Сильвейн Рейнард - Вознесение Габриеля Страница 48

— Какова вероятность того, что рассмотрение обеих жалоб будет иметь негативные последствия?

— Пока не знаю. Возможно, университетская администрация проведет расследование и отвергнет обе жалобы как несостоятельные. Но не позволяйте вашей Джулианне идти на разговор без адвоката. Иначе обстоятельства могут измениться и укусить вас обоих за задницу.

— Благодарю вас, Джон, — с почти нескрываемым сарказмом произнес Габриель.

— Пока у вас еще есть время, сделайте список всего… Я имею в виду, всего, что может иметь отношение к жалобе на домогательство. Любые доказательства, которые она может представить: электронные письма, эсэмэски, тексты и фотографии. Пришлите все это мне, и я начну разбираться, что к чему. И все материалы по жалобе на вашу подругу тоже пришлите. Габриель, я не люблю, когда мне приходится говорить моим клиентам: «Я вас предупреждал». Но я вас действительно предупреждал. Университет проводит политику нулевой терпимости к неформальным отношениям между преподавателями и студентами, а это значит, что они могут исключить вашу подругу из аспирантуры и выгнать с работы вас. Будем надеяться, что обе жалобы все же не имеют связи и что причина жалобы на вашу подругу — библиотечные книги, которые она забыла вернуть.

— Разговор с вами всегда доставляет мне истинное удовольствие, — ледяным тоном произнес Габриель.

— Если бы вы думали головой, а не концом, вам бы не пришлось сейчас со мной говорить. Я лишь надеюсь, что ваша подруга того стоит. Иначе, если тайное вдруг станет явным, она окажется крайне дорогостоящей постельной принадлежностью.

Прежде чем Джон успел попрощаться, Габриль размахнулся и швырнул трубку радиотелефона в стену. Он видел, как трубка раскололась на крупные куски и те со стуком упали на пол. Затем он сделал несколько глубоких успокоительных вдохов, набираясь сил сказать Джулии, что они могут спокойно отправляться в Белиз и наслаждаться отдыхом.

В тот же день декан Дэвид Арас сидел в своем кабинете на Сент-Джордж-стрит и удивленно смотрел на телефон. Обычно его секретарь-референт гораздо успешнее фильтровала входящие звонки. Но профессор Кэтрин Пиктон отличалась завидным упрямством и всегда добивалась своего. В данном случае ей было необходимо переговорить по телефону с деканом факультета подготовки магистров Торонтского университета.

Декан поднял трубку, нажав кнопку.

— Приветствую вас, профессор Пиктон. Чем обязан удовольствию говорить с вами?

— Вряд ли вы испытываете удовольствие, Дэвид. Я желаю знать, почему ваш деканат прислал мне письмо с требованием явиться для допроса на один из ваших «сталинских процессов»?

Чтобы не покусать губы, Дэвид их плотно сжал. Она была знаменита и стара. К тому же она была женщиной. Он не посмеет ее обругать.

Возможно, только по-литовски.

— Мне необходимо задать вам несколько вопросов. Все это отнимет от силы десять минут вашего времени, и вы будете свободны, — учтивым тоном произнес он.

— Чепуха. Десять минут мне понадобится лишь на то, чтобы зимой спуститься с крыльца моего дома. Потом я целую вечность буду добираться до вашего кабинета. Поэтому я должна знать, зачем и по какому поводу меня вызывают, иначе я вообще не пойду. Не у каждого из нас есть секретарши, которые отсекают поступающие звонки и варят нам кофе, чтобы мы спокойно выдумывали различные способы портить жизнь другим людям.

Декан откашлялся и сказал:

— Поступила жалоба на аспирантку, которая пишет диссертацию под вашим руководством.

— Вы про мисс Митчелл? И что за жалоба?

Декан изложил весьма выхолощенное содержание жалобы.

— Это отвратительно! Вы когда-нибудь видели эту девушку?

— Нет.

— Кто-то подал смехотворную жалобу на невинную и трудолюбивую аспирантку. Должна вам напомнить, Дэвид: это уже не первый случай, когда успешные аспирантки становятся жертвами университетских разбирательств, где их поливают грязью.

— Мне это тоже хорошо известно. Однако с упомянутой жалобой связан еще ряд моментов, которые я не вправе обсуждать с вами. Я хочу расспросить вас о ваших отношениях с мисс Митчелл. И не более того.

— А у меня нет никакого доверия к «охоте на ведьм», жертвой которой стала моя аспирантка.

Дэвид хмуро посмотрел на телефонную трубку.

— Вполне вероятно, что без ваших свидетельств могут быть сделаны совсем другие выводы и они будут иметь весьма серьезные последствия. Возможно, именно ваши слова помогут отстоять доброе имя мисс Митчелл.

— Это бред сивой кобылы! Насколько я знаю, как раз в вашу обязанность и входит оберегать доброе имя кого бы то ни было. Я удивлена, что вы столь серьезно отнеслись к подобной жалобе. Очень удивлена. И нечего хмуриться, Дэвид. Я слышу, как вы дуетесь, и мне это не нравится.

Декан проглотил литовское ругательство, готовое сорваться с его языка.

— Профессор Пиктон, так вы отказываетесь отвечать на мои вопросы?

— Вы никак стали тугоухим? Или борьба за административную власть сделала вас умственно ленивым? Я же вам сказала, что отказываюсь с вами сотрудничать. Я не состою в штате университета. Я ушла на покой. Зато вечером обязательно расскажу обо всем этом на обеде у президента университета. Я туда приглашена. Уверена, ему и его гостям будет интересно послушать, как работает администрация в его университете… Да, забыла сказать: обед устраивается в честь известной писательницы Мэри Эспри. Она выпускница Торонтского университета и сохраняет живейший интерес ко всему, что происходит в ее альма-матер. В особенности к разного рода интригам на высшем университетском уровне. Как вы думаете, во что она превратит такой материал?

Сказав это, профессор Пиктон повесила трубку.

Когда Габриель и Джулия прилетели в Белиз и добрались до курорта «Тёртл Инн», был уже поздний вечер и в небе ярко светили звезды. Пока Джулия осматривала их бунгало рядом с пустынным пляжем, Габриель заказал обед.

Внутри стены бунгало были белыми. Кроме одной, раздвижной, отделанной панелями тикового дерева. Панели складывались в гармошку, освобождая проход на крытое крыльцо. Потолок был соломенным и держался на бамбуковых жердях. Посередине комнаты стояла большая кровать, окруженная противомоскитной сеткой. Джулию особенно впечатлил душ на открытом воздухе и ванна. Все это находилось на боковой веранде.

Пока Габриель вел телефонную битву с персоналом кухни, Джулия быстро разделась и приняла душ. Пространство веранды не было целиком закрытым, и это позволяло, принимая душ, смотреть на океан. Но поскольку сейчас было темно, а пляж принадлежал только им, она могла не опасаться, что кто-то может ее увидеть. Только ее любимый мужчина.