вижу, что он в смятении. Но причину не понимаю. Смотрю на него. Он прячет взгляд.

— Ты уверена, что хочешь этого ребёнка? — спрашивает он.

Расширенными глазами смотрю на него. Не понимаю его вопрос. Слёзы катятся по щекам. Почему я так часто плачу в последнее время?

— Да, нет? — спрашивает он, глядя мне в глаза.

Хочу ответить, но не могу. Не могу произнести ни слова. Давлюсь слезами, которые ещё даже не родились.

— Ну? — он на нервах, я это вижу.

— Да… — хрипло выдавливаю из себя я.

— Что "да"?

— Я хочу этого ребёнка. Моего ребёнка.

— Нашего.

— Нашего.

— Наташа, быть мамой — это не игра, — он сверлит меня взглядом. Будто старается посмотреть в самые глубины души. — Ты понимаешь это?

— Понимаю…

— А риски ты понимаешь?

Ищу в себе ответ. Покусывая губу, пытаюсь понять — понимаю я их или нет.

— Наташ… Я вопрос задал.

— Я не знаю…

— Ясно, — говорит он, и сжимает зубы. Губы превращаются в тонкую полоску. Затем трогает меня за плечо: — Пойдём.

— Хорошо, — отвечаю я.

Хотя мне отнюдь не хорошо.

Женщина-гинеколог осматривает меня самым доброжелательным образом. Мне делают УЗИ, я сдаю анализы, а затем, по прошествии минут двадцати нас обоих вызывают в кабинет.

— Скажите, пожалуйста, — говорит врач. — Решение о предстоящем аборте является обоюдным решением?

Я не успеваю ответить. И мне приятно, что Руслан честен и берёт ответвенность на себя. Хотя слово "приятно" сейчас совершенно неуместно.

— Нет. Это моя инициатива.

— Поняла, — говорит врач. — Должна вас предупредить. В данном случае абортация может нести нежелательные последствия.

— Что вы имеете в виду? — хмурясь, спрашивает Руслан.

— Только то, что в результате данной операции может возникнуть риск дальнейшего бесплодия пациентки. Не стопроцентно, но с большой вероятностью.

В ужасе пытаюсь осмыслить её слова.

— Если она не родит сейчас, есть большая вероятность, что этот аборт повлияет на её дальнейшие репродуктивные функции.

— Почему?

— Воспалительный процесс в органах малого таза. Невылеченный хламидиоз.

— А разве это не показание к аборту? — ещё больше хмурясь, спрашивает Руслан.

Врач качает головой:

— Ни в коем случае. Вылечить можем. На сроке от двадцати недель. А аборт чреват целым рядом негативных последствий.

— Скажите, пожалуйста, — в ужасе вклиниваюсь я. — А эта… Эта болезнь может повлиять на…

— Может, — говорит доктор. — Есть большой риск выкидыша. Также даже при успешном лечении может произойти преждевременное излитие околоплодных вод и есть риск рождения ребёнка недоношенным.

— А уродом ребёнок не родится? — подавшись вперёд, напряжённо спрашивает Руслан.

— Нет. Если будет своевременно проведено необходимое лечение. Просто гарантировать спокойную беременность вам не сможет никто. Риск выкидыша очень высокий. Возможно, нужно будет полежать на сохранении. И наблюдение за беременностью должно быть очень внимательным. В случае же аборта, — она поворачивается на стуле ко мне, — если вы всё же решите его сделать, велик риск того, что вы не сможете в дальнейшем стать мамой.