Три килограмма конфет (СИ) - "Нельма" Страница 5

— Ну ты и тупооооой, — прошептала я, склонившись ближе к его уху, а потому могла поклясться, что Максим вздрогнул от неожиданности, а спустя мгновение уже удивлённо глядел мне в глаза. Однако я чётко видела, как до него начинает медленно доходить смысл только что сказанного, как зрачки расширяются от злости, почти полностью скрывая ярко-голубую радужку, как он слегка прищуривается и снова начинает пугать этим простым, еле заметным движением.

Кажется, я только что сдуру развязала настоящую войну, в которой не имела ни одного шанса на победу.

Наташа, несомненно, услышавшая мою дурную выходку, громко и обречённо вздохнула, недвусмысленно давая понять, что она думала обо всём этом. Я и сама уже понимала, как сглупила, но сказанного не воротишь, и оставалось только с замиранием сердца ждать, чем всё обернётся.

— У меня просто плохая память, а у тебя, высшая ступень развития, мозгов не хватает, чтобы разогнуть обычный интеграл, и это уже никак не исправить, — прошипел в ответ Иванов, судя по пугающему огоньку в глазах, уже готовый придушить меня голыми руками прямо на этом месте. И я, кстати, с удовольствием сделала бы с ним то же самое.

«Пусть мои чувства будут взаимны» — загадывала я, залпом глотая шампанское вместе с пеплом под бой курантов и задувая свечи на свой день рождения. Но не о таких чувствах я мечтала, не о таких! Вселенная же очень точно выполнила запрос, а заодно щёлкнула меня по горделиво задранному носу, вместо чистой и вечной любви обеспечив, без сомнения, надёжным врагом на весь будущий учебный год.

========== Глава 3. Про экстремальные виды отношений. ==========

Есть люди, выбирающие экстремальную еду, путешествующие по миру только ради того, чтобы попробовать зажаренных пауков или кузнечиков, отведать рыбу фугу или мясо змеи.

Есть люди, предпочитающие экстремальные хобби вроде прыжков с парашютом, глубоководных погружений или путешествий по грозящим в любое мгновение осыпаться пещерам.

Есть люди, предпочитающие экстремальные удовольствия, сидящие на наркотиках или развлекающиеся на секс-вечеринках для фетишистов.

А есть я. И мне, кажется, нравятся экстремальные виды отношений. Иначе я больше ничем не могу объяснить, зачем на каждое сказанное мне слово с завидным упрямством продолжала выдавать в ответ сразу два, нарываясь на неприятности всё сильнее и сильнее, но, вопреки дрожащим от волнения рукам и болезненным спазмам в животе, всегда проявлявшимся от нервов, никак не останавливала начавшийся внезапно поединок то ли остроумия, то ли безрассудства.

Итак, в правом углу ринга Полина Романова, лёгкая весовая категория. Ноль выигранных ранее боёв, бессчётное количество проигрышей. Сильные стороны: повышенная раздражительность, оскорблённая гордость и внезапно стукнувший в голову азарт. Слабые стороны: склонность к внезапному появлению слёз в самый неподходящий момент.

В левом углу ринга Максим Иванов, тяжёлая весовая категория (если судить по росту, навскидку, под метр восемьдесят пять, и ширине его плеч). Не важно, сколько выигранных боёв, если он явно не собирался проиграть в текущем. Сильные стороны: феноменальная способность вывернуть слова соперника против него же. Слабые стороны: смертен.

Хотя, не удивилась бы, если бы и после смерти он стал призраком, продолжившим по ночам засыпать меня оскорблениями, так что шансов выйти из этого боя с достоинством оставалось мизерно мало.

— Вам ещё не надоело? — вопрошала у меня Марго, эффектно затягиваясь тонкой длинной сигаретой, надо признать, очень эстетично смотревшейся в её тонких пальцах. Она выпускала дым колечками (когда и где только успела научиться?) и глубокомысленным взглядом смотрела в затянутое пушистыми светло-серыми тучами осеннее небо. Если бы я умела рисовать, обязательно бы захотела передать этот момент — до того он был завораживающим. Настолько, что мне удалось забыть о заданном только что вопросе, так и оставшемся без ответа.

— Наташ, как ты вообще это терпишь?

— А я говорила, между прочим, чтобы Поля не ввязывалась в это.

— Я не поняла, вы вообще на чьей стороне? — возмущённо спросила я, переводя взгляд с Риты на Нату, при каждом удобном случае заводивших свою шарманку про моё глупое поведение. Ну да, глупое, да, говорили мне не поддаваться на провокации, но дело уже сделано, и теперь мне отчаянно хотелось найти хоть один способ прекратить этот спектакль, привлекающий слишком много нежелательного внимания. А вот выслушивать очередные нравоучения совсем не хотелось.

— Да ладно тебе, Полина. Везде же можно найти свои плюсы. Ты внезапно стала очень обсуждаемой персоной, — хихикнув, заметила Колесова, внезапно сменившая меня на посту главной паникёрши: сегодня именно она нервно озиралась по сторонам, каждый шорох воспринимая как предвестника приближения учителей или охранника.

— Кстати, да! Слышала я, как Мистер Идеал сегодня обсуждал вас со своим другом, — охотно подтвердила Рита, заставив меня замереть с открытым ртом. Сам Дима Романов вдруг снизошёл до обсуждения моей скромной личности? Возможно, ради этого стоило второй день терпеть нападки самовлюблённого Иванова.

— Ты серьёзно? Он обсуждал? — с надеждой в голосе переспросила я, мысленно растекаясь по влажному после дождя асфальту ещё одной лужицей, источающей счастье и умиротворение.

— Так, Поля, приди в себя! — командным голосом рявкнула на меня Натка, по-видимому, наконец решив включить опцию ярой феминистки и борца за права женщин, непременно активировавшуюся при каждом упоминании вслух Романова. Странно, и даже слегка обидно, что на выходки Максима её боевой дух почему-то не распространялся, и меня всё чаще посещали догадки, не могло ли это быть связано с её тщательно скрываемой от нас симпатией к этому мерзавцу?

По большому счёту, если откинуть моё предвзятое отношение из-за моментально вспыхнувшей между нами неприязни, Иванов мог быть чертовски обаятелен и имел свой собственный клуб почитательниц, наверняка не удостоившихся, в отличие от меня, чести за неполные два дня оказаться трижды названной тупой, а четыре раза — идиоткой (да, это тоже было очень глупо, но я считала — чтобы не отставать). Вообще-то звание капитана футбольной команды уже обеспечило бы ему фанаток, даже окажись он страшным до безобразия. Увы, он совсем не был страшным (что сыграло бы мне на руку в нашей маленькой войне), даже напротив, выделялся довольно смазливой для парня внешностью с правильными чертами лица, большими глазами и достаточно пухлыми губами. Хотя я искренне считала его внешний вид не имеющим никакого значения, тогда как по поведению он ушёл чуть дальше австралопитека.

Вот Дима никогда бы не стал срывать злость на первом встречном, а ещё не позволил бы себе обзывать девушку. Потому что Дима умный, воспитанный и настоящий джентльмен, а не вот такое быдло, как Иванов.

И словно в подтверждение этих мыслей, в дверях кабинета я столкнулась с Романовым, как обычно обворожительно улыбающимся и, как мне посчастливилось заметить, ещё и превосходно пахнущим чем-то терпко-пряным с ярко выраженными нотками муската. Он галантно пропустил вперёд нас с Наташей, настойчиво тыкающей меня пальцем в бок и мешающей получить настоящий оргазм от всего происходящего.

— Поля, не веди себя как дура, — шикнула на меня Колесова, но я уже не могла перестать улыбаться и мечтательно хлопать глазами, возможно, слишком откровенно провожая взглядом свой Идеал, присевший на край парты рядом со Светкой. И почему только всем стоящим парням нравятся гламурные стервы?

— Ничего не могу с собой поделить, Наташ, — только и развела руками я и тут же застыла от удивления перед нашим столом, выглядящим неожиданно опустевшим. — А ты посмотри… Жизнь-то, кажется, налаживается!

Мечты всё же имеют свойство сбываться, когда совсем перестаёшь этого ожидать, ведь Иванов внезапно испарился.

***

Всё, что тебя касается,

Всё, что меня касается,

Всё только начинается, на-чи-на-ется!

Ритка стояла на подоконнике, пританцовывая под незамысловатую мелодию, и курила в открытую настежь форточку, пока мы с Наташей недовольно фыркали, понимая, что давно уже пропахли сигаретами наряду со всей её комнатой, затянутой лёгким белёсым дымком. Мы сидели на кровати, вся стена вдоль которой была сплошь покрыта подколотыми к обоям открытками, страницами со стихами, судя по виду, варварски вырванными прямо из книги, и распечатками с чёрно-белыми фотографиями, нелепо выглядевшими на обычных листах А4. Содержание стенки менялось так же быстро и внезапно, как приходили и уходили очередные увлечения Анохиной, больше смахивающие на идеи-фикс у человека с явным расстройством психики. Но я уже привыкла, да и научилась видеть в этом непостоянстве своё особенное очарование, как во всём образе подруги, изящной, хрупкой, невесомо-воздушной.